Читать книгу - "Джошуа - Микита Франко"

Он такой красивый, что я начинаю смущаться.

— Выйдешь ко мне? — спрашивает он. Тон у него странный, какой-то… игривый? Не знаю. Со мной никогда не говорили… игриво.

Подбирая экран со стола, я убираю его в карман пальто и, делать нечего, выхожу. Нервничаю. Не хочу выглядеть дураком перед ним.

Когда спускаюсь с крыльца, он подходит ко мне близко-близко, и тихо спрашивает:

— Ну, как прошел твой день? — едва касаясь талии, будто направляет идти за собой.

Я иду рядом с ним, и он убирает руку, когда мимо нас проходят люди. Говорю ему:

— Нормально.

А что ещё сказать? Я даже не понимаю, кто он.

— Сегодня на работе обсуждали ту новость в газете, — сообщает он. — Ну, из-за которой ты переживал — про пропавшего ребёнка. Короче, там всё нормально в итоге.

Не знаю, что отвечать, и уточняю из вежливости:

— Что?..

— Моя коллега знает эту семью. Просто семейная ссора, он разозлился и убежал из дома, прятался сутки у друга. Она как раз тётя этого друга, так что… Никаких похищений детей, можешь расслабиться.

Класс. А мне-то с этого что? Меня вот кто-то похитил похоже. Или похищает прямо сейчас.

Когда мы сворачиваем с главной улицы в переулок между домами, он берет меня за руку, и я выхватываю свою ладонь из его ладони: я не маленький, чтобы водить меня за ручку. Он странно смотрит на меня:

— Да брось, тут же никого нет.

Говорит как он. Может, это новый мамин парень? Может, она сказала ему меня забрать? Надеюсь, он не будет делать ничего… плохого.

Я возвращаю руку в его ладонь, потому что он, кажется, этого хочет, и осторожно спрашиваю:

— Ты же… нормальный?

— В смысле?

— Ты меня… не будешь обижать?

Он останавливается, разворачивает меня к себе. Долго смотрит в глаза, и я жалею, что спросил. Кажется, он недоволен.

— Конечно не буду, — наконец отвечает он. — Ты… почему такое спрашиваешь?

Я пожимаю плечами, не зная, что сказать, а он, приблизившись, наклоняется и целует меня в губы. Как он.

Я зажмуриваюсь от страха, но не решаюсь оттолкнуть, потому что боюсь, что будет хуже, если сопротивляться. Взрослые всегда врут. Сказал, что не будет, и тут же сделал это.

Он целует меня, и я не шевелюсь, стараясь думать о мальчике с футбольным мячом. Представляю, что это он меня целует. Хочу попробовать так по-настоящему.

Иногда очень-очень долго сплю, а потом просыпаюсь в незнакомой квартире. Чаще всего в постели с маминым новым парнем. Похоже, он такой же, как предыдущий.

Только добрее. Он пока ничего такого со мной не делал. Только целует и обнимает, и всегда говорит при этом, что я напряженный. А один раз хотел сделать то самое, но я застыл, как статуя, и он спросил: «Ты не хочешь?», и я сказал: «Нет». Он ответил: «Ладно», и мы просто легли спать.

Не понимаю, где мама. Почему я с ним живу? Он ведет себя со мной, как будто я взрослый. Один раз сказал:

— Купи, пожалуйста, эклеры, когда будешь возвращаться с работы, — поцеловал в щеку, и ушел.

А я остался один в недоумении: чего сделать? После чего? Какие эклеры? Какая работа? У меня денег нет! Мама уже сто лет мне их не давала. И я её столько же не видел.

Я вышел из дома и снова пошел бродить по городу (выучил, что ключи в моем кармане подходят к этой квартире, а не прежней). К трём часам собирался пойти к спортивному комплексу (в это время заканчивается тренировка Рашида, того футболиста), и мы с ним гуляем. Только тогда не получилось: в девять-тридцать позвонила мама и накричала на меня за то, что я не на работе. Потом темнота какая-то, ничего не помню.

Рашида в тот день не увидел.

Но это ничего. Мы уже пять раз виделись. Со мной до него никогда никакие мальчики столько не общались. Они все думают, что я странный и похож на педика, а он такого не говорит. Может, он как я? Я мечтаю, что когда-нибудь поцелую его, и может, даже… Предложу что-нибудь такое. Как он со мной делал. Со ртом, например.

В один из дней просыпаюсь в незнакомом месте. Еще более незнакомом, чем та моя-не-моя квартира. Потолок слишком низкий, какая-то… приборная панель. Понимаю, что в машине. На водительском кресле. Пугаюсь: я же не умею ездить! У меня даже ноги еле-еле достают до педалей.

Машина стоит возле спортивного комплекса, и я смотрю на время: почти три. Я… приехал к Рашиду? Меня кто-то подвез? Я… сам?

Снова хочу расплакаться: я устал ничего не понимать! Когда поворачиваю голову, вижу Рашида, он смотрит в окошко и что-то говорит. Хочу открыть окно, но не знаю, куда жать, поэтому открываю дверь. Он веселый, улыбается ямочками, говорит:

— Клёвая тачка! Ваша?

Кажется, это вызывает у него восторг, и я почему-то вру ему:

— Моя.

— Можно покататься?

— За рулем что ли?

Он кивает:

— Я умею, честно. Меня папа учил.

Отлично. Я как раз не умею. Перелезаю на соседнее кресло, отдавая ему место у руля. Мне немного тревожно, что мы можем разбираться и умереть, потому что наверняка это ненормально — водить машину в двенадцать, но я очень хочу ему понравиться. Хочу быть обладателем крутой тачки, который пустил его за руль.

Мы едем, он уверенно держит руль, а я не могу свести с него взгляд. Он такой красивый. У него закручивающиеся ресницы на концах, смуглая кожа, маленькая родинка на щеке. Когда он сосредоточен, то высовывает язык изо рта, и это вызывает у меня ужасные мысли. Нехорошие.

Я прошу его:

— Сверни к сосновому бору.

— Зачем?

— Я тебе кое-что покажу там. Приставку. Она… спрятана.

— Нинтендо что ли? — то ли с надеждой, то ли с усмешкой спрашивает он.

Не знаю, о чём он, но киваю. Я хочу уединиться с ним, чтобы сделать то, о чём давно мечтаю. Сделать то, что делали со мной, но по-нормальному.

Последнее, что помню: как отворачиваюсь, зябко ежусь, сую руки в карманы толстовки и… нащупываю пистолет.

Когда прихожу в следующий раз — трудно сказать, сколько прошло времени — Рашид со мной больше не разговаривает. Говорит, что я псих. Думаю, я всё-таки поцеловал его или сделал что похуже, и теперь он считает меня… педиком. Только почему я этого не помню?..

По дорогу в мою-не-мою квартиру меня перехватывает какая-то девушка и возмущенно говорит, что