Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

Но англичане пока не заметили никаких признаков деэскалации. Черчилль утверждал: «Артиллерийский обстрел продолжился, по времени стихая, до утра 31 мая, было убито и ранено около двух тысяч человек. Правительство в Хомсе уже обратилось к английской 9-й армии с просьбой добиться перемирия. Мы больше не могли оставаться в стороне, и 31 мая главнокомандующему вооруженных сил на Среднем Востоке генералу Бернарду Пэйджету было дано указание восстановить порядок. Он довел наше требование до сведения французского командующего, и последний, по указанию из Парижа, объявил о „прекращении огня“».

Де Голль был в ярости от британской реакции на его жест доброй воли с прекращением расстрела сирийцев: «Если бы с английской стороны речь действительно шла только о „прекращении огня“, на этом была бы поставлена точка. Но суть дела, естественно, заключалась в другом. Именно поэтому, узнав, что французы приняли решение приостановить применение военной силы, Лондон поспешил разыграть заранее подготовленную инсценировку с целью публично унизить Францию. Черчилль, несомненно проинформированный об окончании боев в Дамаске, решил выступить постфактум с угрожающим ультиматумом, уверенный, что мы не имеем возможности ответить ему должным образом. Он рассчитывал дешево приобрести имя защитника арабов и надеялся, что в потрясенной Франции политический авторитет де Голля будет поколеблен, а возможно, в итоге ему придется распроститься с властью».

В 4 часа пополудни 31 мая Иден в Палате общин зачитал текст послания, которое якобы было направлено де Голлю премьер-министром. Де Голль уверял, что никакого послания не получал и что Иден это прекрасно знал.

– Ввиду серьезного положения, – звучали в парламенте обращенные к де Голлю слова из послания Черчилля, – которое сложилось между Вашими войсками и правительствами Леванта, и вспыхнувших жестоких боев, мы, к нашему глубокому сожалению, вынуждены отдать приказ главнокомандующему вооруженными силами на Ближнем Востоке принять меры для предотвращения дальнейшего кровопролития. В своих действиях мы руководствуемся интересами безопасности на всем Востоке и обеспечения коммуникаций, необходимых для ведения войны против Японии. Во избежание столкновений между британскими и французскими войсками мы рекомендуем Вам отдать французским частям приказ немедленно прекратить огонь и отойти в места их постоянной дислокации. После прекращения огня и восстановления порядка мы готовы приступить в Лондоне к трехсторонним переговорам.

Де Голль был уязвлен до глубины души: «Таким образом, британское правительство не только объявило на весь мир о конфликте с нами, который оно само затеяло, но и нанесло Франции оскорбление в момент, когда наша страна была не в состоянии принять вызов. Британское правительство сделало к тому же все возможное для того, чтобы наше официальное уведомление о прекращении огня не попало к нему до того, как оно обрушит на нас во всеуслышание свои обвинения. В Лондоне Иден проявил немалую изобретательность, чтобы не встретиться до заседания Палаты общин с нашим послом, который с утра добивался приема у британского министра.

Что касается послания Черчилля, то оно было доставлено мне в 5 часов, то есть час спустя после его прочтения британским депутатам. Эта задержка, добавлявшая к наглости текста бесцеремонное попрание всех общепринятых норм, требовалась лишь для того, чтобы не позволить мне вовремя дать знать английскому правительству об уже состоявшемся прекращении огня в Дамаске и лишить его всякого повода для предъявления ультиматума… Само собой разумеется, я не удостоил английского премьера ответом. Ночью я послал генералу Бейне четкие и ясные инструкции относительно действий наших войск: „Войскам не возобновлять боев, если они не будут к этому вынуждены; никому не уступать занятых позиций; ни в коем случае не подчиняться приказам английского командования“».

Следующие пару дней выдались беспокойными. Британские войска могли ввязаться в бои с французами или арабами, или с обоими сразу. Для демонстрации своей решимости британское правительство обратилось к американцам с просьбой направить к берегам Леванта свои боевые корабли. Американское судно уже даже получило из Вашингтона приказ отправиться в Бейрут для демонстрации флага, когда Грю посоветовал президенту повернуть его назад. И.о. госсекретаря полагал, что не следовало упускать возможность стать, если потребуется, посредниками между Великобританией и Францией. Трумэн отозвал приказ.

Первого июня де Голль собрал свой кабинет. «Министры полностью солидаризировались с проделанной работой и отданными приказами. Должен сказать, что овладевшее ими чувство не было чувством страха перед вооруженным конфликтом, поскольку мы стремились всячески его избежать, а британские угрозы больше отдавали дешевым блефом. Министры скорее разделяли охватившее меня чувство горького разочарования при виде того, как Великобритания подрывает основы нашего союза…

В тот же день, 1 июня, генерал Пэйджет прибыл в Бейрут и вручил генералу Бейне ультиматум с подробным изложением требований. Англичанин представился как „Верховный командующий Восточным театром военных действий“, хотя на 10 тысяч км в округе уже не было никакого противника, и заявил, что „получил от своего правительства приказ взять командование в Сирии и Ливане в свои руки“. В соответствии с этим он потребовал от французских властей „беспрекословного исполнения всех поступающих от него приказов“. Его первое распоряжение предписывало нашим войскам „прекратить боевые действия и вернуться в казармы“…

Генерал Бене сразу же предупредил генерала Пэйджета, что подчиняется он только приказам генерала де Голля и своего правительства… После чего генерал Пэйджет вместе со своими танками, боевыми машинами и эскадрильями вернулся к себе несолоно хлебавши».

Информировать Советский Союз о своих действиях на Ближнем Востоке ни одна из сторон конфликта не сочла нужным. Когда Черчилль 31 мая в палате общин говорил о возможности трехсторонних консультаций по Ближнему Востоку, он имел в виду Англию, Францию и США. Москва сама напомнила о своем существовании 1 июня. Молотов отправил ноту французскому министру иностранных дел: «По поступившим сообщениям, в настоящее время на территории Сирии и Ливана происходят военные действия, причем находящиеся там французские войска вошли в столкновение с сирийцами и ливанцами, производя артиллерийский и минометный обстрел столицы Сирии – города Дамаска. Происходит обстрел Дамаска с самолетов. Вооруженные столкновения имеют место также в некоторых других городах Сирии и Ливана. Количество убитых и раненых увеличивается с каждым днем. Положение усугубляется тем, что указанные три государства – Франция, Сирия и Ливан – являются членами Объединенных Наций, участвующими в происходящей в Сан-Франциско конференции.

Советское правительство считает, что события в Сирии и Ливане не соответствуют духу решений, принятых в Думбартон-Оксе, и целям происходящей в Сан-Франциско конференции Объединенных Наций по созданию организации для обеспечения мира и безопасности народов. Поэтому Советское правительство считает, что должны быть приняты срочные меры к тому, чтобы прекратить военные действия в Сирии и Ливане и уладить возникший конфликт мирным порядком. С