Читать книгу - "Закат и упадок средневековой Сицилии: политика, религия и экономика в царствование Федериго III, 1296–1337 гг. - Клиффорд Бэкман"

и собственность, обеспечили увеличение доходов, достаточное для финансирования впечатляющего строительства новых и ремонта обветшалых церквей, а также обеспечения функционирования госпиталей. Годы после после заключения мира стали временем самой лихорадочной активности в строительстве церквей на острове с XII века. На юге, например, началось строительство величественного собора в Агридженто, а также церкви аббатства Сан-Спирито. Кьеза д'Ассунта в Джулиане и Кьеза-ди-Сан-Джерландо в Шакке были возведены около 1305 года. Королева Элеонора, согласно одной из легенд, в 1307 году лично профинансировала строительство собора в Кастроджованни. В Никосии надпись на портале датирует строительство собора примерно тем же временем. Фундамент Кьеза-ди-Сан-Антонио в Термине был заложен, вероятно, в 1310 году (хотя закончен он был только в 1330 году). В западной части Трапани работы над собором начались в 1314 году, так же как и над Кьеза-дельи-Аннунциата и Кьеза-Сант-Агостино. А в 1315 году сам Федериго заложил церковь Кьеза-Мадре-ди-Монте-Сан-Джулиано, рядом с впечатляющей колокольней, возведенной рядом с городскими воротами всего тремя годами ранее[407]. Но это было не все. Монастыри буквально усеивали ландшафт острова и получили новые наделы[408]. Большинство из них существовало еще до Федериго, но появилось и быстро разрослось несколько новых. Например, неподалеку от Корлеоне и Шакки был основан монастырь Санта-Мария-дель-Боско-ди-Калатамауро. К 1308 году на этом месте поселилась община отшельников, а в 1309 году епископ Бертольдо ди Агридженто распорядился освятить возведенную здесь церковь, предоставив братии право на исповедь для местных жителей. Приняв бенедиктинский устав, этот монастырь получил значительное количество благочестивых пожертвований и пользовался особой поддержкой magister rationalis Маттео Склафани[409]. Другим важным новым основанием стало бенедиктинское аббатство Санта-Мария-ди-Альтофонте. Тем временем группа доминиканцев, направлявшаяся в Святую землю в 1313 году, получила от Федериго дарственную на здание в Трапани, которое к 1318 году было превращено в постоянный монастырь, а монахи назначены королевскими капелланами и духовниками[410]. Многие дворяне и мелкие бароны также основывали или возрождали монастыри, возможно, чтобы искупить свои грехи военного времени, но не менее вероятно, что они делали это, вдохновленные тем же духовным возрождением, которое охватило все остальное общество. Например, Джованни Кьяромонте в качестве компенсации за свои захваты в Валь-д'Агридженто выделил значительные средства цистерцианскому монастырю Сан-Спирито в этой епархии. Семья Вентимилья построила аббатство Санта-Мария-дель-Парто близ Кастельбуоно, в дополнение к новому монастырю Сан-Франческо-ди-Полицци, основанному королем Федериго. Артале д'Арагона основал монастырь Санта-Мария-ди-Нуова-Луче под Катанией. Баронесса Джованна ди Сурдис финансировала строительство нового женского монастыря Сан-Катарина-Вергина-и-Мартира в Мазаре, а некий рыцарь Ринальдо Бентивегна и его жена построили часовню Санта-Кроче в Чефалу, которая, согласно одному источнику, позже получила от брата Федериго Санчо все его мирское имущество[411].

