Читать книгу - "Наполеон: биография - Эндрю Робертс"

сформировал сенат, трибунат, Законодательный корпус и Государственный совет, включил в правительство талантливых людей вне зависимости от их политических убеждений, поставил на место Бурбонов, послал мирные предложения (отвергнутые) Англии и Австрии, выиграл подавляющим большинством голосов, пусть не без подтасовок, плебисцит, реорганизовал местные органы власти и учредил Французский банк.

«Сейчас я своего рода манекен, утративший свободу и счастье, – написал Наполеон главнокомандующему Рейнской армией Моро 16 марта, когда Франция готовилась к новой схватке с австрийцами. – Роскошь – это прекрасно, но только в ретроспективе и в воображении. Я очень завидую вашей счастливой участи; вы со своими отважными солдатами свершите великие дела. Я с радостью обменял бы свой консульский пурпур на эполеты бригадного генерала, сражающегося под вашей командой… Я очень надеюсь, что обстоятельства позволят мне прийти и подать вам руку помощи»{875}. Три недели спустя обстоятельства сложились как нельзя более кстати. Австрийский полководец Михаэль-Фридрих-Бенедикт Мелас разбил Сульта при Кадибоне, отбросил его к Савоне и принудил Массена укрыться в Генуе, которую вскоре осадил. Пришло время вернуться на войну.

Маренго

Мы боремся со льдом, снегом, бурями и лавинами. Перевал Сен-Бернар, изумленный видом стольких людей, его преодолевающих, воздвигает на нашем пути препятствия.

Наполеон – второму и третьему консулам, 18 мая 1800 года

Цезарь верно ссылался на свою удачу и, по-видимому, верил в нее. Так можно воздействовать на чужое воображение, не оскорбляя ничьего самолюбия.

Наполеон. История Юлия Цезаря

Наполеон готовился к возобновлению войны с Австрией с того момента, как стал первым консулом. В течение следующих шести недель Наполеон отправил Бертье (вскоре тот снова сделается начальником штаба) 28 посвященных этому предмету распоряжений. 7 января 1800 года Наполеон распорядился приступить к тайному формированию в Дижоне тридцатитысячной Резервной армии. Многие из ее солдат были ветеранами, знакомыми с тяготами войны, другие прежде служили в провинциальных гарнизонах. Некоторых перевели из Вандеи. Много было и новобранцев, которым уже в походе предстояло научиться заряжать ружье и стрелять. Система артелей, при которой восемь ветеранов и восемь новобранцев под командованием капрала вместе шли, ели и располагались на ночлег, помогала рекрутам быстро усвоить солдатскую науку.

«Формирование названной армии вы сохраните в строгом секрете, – приказал Наполеон Бертье 25 января, – даже от офицеров собственного штаба. У них вы не станете просить ничего, кроме абсолютно необходимых сведений»{876}. О сохранности этой тайны можно судить по тому, что даже генерал Моро считал, что концентрирующиеся в Дижоне части и в самом деле составляют резерв, а не армию, которую Наполеон собирается вести через Итальянские Альпы против открытого правого фланга австрийского полководца Меласа. (Наполеон следил за передвижениями австрийцев по донесениям французских отрядов в Италии, особенно в Генуе.) Несмотря на свой преклонный возраст, Мелас был грозным противником, ближайшим соратником великого русского полководца Александра Суворова (умершего 18 мая в Санкт-Петербурге), который не проиграл ни одного сражения.

Наполеону пришлось выбирать, где именно перейти Альпы по пути в Северную Италию. Он предпочел бы Шплюген или Сен-Готард, чтобы, перейдя Альпы, очутиться как можно далее к востоку и осуществить свой излюбленный manoeuvre sur le derrière, но темп наступления австрийцев на запад, в направлении Южной Франции, вынудил его выбирать между перевалами Большой Сен-Бернар (высота 8100 футов над уровнем моря) и Малый Сен-Бернар (7100 футов). Малый Сен-Бернар находился слишком далеко на западе, поэтому Наполеон отправил туда лишь одну дивизию, а главные силы армии повел через Большой Сен-Бернар. Кроме того, через Сен-Готард он послал дивизию генерала Бона-Адриена-Жанно Монсея.

