Читать книгу - "Империя порока. Блудницы, проститутки и содержанки в царской России - Ника Марш"

Безрассудно исторгла Коринна

И, обессилев, лежит.

С жизнью в ней борется смерть.

Втайне решилась она на опасное дело;

Я вправе гневаться…

Только мой гнев меньше,

Чем страх за нее…[90]

Но страх навредить себе был намного слабее страха остаться без денег, без поддержки и без крыши над головой.

В прошлые столетия одним из эффективных методов предохранения считали спринцевание сразу же после окончания полового акта. Для этого готовили специальные травяные настои. Считалось, что, например, пижма, полынь, зверобой или обыкновенный клевер имеют мощное контрацептивное воздействие. Использовали и рядовую петрушку… и лавровый лист! Окопник – многолетнее лесное травянистое растение – тоже считался действенным. О его свойствах узнали еще в Средние века. Поскольку окопник легко распространялся по Европе, то его упоминание в качестве контрацептива можно отыскать в Британии и Франции, Италии и России.

Любопытно, что окопник – практически универсальное средство. Его рекомендовали еще во времена Парацельса для заживления ран. Алхимики с помощью этого растения делали всевозможные настои. Средневековый врач и ботаник из Богемии Ян Черни считал, что окопник хорошо помогает при переломах. А женщины принимали с окопником ванну для… возвращения девственности! Считалось, что после нее девственная плева может вырасти заново…

Мужчинам предлагали пить настойку на алоэ или чистотеле – так, по мнению знахарок, семя переставало быть «эффективным» для продолжения рода.

А еще одним контрацептивным средством считали… обычный лимон! Его сок вводили во влагалище путем спринцевания или просто помещали внутрь ломтик непосредственно до акта… Кислая среда должна была разрушить действие мужского семени, не позволить оплодотворить женщину. Как раз по этой причине картина Герарда Терборха «Бокал лимонада» считалась скандальной в момент ее написания.

Полотно создано голландским мастером приблизительно в 1664 году.

На первый взгляд – совершенно невинный сюжет. Молодая женщина в красивой атласной юбке и короткой светлой шубке сидит напротив мужчины, который протягивает ей бокал. Рядом – пожилая дама в белом чепчике. Неподалеку расположился маленький столик, на котором стоят кувшин и тарелка с кружком лимона. Это было очень важно!

Столько разных текстур – атлас, мех, цедра, дерево, металл… Художник, сумевший воплотить их на одном холсте, демонстрировал свой непревзойденный талант. Он показывал, что ему по плечу любая задача. Так что картина не только сюжетная, но еще и презентующая умения живописца!

Куда менее заметна, чем три персонажа, неубранная кровать позади них. Так что же мы видим? Молодой женщине стало нехорошо, и ей подают воду с лимоном, чтобы взбодрить? Дама бледна, это очевидно. Но что с ней произошло? Кто она? Гостья? Тогда почему ее принимают в столь странной обстановке – в спальне? Почему молодой мужчина и пожилая женщина сидят рядом?

Толкований множество (название, к слову, тоже вольное!). Однако есть и такое: пожилая женщина – сводня. Это в ее доме встречаются двое. По какой причине – непонятно. Возможно, между ними есть чувство, которое нельзя обнаружить. Либо молодая женщина – дорогая куртизанка, пришедшая на встречу с клиентом… Или, наоборот, запечатлен первый опыт девушки, решившей продать себя. Когда-то она была богата (отсюда шубка и атласная юбка), но сейчас ее семья запуталась в долгах…

А лимон и вода нужны вовсе не для бодрости. Очень аккуратно художник намекает как раз на то, о чем мы с вами говорили ранее. Это, как считали раньше, средство для предохранения от нежелательной беременности. Вот так, рассматривая старые полотна и применяя самые разные знания о свойствах предметов и веществ, можно сделать удивительные выводы!..

Женщины шли на все, хотя православная церковь считала аборты страшным грехом…

«Жен, дающих врачевства, – говорилось еще в 91-м правиле Трулльского собора (а это 691–692 год, то есть события до разделения церквей), – производящие недоношение плода во чреве, и приемлющих отравы, плод умерщвляющие, подвергаем епитимии человекоубийцы»[91]. Еще раньше писал христианский мыслитель Тертуллиан: «Тот, кто будет человеком, уже человек»[92].

