Читать книгу - "Секретные коммандос - Джон Л. Пластер"

к дереву с помощью тканевых строп от бандольеры, что оказалось быстрее и надежнее, чем приматывание заряда липкой лентой. С помощью Джорджа я продемонстрировал Бену и нашим вьетнамским членам группы, что мы можем подготовить дерево к подрыву менее чем за минуту.

Последний день мы провели, чистя оружие, пакуясь, осматривая снаряжение и проверяя наши радиостанции. Той ночью я крепко спал, зная, что мы готовы.

Когда мы снижались к Дакто на следующее утро, Бен указал на северо-запад от нашего Хьюи, на оранжевые глинистые холмы лагеря Сил спецназначения Бенхет, в девяти милях от нас. Все, что я мог различить, это поднимающуюся пыль, но опытный глаз Бена понял. "Это разрывы", — крикнул он сквозь вой турбины нашего Хьюи. "Они обстреливают Бенхет".

Это не было неожиданностью. На протяжении двух месяцев разведгруппы SOG наблюдали постоянное накапливание сил противника в Лаосе, к западу от Бенхет, пока подразделения двух пехотных полков NVA — 66-го и 24-го — не пересекли границу, чтобы окружить лагерь. Тем временем третий полк, 28-й, перекрыл единственную дорогу в Бенхет, Шоссе 512, которое выходило прямо отсюда, из Дакто. Чтобы воспрепятствовать снабжению по воздуху, зенитный полк — вооруженный всем, от 12,7-мм пулеметов до 37-мм орудий — был развернут к югу и востоку от посадочной площадки Бенхет. Снаряды, разрывы которых мы видели, были "подарками" от 40-го артиллерийским полка NVA, чьи 85-мм орудия обстреливали Бенхет и его аэродром из безопасной, не подвергающейся бомбардировкам "нейтральной" Камбоджи. Бои за Бенхет были крупнейшим наступлением противника со времен осады Кхесани годом ранее.

Хотя наша стартовая площадка находилась вне пределов досягаемости базирующейся в Камбодже артиллерии, северовьетнамцы правильно расценивали Дакто и его взлетную площадку как критически важную базу поддержки. Вражеские артиллеристы, оснащенные переносными 122-мм ракетными установками, разгуливали по холмам напротив, обстреливая Дакто почти ежедневно.

Едва наши вертушки стихли, как с неба раздался громкий свистящий звук — ВЖЖ-БУХ! — вспышка и взрыв в 800 ярдах (730 м) от нас. "Прилет!" — крикнул кто-то. Пилоты тут же бросились обратно к своим птичкам, запрыгнули на борт — снова свист, снова ВЖЖ-БУХ! — всего в 600 ярдах (550 м) — винты закрутились — ВЖЖ-БУХ! — в 300 ярдах (275 м) от нас — вертушки взмыли в небо.

Тем временем все мы, находящиеся на стартовой площадке, забились в два маленьких, обложенных мешками с песком бункера. Несколько секунд это было захватывающе, словно летняя гроза. Затем я понял, что оглушительные взрывы становятся ближе, а я не могу двигаться, не могу залезть глубже и не могу стрелять в ответ. Мы ничего не могли сделать, кроме как молиться, чтобы ракета не попала в наш бункер. Весящая почти 120 фунтов (54 кг), одна восьмифутовая (2,4 м) ракета взрывалась с мощью, сравнимой с американской 105-мм гаубицей, достаточный, чтобы сравнять с землей деревянный каркасный дом дома в Штатах. Или отправить наш бункер в небеса.

Затем все кончилось. Не было никакой команды "отбой", просто отсутствие очередного взрыва и звук возвращающихся вертолетов. Рискнув высунуться, мы увидели, как наши ганшипы "Кобра" обстреливают хребет в пяти милях к юго-западу, заставляя вражеских ракетчиков бежать. Никто из нас не пострадал, и ни одна из наших вертушек не была повреждена, что типично для обстрела ракетными снарядами площадной цели с большой дистанции.

