Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

малейшей выгоды. А мы? Мы проводим курс – действовать острием против острия, бороться за каждую пядь земли. Мы платим ему той же монетой. Чан Кайши все время стремится навязать народу войну, он держит меч и в левой, и в правой руке. Отвечая ему тем же, мы тоже взяли меч… Сейчас Чан Кайши точит меч, поэтому и нам нужно точить меч…

Организовать народ должны мы. Свергнуть китайских реакционеров должен организованный нами народ. Ничто реакционное не рухнет, если не нанести по нему удара. Это тоже нечто вроде подметания пола: где не пройдешься веником, там сор, как правило, не исчезнет сам собой».

Сталин пребывал в благодушном настроении. Именно 13 августа были приняты решения о начале возвращения из Советского Союза военнопленных. Вышло совершенно секретное постановление ГКО № 9843сс, которое гласило: «Обязать НКВД СССР освободить и отправить на родину военнопленных рядового и унтер-офицерского состава из числа находящихся в СССР в районах бывших фронтов, всего в количестве 708 тыс. человек, в том числе:

а) всех военнопленных следующих национальностей: поляков 19 800, чехословаков (чехов, словаков, русинов) – 32 600 чел., югославов (сербов, хорватов, боснийцев, словенцев) – 9500, итальянцев – 19 640, бельгийцев – 1800, голландцев – 1300, люксембуржцев – 720, датчан – 230, болгар – 280, американцев – 40, шведов – 31, швейцарцев – 24, греков – 20, англичан – 15;

б) венгров – 150 000, румын – 30 000, австрийцев – 30 000, в том числе всех инвалидов, больных и других нетрудоспособных;

в) немцев инвалидов и других нетрудоспособных – 412 000.

Не подлежат освобождению и отправлению на родину служившие в войсках „СС“, „СД“, „СА“, гестаповцы и все выявленные участники зверств».

Всего в 1941–1945 годах были взяты в плен 2 733 739 военнослужащих вермахта, из них в плену умерли 381 067. В первую очередь, как мы видим, отсылались партии военнопленных австрийцев, румын, венгров, чехов и только потом – немцев. Таким образом, в первые послевоенные годы основной контингент военнопленных, продолжавших трудиться над восстановлением разрушенного в СССР хозяйства, состоял главным образом из немцев. Отправка военнослужащих из СССР, начавшаяся 13 августа 1945 года, продолжалась до 1956 года.

Эйзенхауэр продолжал свой визит в нашу страну. Одним из наиболее запомнившихся всей американской делегации событий стало посещение ими футбольного матча. Когда вместе с Жуковым Айк появился на стадионе «Динамо», вспоминал Гарриман, «раздался такой гул приветствий, какого я не слышал еще никогда в жизни».

Эйзенхауэр рассказывал: «За те немногие дни, что мы провели в Москве, мы побывали на футбольном матче, где присутствовало 80 тысяч заядлых болельщиков; осмотрели Московский метрополитен, которым русские очень гордятся, и посетили художественную галерею. Мы провели полдня на авиационном заводе, выпускающем штурмовики, и целый день – в совхозе и колхозе. Повсюду мы видели свидетельства простой и искренней преданности родине – патриотизм, который обычно выражался словами: „Это все для матери-Родины“…

Вершиной всех событий, связанных с нашим пребыванием в Москве, стал обед в Кремле. В сверкающем огнями зале находилось множество маршалов Красной армии и ряд работников Министерства иностранных дел, которые выполняли роль переводчиков. Из моей группы здесь присутствовали офицеры, а также посол и генерал Дин. Было провозглашено множество тостов, и каждый из них отражал дух сотрудничества и совместной работы, какая постепенно сложилась в ходе войны. После обеда состоялся просмотр фильма, посвященного операциям русских по взятию Берлина. Как объяснил мне переводчик, в Берлинском сражении участвовали двадцать две дивизии и огромное количество артиллерии. Я заинтересовался фильмом, и генералиссимус с готовностью заметил, что даст мне копию фильма. Я сказал, что хотелось бы иметь также и его фотографию, и он ничего этого не забыл».

Проявлением уникального внимания к генералу стало и то, что Сталин извинился перед Эйзенхауэром за то, что он вводил его в заблуждение в апреле 1945 года, когда убеждал американское командование, что главным направлением удара являлся не Берлин, а Дрезден, а потом обижался на Маршалла за его дезинформацию.

Жуков вспоминал, что Эйзенхауэр тоже каялся, сказав:

– К сожалению, мне дали понять, чтобы я ограничил свои информационные сообщения советскому Верховному командованию…

Сталин много говорил с Эйзенхауэром о боевых действиях советских войск и войск союзников против фашистской Германии и Японии… Эйзенхауэр не раз повторял:

«– Всю гитлеровскую шайку надо всенародно повесить и достойно наказать фашистов, проявлявших зверское отношение к людям».

Эйзенхауэр произвел на Сталина сильное впечатление. Через несколько дней – уже в Берлине – Эйзенхауэр получил от Сталина полную копию фильма, который они смотрели в Кремле, и его фотографию с дарственной надписью: «Знаменитому стратегу, генералу Эйзенхауэру с самыми лучшими пожеланиями». Вскоре Сталин сказал Гарриману:

– Генерал Эйзенхауэр – великий человек, и не только из-за военных свершений, но и как гуманный, дружелюбный, добрый и искренний человек. Он не грубиян, как большинство военных.

Сталин, в свою очередь, тоже произвел большое впечатление на Эйзенхауэра, который сказал корреспонденту «Нью-Йорк таймс», что советский лидер был «милостив и добр», и он чувствовал везде «атмосферу искреннего гостеприимства».

На пресс-конференции в Москве Эйзенхауэр заявил:

– Я не вижу в будущем ничего такого, что помешало бы России и Соединенным Штатам стать близкими друзьями.

Однако на уточняющий и развернутый вопрос американского журналиста, о том насколько реалистична такая оценка, Эйзенхауэр ответил уже куда более осторожно:

– До использования атомной бомбы я бы ответил «да», я уверен, что мы сможем сохранить мир с Россией. Теперь я не знаю. Я надеялся, что в этой войне атомная бомба не будет использована. Люди повсюду испуганы и обеспокоены. Никто не чувствует себя в безопасности.

Трумэн прождал весь день известий от японцев. Тишина. Никакой реакции на заявление четырех держав. Адмирал Леги писал: «13 августа президент приказал генералу Маршаллу продолжить подготовку всех планируемых операций против Японии до поступления ответа японского правительства на наше требование капитуляции. Главной из этих операций была подготовка к вторжению на остров Кюсю, ориентировочно намеченное на 1 ноября».

Так долго ждать не пришлось.

14 августа

К исходу шестых суток наступления советские и монгольские войска разгромили фанатично сопротивлявшегося противника в 16 укрепленных районах и продвинулись 1-м Дальневосточным фронтом на 120–150 км, Забайкальским фронтом – на 250–450 км и 2-м Дальневосточным фронтом – на 50-200 км.

Войска Забайкальского фронта вышли в центральные районы Маньчжурии и продолжали наступать на столицу Маньчжоу-Го Чанчунь и крупнейший промышленной центр Мукден. Армии 1-го Дальневосточного фронта, овладев семью мощными укрепленными районами, тоже продвинулись вглубь Маньчжурии – с востока. Войска 2-го Дальневосточного фронта вели бои на подступах к