В «Основах учения Русской Православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека» относительно абортов существуют такие положения:

– церковь не дает благословения на производство аборта. Женщин, которые совершили его, церковь призывает к покаянию, молитве и несению епитимии;

– когда существует прямая угроза жизни матери, особенно при наличии у нее других детей, рекомендуется проявлять снисхождение. В таких обстоятельствах женщина не отлучается от евхаристического общения с церковью, но священник вправе определить для нее личное молитвенное покаяние после исповеди;

– мужчина, который принуждает женщину к аборту, толкает ее к этому, несет равную с ней ответственность за произошедшее. Если такое действие совершает муж, то после обращения в церковь это может быть основанием для признания церковного брака утратившим силу.

Таким образом, избавление от плода считалось серьезным нравственным преступлением и преступлением против личности еще не рожденного ребенка. Женщины прошлых столетий, воспитанные совсем в других условиях, разумеется, знали о последствиях с самого детства. И попытки прервать беременность для многих сопровождались грандиозными моральными страданиями.

«Легкое» отношение к беременности и детям, которое сейчас активно проповедуется под лозунгом «Мое тело – мое дело», в XIX столетии было немыслимым. Брак без рождения в нем детей считался несчастливым, неполноценным, если не подразумевалось ничего другого (например, добровольно принятый обет вести целомудренный образ жизни, как в случае Иоанна Кронштадтского).

Проститутки нередко состояли в браке. 6 % гродненских «бабочек» были или замужними, или разведенными, то есть побывавшими замужем. Дозволялось вступать в брак и содержательницам борделей. Кстати, женщина могла забрать паспорт у надзорного органа за проститутками, если выходила замуж. Тогда ее исключали из реестра «желтобилетниц», поскольку отныне она начинала вести добропорядочный образ жизни. На деле частенько оказывалось совсем не так. Выходили замуж и за сутенеров, которые планировали продолжать ту же деятельность, но уже под «благовидной» личиной… А целью любого союза в первую очередь считалось продолжение рода. Вот здесь возникал самый настоящий когнитивный диссонанс: у мужа и жены должны появляться дети. Но в упомянутых случаях их не желали и не ждали.

Разумеется, средства контрацепции не всегда срабатывали. И что было делать с младенцами?

Держать в публичном доме детей – повторюсь – запрещалось. В лучшем случае их забирали более успешные родственники (ситуация не слишком распространенная, поскольку о дочери, которая работает в борделе, старались не распространяться). Иногда малышей пытались пристроить в воспитательные дома. В худшем – оставляли на морозе. Так поступали испокон веков с теми, кто родился «не вовремя». Чудовищность таких случаев не раз описывали этнографы: в деревне, пока муж был в отлучке на заработках, женщина беременела от случайного кавалера или от свекра (явление снохачества, когда отец мужа принуждал невестку к сожительству, становилось, увы, далеко не редким явлением). Понимая, что ее ждет расплата, женщина предпочитала моментально избавиться от ребенка, стоило ему появиться на свет.

Что говорить, если мать будущего знаменитого адвоката Федора Плевако едва не убила его в младенческом возрасте! Екатерина Степанова – так звали женщину после православного крещения – сожительствовала с надворным советником Плеваком (впоследствии адвокат видоизменил фамилию). А подобное в XIX столетии приравнивалось к проституции. Разумеется, над женщиной смеялись, ее детей обзывали ублюдками и нагулянными… Лишь потому, что Николай Плевак не удосужился взять в жены инородку!

Есть легенда, что Екатерина Степанова была дочерью батыра Алдара, богатого человека, который очень хотел детей. Однако едва он успевал порадоваться рождению очередного младенца, как тот закрывал глаза навеки. Едва только давали малышу имя, как тот уже отправлялся к праотцам! И вот тогда знахарка дала Алдару совет: если родится еще один ребенок, не называть его. Никак. Когда год спустя после этого на свет появилась девочка, ее звали просто – дочка, малышка. Но никакого имени!

Алдар считал, что обманул судьбу. Девочка росла на диво здоровая и крепкая! Он настолько поверил, будто сумел добиться благосклонности небес, что в пятилетнем возрасте дочки отважился дать ей имя. Назвали ее Ульмесек – то есть «не знающая смерти». Алдар щедро угощал гостей