Читать книгу - "Гафт и Остроумова. История любви - Михаил Александрович Захарчук"

class="p1">По-немецки «хафт» – «арест», по-английски «гифт» – «подарок»… Опять не то. Не «арест» он никакой и уж не «подарок» – точно.

Беру медицинский справочник. Какое-то слово по-латыни, похожее на сочетание «гафт», и пояснение: «ОСОБОЕ СОСТОЯНИЕ НЕРВНО-ПСИХИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ»…

Ну конечно! И как я мог сразу не догадаться? «Гафт» – не фамилия, а диагноз! Особое состояние организма, когда нервы обнажены и гонят через себя кровь, слова, мысли.

Я лично болен Гафтом еще с юности. Когда увидел его в спектаклях у Эфроса. Потом в «Сатире». Потом опять у Эфроса. Потом в «Современнике». Потом он меня уже преследовал всюду. Когда я вижу его на сцене, у меня начинает стучать сердце, слезятся глаза, мурашки бегут по коже. От общения с ним кружится голова, всякий разговор – шаг в безумие.

– Валя, как прошел вчерашний спектакль?

– Гениально, старик! Гениально! Первый акт я вообще сыграл на пределе возможного. Многие даже ушли в антракте, думали – конец! Но второй я сыграл еще лучше.

– При полупустом зале?

– Да нет, старик. Зал заполнился. Народ со сцены полез в зал, чтобы посмотреть. Спектакль я практически один заканчивал! – И сразу, без паузы: – Но вообще-то, старик, честно: я стал плохо играть. Растренирован. Не с кем же у нас работать. И пьеска эта, конечно, фельетон. Там нет глубины! Старик, напиши для меня. Я хочу играть в твоей пьесе.

– Валя, но вчера была тоже моя пьеса.

– Ну да. Я и говорю. Пьеса гениальная! Мы играем не то. И я стал плохо играть. Вот в кино сейчас сыграл здорово. По-моему, гениально. Видел мой последний фильм?

– Видел.

– Плохо я там играю. Потому что сценарий – дерьмо. Не твой случайно?

– Нет.

– Вот поэтому и дерьмо. А пьеса твоя гениальная. И та, что вчера играл. Ты только напиши ее, старик. Я сыграю. Я смогу.

Тут он прав. Он сможет, сможет свести с ума и сделать счастливым.

Я готов писать для него. Я болен Гафтом неизлечимо…»

Артист великий, многогранный,

Чего-то взгляд у Вас стеклянный.

Быть может, это фотобрак?

Но почему ж хорош пиджак?

Спустя годы Гафт добавил:

Ты, Игорь, в театре «Современник»

Играешь с первого же дня.

Нельзя сказать, что ты – изменник,

Нельзя сказать, что ради денег

Ты стал ведущим «Жди меня».

Но слух прошел среди коллег:

Он – и Артист, и Человек.

И этим надо дорожить.

Твой труд воистину полезен.

Артистом можешь ты не быть,

Но гражданином – будь любезен.

Игорь Владимирович Кваша о Валентине Гафте: «Я был секретарем приемной комиссии в Школе-студии МХАТ, когда среди абитуриентов появился смешной парень, очень высокий, худой, с короткой стрижкой, в красной рубашке и пиджаке как будто не с его плеча и с золотой фиксой во рту – как тогда говорили, «фиксатый». И было непонятно, то ли он полублатной, то ли просто стесняется, но мне показалось, что он очень талантливый и должен поступить. Поэтому я за него болел, подбадривал между турами, а он жутко трясся и очень стеснялся.

После окончания студии наши пути разошлись. А в 69-м году Олег Николаевич Ефремов пригласил Гафта в наш театр. Он, конечно, сложный человек. Но в этом и есть его сила – в его сложности. Этим он прекрасен – своей сложностью. Он как талантливый человек, как человек, у которого кроме ума особенно развита интуиция, очень точно видит и неожиданно вскрывает какие-то вещи, которые, может быть, кому-то видны, а кому-то не видно их вообще. В другом человеке, в людях, в предметах или в явлении.

Мне кажется, что в эпиграммах, в стихах это его качество ярко проглядывает. Потому что они всегда построены на неожиданности, на парадоксе, на каком-то совершенно не приходящем вот так сразу, не лежащем на поверхности сравнении. У него всегда под этим есть некая оригинальность мысли. И потому-то он пишет стихи и эпиграммы. Это не просто так, это тоже как-то выражает его.

О Рыба, чудо эволюции!

Тебя ел Моцарт и Конфуций,

Ел, кости сплевывая в блюдо,

Так чудо пожирает чудо!

Ну, как он это вдруг соединил? Чудо природы и чудо человеческого гения. Неожиданность мыслей, неожиданность сравнений. В нем, конечно, это сильное и прекрасное качество. Своей неординарностью он интересен многим людям не только на сцене, но и в жизни интересен тем, кто его знает. Неожиданный, иногда странный, иногда резкий, ну, всякий. Он очень многопланов в своих проявлениях. Именно это видят все, кто сталкивается с Валей даже на короткое время.

Я не думаю, что хорошо к нему относятся все. Его многие любят, но, наверное, многие и не любят. Потому что он человек резкий, острый, неудобный для благодушного общения. Тут могут быть и разные столкновения, и разные отношения. В театре, во всяком случае, в нашем, их определяет сцена, то, как актер играет. А так как Валя замечательный актер, даже те люди, которые его недолюбливают, все равно не могут относиться к нему равнодушно или просто плохо, потому что они видят: то, что он делает на сцене, это, безусловно, замечательно. У него не просто мастерство, а талант, большой талант».

Всегда играет одинаково

Актриса Лия Ахеджакова.

Так изначально выглядела эпиграмма. Говорят, что актриса обиделась и долгое время с коллегой не общалась. Сама Ахеджакова признавалась, что обиделась не она, а ее любимая мама. Как бы там ни было, автор потом добавил:

Великолепно! В самом деле

Всегда играет на пределе.

Нынешний вариант эпиграммы:

Нет, совсем не одинаково

Все играет Ахеджакова,

Но доходит не до всякого

То, что все неодинаково.

Необходимое отступление

Трудно себе представить нечто более диаметрально противоположное, нежели общественно-политические воззрения Гафта и Ахеджаковой. Первый – истинный патриот Отечества, государственник и стойкий защитник Русского мiра. Вторая, мягко говоря, клиническая «либерастка», фанатически воспевающая и защищающая всех врагов того самого Русского мiра. Если исходить из обывательских соображений, то более лютых врагов представить себе трудно. Тем не менее в театре «Современник» Гафт и Ахеджакова – лучший актерский тандем. А возможно, он лучший и во всей театральной Москве.

Лия Меджидовна Ахеджакова о Валентине Гафте: «Встретились мы впервые на телевидении, за