Внутри опоясанной колючей проволокой стартовой площадки было всего две постройки: простенькая радиорубка, из которой старший на выводе держал связь с Кови и FOB-2, и крытый брезентом домик для группы Брайт Лайт. Пока отвечающий за вывод офицер и его радист обустраивались, мы выгрузили снаряжение и разместились в домике.

Мы должны были сменить РГ "Мэн". Это был их последний день на Брайт Лайт. Возглавляемая Один-Один Марвином "Монти" Монтгомери и Один-Один Дэвидом Бейкером, РГ "Мэн" этим вечером должна была вернуться на вертушках в Контум, так что они уже вытащили свое снаряжение из хижины, чтобы освободить место для нас. Мы развернули наши спальные мешки на брезентовых койках, а затем тщательно разложили наше снаряжение, как пожарные, выкладывающие его, чтобы быстро одеться по тревоге. Концепция была той же, жизнь или смерть решали минуты — броситься к вертушкам, получить задачу уже на борту, и отправиться вытаскивать кого-нибудь из кучи неприятностей. Сегодня мы были резервом у РГ "Мэн". Заняться было почти нечем, хотя мы были готовы вступить в бой через тридцать секунд после получения распоряжения.

По состоянию на то утро у нас было шесть разведгрупп на земле в южном Лаосе, максимальное число, которое мы считали разумным развернуть, учитывая авиационное обеспечение, имевшееся у нас в Дакто, и расстояния до групп. Одной из них была РГ "Гавайи", группа моего друга Гленна Уэмуры. Возглавлял их Один-Один Билл Делима, Гленн был радистом, Один-Два, в качестве Один-Один у них был лейтенант-новичок Грегори Глэсхаузер. Это был их второй день на цели "Джулиет-Девять" (J-9), самом горячем объекте в южном Лаосе. Таком, который подходил только для такой топ-группы, как РГ "Гавайи". Сразу после рассвета Кови получил "Группа окей" от каждой из групп. Поскольку не планировалось ничьей эвакуации, и не предполагалось выводить кого-либо через Дакто, и мы, и летные экипажи были наготове на случай, если у кого-то возникнут проблемы.

Привыкшие к ожиданию в Дакто, некоторые из членов экипажей вертолетов занялись метанием подков, в то время как другие спали в тени под хвостовыми балками, а третьи просто сидели, жуя пайки, играя в шашки или читая. Казалось, они прохлаждались, не беспокоясь ни о чем — но двери и фонари их машин были открыты, привязные ремни разложены на сиденьях так, чтобы их можно было быстро надеть, шлемы лежали поверх, а крышки приемников пулеметов подняты, в готовности к заряжанию. Как и мы, они были готовы вылететь через считанные секунды. И, как и мы, все они были добровольцами: лучшими, кого могли предложить их подразделения.

Пилотам армейских вертолетов, в отличие от ВВС, не требовалось высшее образование; многие из них едва окончили среднюю школу, бесстрашные двадцатилетние уорент-офицеры, возможно, слишком молодые, чтобы их пугали ежедневные опасности полетов с SOG. Ни один из молодых авиаторов SOG не выразился так хорошо, как Майк Тейлор, пилот "Хьюи" из 57-й штурмовой вертолетной роты, пытавшийся объяснить тактику действий заезжему полковнику морской пехоты. "Мы держимся так высоко, как можем, и так долго, как можем", — говорил ему Тейлор, — "а затем спускаемся так низко, как можем, и так быстро, как можем". Полковник ответил: "Эта тактика звучит самоубийственно". "Нет, сэр", — объяснил Тейлор, — "тактика разумна, задачи самоубийственны".

Пилоты ганшипов разделяли летное чутье и фатализм пилотов "Хьюи". Дерзкие, бесстрашные юнцы