Читать книгу - "История карфагенян - Вернер Хусс"

Македонии»[38]. Предположение Ливия представляется совершенно правильным. Ни о каком государстве греческой метрополии в данном случае говорить нельзя. Так как, по данным Ливия, морские силы, оперировавшие у побережья Лация, были довольно сильными, то речь может идти только о государстве, которое такими силами располагало, но едва ли о каком-либо южноиталийском или сицилийском греческом городе. Вопрос стоит только о флоте Сиракуз, но не о флоте города, раздираемого в это время партийной борьбой, а о флоте сиракузского тирана Дионисия II. Однако Дионисий II в это время находился не в Сиракузах, а в южноиталийских Локрах. Оттуда он предположительно поддерживал связи с Вольским Анцием; может быть, анциатами и восставшими латинами он и был призван. И из базы в Анции он угрожал берегам Лация. Но карфагеняне, которые уже раньше скрестили оружие с Дионисием II, не могли спокойно смотреть на экспансию тирана и поэтому вступили в контакт с римлянами, своими давними партнерами по договору.

Я сознаю, что это объяснение — только одно из нескольких возможных, но мне оно все же кажется самым вероятным. Вряд ли против этой попытки решения вопроса можно использовать довод, что об общей борьбе карфагенян и римлян против Дионисия II в тексте договора речь не идет. Во-первых, на основании договора карфагенянам и так было позволено нападать на Лаций, а во-вторых, в 348 г. создание наступательного военного альянса против Дионисия II уже и не требовалось, ибо в этом году флот тирана больше не курсировал у побережья Лация. Карфаген пошел на обновление старого соглашения, чтобы надежнее обезопасить себя от дальнейшей возможной активности Дионисия II. А пересмотр фиксированных в договоре торговых интересов Карфагена находился в русле его прежней политики.

Однако более важным, чем ответ на вопрос, кто был инициатором заключения второго карфагено-римского договора, является установление факта, что в середине IV в. Карфаген и Рим связывали одинаковые интересы, что оба государства, судя хотя бы по точному тексту договора, действенно сотрудничали друг с другом. И едва ли мы удивимся, установив, что римские анналисты, писавшие уже после Второй римско-карфагенской войны, не хотели вспоминать о том, что в критической фазе своей истории они в большой мере пользовались поддержкой карфагенского «наследственного врага».

18. ОТНОШЕНИЯ С ГРЕКАМИ

ВО ВРЕМЕНА ТИМОЛЕОНТА (345–339? гг.)

С вмешательством коринфянина Тимолеонта в южноиталийские и особенно сицилийские дела мирные отношения между Карфагеном и Сиракузами быстро закончились.

В Сиракузах после возвращения Дионисия II (347 г.) образовались три «партии»: «партия» старого и нового тирана, «партия» Гикета, тирана Леонтин, и, наконец, «партия» противников всякой тирании. Названная последней группа в 346 или 345 г. обратилась к своей метрополии Коринфу с просьбой прислать полководца, который должен был бы заново упорядочить ситуацию в городе. Гикет для виду поддержал миссию этой группы отправкой собственного посольства, но втайне, намереваясь продолжать внешнюю политику Диона и возлагая свои надежды на сотрудничество с Карфагеном.

Когда в 345 г. вызывающий споры коринфский политик Тимолеонт с флотилией из десяти кораблей переправился из Греции в Южную Италию, чтобы выполнить поручение своего родного города и просьбу части сиракузян, в южно-италийских водах находились карфагенские корабли, которые должны были помешать Тимолеонту высадиться на Сицилии. Карфагеняне сочли необходимым принять эти меры, ибо только при поддержке политики Гикета им казалось возможной гарантия продолжения политики мирного сосуществования с Сиракузами. Заключение союза с Гикетом открывало им возможность влиять на политическую ситуацию в Сиракузах, и это было для них первоочередной целью. Но захват власти над Сиракузами с помощью союза с Гикетом не входил в их намерения.

После того как Тимолеонт высадился в гавань Метапонта, туда прибыл и карфагенский корабль с посольством на борту. Это посольство, разумеется от имени Карфагенского государства, а не от имени Гикета, умоляло Тимолеонта не переправляться на Сицилию и не начинать новой войны. Очевидно, карфагеняне давали ясно понять, что в случае переправы флотилии Тимолеонта на Сицилию война станет неизбежной. Они рассчитывали на свой союз с Гикетом, который уже в официальном послании к коринфянам, пришедшим в Коринф еще до отплытия Тимолеонта, указывал на новое положение дел.

Карфагеняне, кроме замены Дионисия II Гикетом, не желали никакого изменения политического положения на Сицилии. Появление хотя и небольшого коринфского экспедиционного корпуса на острове означало в лучшем случае волнения на политической сцене, а в самом неблагоприятном — начало политической и военной цепной реакции. Поэтому было необходимо удержать войска Тимолеонта от вступления на сицилийскую землю. Однако настойчивые заявления карфагенян не произвели никакого впечатления на коринфянина, и он быстро отплыл дальше к Регию, предложившему ему свою поддержку. Быстротой своих действий он надеялся ослабить своего противника.

В Регии велись переговоры между Тимолеонтом и посольством Гикета, в котором участвовал и карфагенский «командир» (Плутарх). Послы Гикета повторили требования карфагенских послов. Тимолеонт для вида согласился (взгляд на 20 карфагенских кораблей, стоявших на якоре вблизи Регия, делал такое поведение разумным), но затем коварно и незаметно отправился из Регия и благополучно высадился в Тавромении. Офицеры карфагенских кораблей были полностью виновны в грубом и имеющем значительные последствия головотяпстве.

Пораженные карфагеняне направили к Андромаху, тирану Тавромения, посла, который решительно потребовал высылки коринфянина, но безуспешно. Война началась.

Еще до высадки Тимолеонта в Южной Италии карфагеняне переправили свои войска на Сицилию главным образом потому, что опасались распространения пока еще чисто внутрисиракузских конфликтов. Они сочли возможным поставить под командование карфагенского полководца Магона 50 или 60 тысяч пехотинцев, несколько тысяч всадников, 150 боевых кораблей, 300 боевых колесниц, свыше 2 тысяч парных экипажей и значительное количество оружия и припасов для защиты карфагенских интересов. Прокарфагенские настроения в «союзных» городах Сицилии были усилены соответствующими мерами, а разногласия между карфагенским правительством и сицилийскими, возможно также сицилиотскими и сикульскими, тиранами были ликвидированы. Все же некоторые города, даже те, что находились в пределах карфагенской эпикратии, не были готовы к тому, чтобы действовать заодно с карфагенянами. К ним относился город Энтелла, населенный кампанцами. Энтеллийцы даже пытались получить поддержку других городов, относительно которых они знали или предполагали, что те не питают симпатий к карфагенянам. Но города, помощи которых они попросили, кроме Галарии, отказались выступить на их стороне. Кампанцы из Этны тоже остались дома, после того как узнали, что вспомогательный корпус галарийцев был уничтожен до последнего человека. Карфагеняне наглядно показывали сжатую в кулак силу своего государства всем, кто лелеял мысль о противодействии карфагенским интересам. Карфагенское правительство уже было в полной боевой готовности, когда Гикет, обеспокоенный высадкой Тимолеонта, попросил прислать ему значительное количество карфагенских военных кораблей. Правда,