Эти усилия по восстановлению церковных прав и основанию новых монастырей для распространения веры могли бы заслужить благосклонность Святого престола и снизить политическую напряженность, если бы не ряд обстоятельств. Первым из них было создание каталонского Афинского герцогства, что противоречило правам Анжуйской династии и прерогативам папства, а также отрезало важный источник церковных доходов, поскольку Каталонская компания не только блокировала транзитные платежи в Авиньон, но и категорически запретила завещать Церкви имущество на подконтрольных ей территориях[412]. Вторая проблема заключалась в поддержке королем монастырей базилиан. Сеть этих религиозных заведений все еще простиралась по всей Сицилии (нам известно о тридцати трех, существовавших в 1308 году), от архимандритской церкви Сан-Сальваторе в Мессине до аббатства Санта-Марии-делла-Гротта в Марсале[413]. Несмотря на значительный упадок, эти церкви все еще контролировали скромную долю земель и имущества (в 1308 году по крайней мере девять из них имели годовой доход свыше 20.00.00), а сам архимандрит, имевший доход свыше 100.00.00, пользовался большим уважением при дворе[414]. Папство, не сумевшее избавиться от базилиан в эпоху нормандцев и Гогенштауфенов, терпело существование этих греческие общины и, возможно, рассматривало их как средство улучшения отношений с Константинопольским патриархатом. Но поддержка архимандритом Каталонской династии (особенно после его участия в коронации Хайме в 1286 году) заставила Папу действовать. Гонорий IV объявил архимандрита низложенным и лишил базилианскую церковь всех ее владений. Это побудило многих церковных и светских владык, которые в других случаях не любили потворствовать вмешательству из-за границы, захватить базилианские церкви и их владения по всему королевству. Например, аббатство Сан-Николо-ди-Пергарио так часто подвергалось нападениям баронов-грабителей, что к 1302 году "оно (не имело) никакой пользы или ценности… его виноградники были вырублены, опустошены и разорены… его земли лишены жителей и стали пустынными и бесплодными"[415]. Но заключение мира дало Федериго возможность восстановить сеть приходов базилиан, хотя в итоге его усилия оказались не в состоянии остановить их упадок[416]. Иоанн XXII в конце концов с базилианами примирился, но помощь Федериго своим православным подданным, в сочетании с приобретением Афин, стала препоной на пути к налаживанию отношений с Авиньоном.

Вся эта деятельность свидетельствует об удивительном высвобождении спонтанной духовной энергии и энтузиазма. Но очевидно, что духовное возрождение вдохновлялось и поощрялось королевским двором. Федериго, который в ранние годы был искренне, хотя и весьма условно набожным, в 1305 году заинтересовался идеями, ставшего мистиком, каталонского врача Арнольда де Вилановы, который нашел убежище на Сицилии, едва спасшись от инквизиции в Перудже, где его не только обвиняли в еретических пророчествах, но и некоторое время подозревали в убийстве Бенедикта XI. Этот интерес перерос в горячее почитание после второго визита Арнольда в 1309 году, когда Федериго, по словам Хайме, "вдохновился пламенем Святого Духа, отныне желая распространять его с пылкой страстью"[417]. В это же время Арнольд признал Федериго "богоизбранным королем" из пророчества францисканцев-иоахимитов, назначенным Богом правителем, который поможет очистить христианство, чтобы оно могло противостоять приближающемуся приходу Антихриста, которое, по расчетам Арнольда, должно был произойти не позднее 1376 года. Пропаганда этой апокалиптической реформы, несомненно, лежала в основе активного строительства церквей и серии социальных реформ, провозглашенных его Ordinationes generates, и, вероятно, в основе его обращения в 1309 году за папским отпущением грехов из-за задержек, которые мешали его программе реставрации церковных владений. При королевской поддержке евангелистские идеи быстро распространился по Сицилии, особенно среди низших сословий, которые уже начали переполнять улицы городов.

Некоторые из этих идей появились на Сицилии еще до прибытия Арнольда и, вероятно, попали на остров вместе с каталонской армией в 1280-х годах. В Каталонии издавна существовала традиция неканонических религиозных воззрений, наиболее известными из которых были работы Вилановы и Раймунда Луллия в области христианской духовности, а также труды еврейских каббалистов. Ряд рукописей (алхимические трактаты, работы по астрологии, копия О свете интеллекта (On the Light of the Intellect) Абрахама Абулафии) свидетельствуют о присутствии некоторых из этих идей на Сицилии. Известно, что сам Абулафия посетил Сицилию за некоторое время до своей смерти в 1291 году, распространяя свое учение среди еврейской общины в Трапани. Как свидетельствует Виланова, по всему королевству были созданы "евангелические школы, в которых мужчины и женщины, как богатые, так и бедные, получают наставления в той евангельской истине, которая является истинным христианством"[418]. А