Читать книгу - "Собрание сочинений. Том II. Стихотворения, напечатанные в периодике и найденные в архивах; заметки, статьи - Павел Николаевич Шубин"

края

Бился с врагом Шалунов Илья.

А был он

Простым рядовым бойцом,

Вымыт огнём

И крещён свинцом.

Под безымянною высотой

Пошёл он в атаку.

Мгновенье, стой!

Стой!

Запечатлей на века

Славу солдата-большевика.

Вот он

Ворвался в немецкий ров,

Вот он

Один посреди врагов;

Гибелен каждый его удар,

Каждый укус штыком.

Крови немецкой

Пресный пар

Курится над снежком.

Но не отбиться —

Свои далеки,

Меркнет в глазах небосвод, —

По два осколка —

В обе руки,

Пятый – попал в живот.

Немцы решили: убит.

Но мы

Видим его сейчас,

Как он

Ползёт среди смертной тьмы,

По снегу волочась.

Так

Он вернулся к своим, назад, —

Всё выносящий

Русский солдат.

Встал

И увидел в последний миг

Землю свою

И друзей своих.

И, как подрезанный,

Падая с ног,

Тихо успел сказать:

– Во имя твоё,

Родина-мать,

Всё, что сумел… и смог…

…А было ему только двадцать лет.

Но смерти цена – пятак.

Жизни

И славе – забвения нет,

Когда умирают так!

31 марта 1943

Госпитальная весна

1

Сто «юнкерсов» над городком;

Устав молить об отдыхе,

Земля, скуля, слепым щенком

Подвёртывалась под ноги.

Казалось, что Война сама

Пошла гулять мертвецкими,

Когда сходила ночь с ума

Над трупиками детскими.

С двенадцати и до шести

Гудело мрака логово,

Чтобы к рассвету наскрести

Минутку сна для Волхова.

Катился ветер от реки,

Заря вставала дальняя,

И слушала грузовики

Палата госпитальная.

Но сон пришёл – и храп горой.

…Забыв о самой малости,

Ты думаешь, что я – герой?

Я – нищий от усталости.

31 марта 1943,

Мурманские Ворота

2

Опять начнут зенитки грохать

И рупор захрипит к беде,

И я прижму к себе твой локоть

В насторожённой темноте.

И робко, как бывало в детстве,

Когда темно и дом притих,

Мы посидим с тобою вместе,

Самих себя забыв на миг.

И я о том посожалею,

Что, возродясь из давней тьмы,

Всё это чище и светлее,

Чем всамоделишние мы,

И что военная дорога

Нас разведёт во тьме, в дыму,

И мне опять орудий грохот

И гибель слушать одному.

20 апреля 1943,

Волховстрой II

3

Этих тихих разговоров,

Промелькнувших без следа,

Этих длинных коридоров

Не забуду никогда.

Зря молился в окна месяц,

Шарили прожектора,

Фонари в пролётах лестниц

Зря чадили до утра.

Нам и так хватало света,

Если веяли весной

Капли, падавшие с веток

До рассвета за стеной;

Нам и так тепла хватало,

И до счастья, до тоски

Кровь стучаться не устала

В опалённые виски.

Что же я ещё запомню?

Руки жадные, и в них —

Не ровесницу, а ровню

Смутных чаяний моих.

И ещё – средь туч холстинных

Заревую акварель,

В бубенцах ручьёв и льдинок

Вербой веявший апрель.

21 апреля 1943,

Мурманские Ворота

Послание в Германию

…По набору тотальному,

После речи министра,

К фронту этому дальнему

Нас доставили быстро.

Я пишу тебе, Лотта,

С Восточного фронта:

Всей дивизией с хода

Мы попали в болото…

Где дорога обратно?

Кто её нам укажет?

Ничего не понятно,

Даже Геббельс не скажет;

Ни шоссе обязательных,

Ни колонок с бензином,

Никаких указателей

Не прибито к осинам…

В этих дебрях теряется

Наша бедная рота,

Скоро в ней не останется

Никакого народа.

Потеряли в болоте – сто,

Потеряем и триста:

Здесь не только болотисто,

Но ещё и лесисто!..

А от русских, мне кажется,

Не найдём мы спасения, —

Им, по-моему, нравится

Водополье весеннее…

Как туман, появляются,

Как туман, исчезают —

Даже кочки – взрываются,

Даже лужи – стреляют!

Лотта, лучше заранее

Обо мне помолиться —

Запиши в поминание,

Может, мне пригодится…

Примечание:

Послание

Адресовано в Германию.

Обнаружено на трупе

Гренадёра фон Пуппе.

4 апреля 1943

Бревно

В настиле сломано бревно

Одно.

Торчит среди пути оно

Давно.

Вчера на нём, кабиной вниз, —

На бис —

Четвёртый в эти сутки ЗИС

Повис.

Сказал водителю сапёр

В упор:

– Куда же ты машину пёр,

Шофёр?!

Я тут сижу и жду давно,

Но

Срубить не в силах всё равно

Бревно…

Лишь обойду его кругом —

Р-раз! —

То Эмка на бревно верхом,

То – ГАЗ.

…Ушёл сапёр Петров опять

Спать.

Устал водитель вспоминать

Мать.

Ему попутный танк помог…

Но…

Поныне там торчит, как рог,

Бревно.

11 апреля 1943

«Месяц – подковой серебряной…»

Месяц – подковой серебряной

В тёплом и тёмном небе.

Над стороной задебренной

Звёзд изумлённый трепет.

Ночь – словно свечка – теплится

Молодо и счастли́во.

Праздничным вербам дремлется

В сонной воде разлива.

Бредится это, помнится:

С небом высоким вместе

Сад