Наполеон рассчитывал на внезапность: никто не водил армию через Альпы со времен Карла Великого, а прежде него – Ганнибала[89]. Хотя Наполеона не сопровождали слоны, ему предстояло перетащить через горный хребет восьмифунтовые и четырехфунтовые орудия системы Грибоваля, стволы которых весили более четверти тонны. В начале мая, когда начался поход, снег еще лежал толстым слоем, и Мармон изготовил из выдолбленных деревьев салазки для стволов, которые сто человек тянули под барабанную дробь сначала вверх, в горы, а после вниз. (С итальянской стороны склоны Альп гораздо круче, чем с французской, и вторая часть пути оказалась труднее.) Денежные кассы и склады были заблаговременно устроены в монастырях и постоялых дворах на маршруте. Из числа местных жителей наняли проводников, которые поклялись хранить молчание. Наполеон, Бертье и присоединившийся к работе со 2 апреля Карно (назначенный военным министром, когда Наполеон поручил Бертье Резервную армию) в мельчайших деталях продумали план уникальной в военной истории операции. «Армия пройдет всегда, в любое время года, – заявил Наполеон скептически настроенному генералу Дюма, – везде, где смогут встать два человека»{877}.

17 марта Наполеон встретился с остальными консулами (в тот период он делал это почти каждый день), посетил заседание Государственного совета (с советниками он виделся раз в несколько дней), а затем совещание с главным топографом генералом Бакле д’Альбом. Наполеон и д’Альб, сталкиваясь лбами, ползали на четвереньках по расстеленным на полу крупномасштабным картам Пьемонта, утыканным булавками с красными и черными восковыми головками, обозначающими позиции войск. На совещании Наполеон якобы спросил у своего секретаря Бурьенна, где состоится генеральное сражение. «Откуда, черт возьми, мне это знать?» – ответил Бурьенн (также выпускник Бриеннского училища). «Ну почему же, погляди, простофиля», – сказал Наполеон, указывая на равнину у реки Скривия у Сан-Джулиано-Веккьо, и объяснил, что, по его мнению, предпримет Мелас, когда французы перейдут через Альпы{878}. Именно там, у Маренго, три месяца спустя и произошла битва.

19 апреля 24 000 австрийских солдат под командованием Карла фон Отта осадили Геную, где находился Массена с 12 000 французов. Продовольствия в городе было мало: с моря Геную блокировал английский флот. Лейтенант Марбо вспоминал, что в следующие недели солдатам пришлось довольствоваться «ужасной смесью плохой муки, опилок, крахмала, пудры для париков, толокна, льняного семени, горьких орехов и прочих отвратительных субстанций, которой толика какао в очень малой степени придавала плотности»{879}. Генерал Тибо сравнивал этот «хлеб» с торфом, смешанным с маслом. Траву, крапиву и листья варили с солью, собаки и кошки были съедены, а «крыс продавали задорого». Горожане и солдаты начали тысячами погибать от голода и болезней, связанных с недоеданием. Французам приказали стрелять, если вместе собиралось больше четырех генуэзцев, – из-за страха, что те сдадут порт врагу.

Наполеон жаждал действия. 25 апреля он написал Бертье: «В тот день, когда из-за событий или в Италии, или на Рейне мое присутствие покажется вам необходимым, я отправлюсь в дорогу через час после получения вашего письма»{880}. Чтобы избежать слухов и лучше подготовиться к снабжению армии в грядущей трудной кампании, Наполеон оставался в Мальмезоне и Париже, устраивая смотры своим плохо вооруженным частям при большом стечении публики (и на виду у австрийских шпионов). Вечером 5 мая, в понедельник, он посетил Оперу. Основные события войны, казалось, происходили в Германии, где Моро руководил гораздо большими силами – и успешно: 25 апреля он перешел Рейн, с чем Наполеон в частном письме его бурно и почти уважительно поздравил. Неискушенным в политике могло даже показаться, что Наполеон – Великий электор, а Моро – его военный консул.

Затем Наполеон нанес удар. Покинув Париж в 2 часа ночи, всего через несколько часов после окончания оперы, на следующее утро он уже был в Дижоне, а к 3 часам 9 мая приехал в Женеву. Там он постарался обратить на себя внимание, появляясь на парадах и смотрах, и утверждал, что направляется в Базель. В это время к перевалу Большой Сен-Бернар уже приближалась дивизия генерала