Читать книгу - "Проклятие прабабки. Книга 1 - Анна Чернышева"

И дом! Дом был тем самым, из первого сна. Только не запущенным, не разорённым, а живым, молодым и целым. В детской было только две кровати, а в старом доме, покрытом паутиной — три, и я в том сне знала, что у меня были «сёстры», а не «сестра». Опять девичье царство?

И Варя… Не та ли эта Варвара, которая моя нынешняя прабабка? Сходство этой девочки с дамой, которая сиживала в кресле на кухне и задумчиво вертела обручальное кольцо в руках — налицо. Тот же цвет волос, кожи, тот же разрез глаз. Но если это она — тогда я ничего не понимаю. Как я могла быть и её сестрой, и её правнучкой?

Или я наконец получила свой Дар — и он в умении телепортироваться в тела умерших? Но зачем мне это? Если бы я была историком или археологом, то навык воплощаться в Тутанхамона или, на худой конец, в императрицу Александру Федоровну мне бы, наверняка, понравился. А такой дарёный конь мне, конечно, вряд ли нужен.

Или это действительно просто сон — побочка у аспирина? Ну нет, такие сны не бывают простыми. Я не видела сон, где всё размыто, реальность существует по каким-то своим законам и ты не можешь делать то, что хочешь. Я просто-таки жила во сне! Чувствовала, дышала, мыслила, и мир выглядел обычным, привычным, без туманных искажений.

А что, если в следующем сне попытаться что-то выяснить? Оставить какую-то вещь в каком-то месте, чтобы найти её сейчас? А, каково я придумала?

Кстати, горло утихло и уже не отвлекало от мыслей так сильно. Я выпила остывший чай из кружки у дивана и вновь улеглась, чтобы поскорее уснуть. Но не тут-то было. Мысли скакали наперебой и мешали сосредоточиться.

Что, если мне нужно найти следы прабабки Варвары и её возможных потомков? Если вспомнить сеанс регрессии, то там она стояла в роду в черном балахоне, держа за руку маленькую девочку. Может быть, это была ещё какая-то неизвестная мне родственница? Никто не знает, куда сгинула прабабка и что она потом делала. Долго она прожила или мало? Что с ней в итоге стало? Если Варенька из сна — это моя прабабка, то важно выудить про неё как можно больше сведений. Что это за дом? Где он находится? Как фамилия у семьи?

И самое главное — смогу ли я вернуться в свой сон? Получится ли?

Я закрыла глаза и загадала, что снова хочу очутиться в теле Танечки, сестры Вареньки, в том волшебном светлом доме. Хочу, хочу, хочу, пожалуйста, пусть у меня получится!

Я открыла глаза и обрадованно вскрикнула. Я в прошлом! Получилось! Я лежала в кровати под светлым пологом и разглядывала комнату. Два высоких окна, открытых по жаркому времени. Колышатся светлые занавески, которые свисают до самого пола. Сама комната выкрашена в нежно-салатовый цвет, а нижняя часть стены отделана светлыми ореховыми панелями. По потолку пущены белёные известью молдинги и цветочные барельефы по углам. Потолок высок и создаёт светлое и полное воздуха пространство.

В комнате две кровати — но неугомонной Вареньки уже нет. Я одна, поэтому могу встать и не спеша оглядеться. Вот комод на изогнутых ножках, где хранится… А что там хранится? Я вскочила голыми ногами на тёплый деревянный пол и дёрнула верхний ящичек. В выдвижном ящичке ровными рядами лежали разноцветные ленты, пара щёток для волос, шкатулка со шпильками и заколками. Тут же стопочкой были сложены льняные салфетки. На комоде сидели две фарфоровые куклы в панталонах и длинных платьицах. Кудрявые головы их были заплетены и подвязаны ленточками. Одна голова светлая, другая красноватая — прям как у Тани с Варей.

Рядом с комодом стоял красиво разрисованный сундук. На нём красовались цветочки, выведенные неверной детской рукой. Моей? Варенькиной?

На полу красовался обычный русский деревенский половик, сплетённый из шерстяных разноцветных ниток. У Томы в доме тоже такой лежал. На противоположной стене стоял шкаф с детскими книгами. Сразу у шкафа красовалось бархатное удобное кресло, в котором спала нянюшка в мой прошлый приход сюда.

Я не увидела ни письменного стола, ни каких-то бумаг, где можно было порыться. Нужно было срочно найти кого-то, кто сможет ответить на мои вопросы.

Я нащупала тонкие полотняные туфельки и накинула поверх белой ночной сорочки и платьице, приготовленное на стуле возле моей кровати. У выхода обернулась — надо запомнить, какая из кроватей моя, чтобы ненароком не ошибиться.

Перепрыгивая через две ступеньки, я споткнулась на последней и растянулась бы прямо у лестницы, если бы меня не подхватила надёжная мужская рука.

— Танечка, а я думал, что это Варенька так несётся, а это ты! — с удивлением воскликнул папенька и расхохотался. Я отстранилась и посмотрела на него взрослыми глазами. Высокий медно-рыжий мужчина с короткой красноватой бородой, в светлой рубахе, спокойно спускающейся до колен, под рубахой штаны, заправленные в сапоги. Хм, не франт, а просто человек в расслабленной одежде, на отдыхе. Кто ты? Дворянин? Служащий?

— Папенька!!! — от всей души вцепилась я в его шею и повисла на нём. Странным образом во мне жили чувства и реакции девочки, в чьём теле я себя внезапно обнаружила. Я поняла, как люблю этого рыжего незнакомца, и как рада любому проявлению его внимания.

— А я проснулась и никого не увидела, вот и помчалась вас искать, — проговорила я и пока он не передумал, решила брать быка за рога: — А вы сегодня никуда не поедете? Сегодня же воскресенье?

— Какое же сегодня воскресенье, когда вторник? — удивился он. — Ты в числах потерялась что ли, егоза? Но я сегодня уезжаю после обеда, который Дуняша уже готовит.

Он поставил меня на пол, но я вцепилась в его руку и затараторила:

— А какой у нас год, папенька? — задала я в лоб, не успев придумать причину подобной амнезии.

— Год? Да ты здорова ли? — забеспокоился отец.

— Я считала, сколько осталось до моего дня рождения, и сбилась, — начала оправдываться и на ходу придумывать объяснение. — Поэтому решила у тебя спросить. Ты ведь знаешь, что я хочу получить в подарок?

— Год, Танюша, у нас одна тысяча девятьсот девятый от Рождества Христова. И до твоего десятого дня рождения еще целых десять месяцев, потому что мы праздновали твои именины пятого марта, — улыбнулся папенька. — Но ты запомни, что