Читать книгу - "Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга I - Константин Маркович Азадовский"

Э. К. Пекарский, академик В. В. Радлов, И. П. Толмачев, С. П. Швецов); приехал также В. П. Сукачев. Одним из участников собрания был Марк Азадовский, который и сообщил об этом событии в статье, написанной на другой день. Опираясь на его публикацию, можно воссоздать происходившее 16 февраля в Большом актовом зале Академии наук.

На заседании совета Общества изучения Сибири, где председательствовал академик Ф. Н. Чернышев[68], было произнесено два доклада. Первым выступал А. С. Гинтовт-Дзевалтовский; он рассказал присутствующим об истории возникновения экскурсий, о Сибирском научном кружке при Петербургском университете и привел цифры, свидетельствующие о результативности экскурсионной работы. Благодаря находкам, доставленным экскурсантами в Петербург, сказал докладчик, Этнографический музей при Академии наук пополнился более чем на двести экспонатов.

Другой доклад, озаглавленный «Организация общественных сил в целях изучения Сибири», сделал Н. Л. Скалозубов[69]. Говоря о задачах сибиреведения, докладчик привел пример Финляндии, «где изучение родины поставлено на недосягаемую высоту»[70].

Статья завершалась обещанием «в следующем письме рассказать подробно о самой выставке, о привезенных материалах и оценке их авторитетными лицами». (Обещание осталось невыполненным[71].)

Об участии самого М. К. в студенческих экспедициях 1908–1912 гг. известно относительно мало. По-видимому, он совмещал «экскурсионную» деятельность со своим пребыванием в Хабаровске, куда ездил почти ежегодно[72]. Нет ясности и в отношении сложившихся в те годы связей между Азадовским-студентом и ведущими деятелями Общества изучения Сибири, полноправным членом которого он станет в марте 1913 г.[73], а 9 мая того же года на годичном общем собрании будет избран кандидатом в члены правления[74]. Летом того же года М. К., находясь в Хабаровске, получает подписанное В. В. Радловым удостоверение в том, что ему доверяется «собирание материалов по этнографии и фольклору в Сибири и Приамурском генерал-губернаторстве, в частности, в Приморском крае» и, кроме того, предоставляется «право организовывать научные местные экскурсии» (55–7; 8; дата удостоверения – 21 июня 1913 г.).

Отсутствуют сведения и об участии М. К. в работе другого объединения, возникшего весной 1910 г. на волне всеобщего интереса к Сибири, – Санкт-Петербургского сибирского собрания, призванного «сближать сибиряков между собою» и «содействовать возможно большому их культурному развитию и экономическому преуспеянию Сибири»[75]. Это был своего рода столичный Сибирский клуб. В него избирались крупные общественные деятели, члены Государственной думы, ученые и писатели, в том числе – бывшие народовольцы, отбывавшие ссылку в Сибири (И. И. Майнов, С. П. Швецов), социалисты (П. А. Красиков) и др.[76] На общем годичном заседании в ноябре 1911 г. присутствовал патриарх сибиреведения Г. Н. Потанин; всемерную поддержку оказывал В. П. Сукачев. В помещении Собрания читались посвященные Сибири доклады, проводились литературные и музыкальные вечера; число посетителей доходило до нескольких сот человек. В работе Сибирского собрания принимали участие и учащиеся высших учебных заведений, что вызывало недовольство со стороны петербургского градоначальника – для вступления в какое-либо «общество» студент должен был заручиться особым разрешением[77]. Вероятно, именно по этой причине Марк Азадовский не оказался «сотрудником» Сибирского собрания, но трудно предположить, что он – при его исключительном интересе ко всему, что касалось Сибири, – мог пропустить выступления и лекции Г. Д. Гребенщикова, А. А. Кауфмана, А. А. Макаренко, Э. К. Пекарского, С. П. Швецова и др.

И наконец, еще одно объединение, с которым М. К. довелось сотрудничать в ранние петербургские годы: Общество содействия учащимся в Петербурге сибирякам, созданное в 1884 г. Его председателем в те годы был В. П. Сукачев, и студент Азадовский не раз посещал (например, по делам хабаровского землячества) его квартиру на Сергиевской улице. «В качестве представителя одного из землячеств в Петербурге, – рассказывал М. К. 20 июля 1954 г. в письме к А. Н. Турунову, – я раза 3–4 в году бывал у Сукачева на квартире и любовался его картинами». Бессменным казначеем этого Общества был в то время инженер-химик Д. Б. Шостакович (отец композитора) – о его личном знакомстве с М. К. сведений не имеется.

С кем познакомился или сблизился М. К. в Петербургском университете? Каков был круг его общения в 1908–1912 гг.?

Старшим по возрасту товарищем Марка Азадовского был (видимо, уже в начале 1910‑х гг.) Лев Валентинович Бианки (1884–1936), старший брат известного впоследствии писателя В. В. Бианки. Избравший поначалу физико-математический факультет, Лев Бианки перевелся в 1909 г. на славяно-русское отделение историко-филологического факультета[78]. Его ближайшей специальностью стала русская диалектология, занимаясь которой у академика А. А. Шахматова, он неоднократно ездил в диалектологические экспедиции. Был также участником Пушкинского семинария С. А. Венгерова. Окончил университет в 1916 г.[79]

Сближению Азадовского с Л. В. Бианки способствовали, должно быть, их общественные настроения. Биографы Льва Бианки сообщают, что во время революционного подъема 1904–1905 гг. он «придерживался программы социалистов-революционеров[80]. Позже отошел от политических партий»[81].

Одновременно с М. К. на историко-филологическом факультете обучался Леонид Сергеевич Троицкий (1892–1942), выпускник петербургской гимназии Александра I, в стенах которой он проявил «выдающуюся любознательность в русской литературе и древних языках»[82], а по ее окончании был награжден золотой медалью. Поступив на историко-филологический факультет в тот же год, что и Марк Азадовский, Троицкий возглавлял бюро Студенческого издательского комитета, готовившего к печати лекции университетских профессоров (в частности, И. А. Шляпкина). С Азадовским его связывали в 1910‑е гг., безусловно, дружеские отношения; Троицкому посвящена книга М. К. «Из старых альманахов» (СПб., 1918)[83].

К числу знакомых Азадовского в 1911–1912 гг. принадлежал также Николай Николаевич Бортвин (1892–1943), выходец из крестьян Тобольской губернии, с 1911 г. – студент историко-филологического факультета. В студенческие годы Бортвин давал частные уроки, работал экскурсоводом в Российском археологическом обществе; летом принимал участие в научных экспедициях. Был активным участником Сибирского научного кружка, исполняя в нем одно время должность библиотекаря; был также членом Экскурсионной комиссии. В 1916 г. Азадовский и Бортвин, еще числившийся тогда студентом, подготовили краеведческую публикацию, состоявшую из двух сюжетов и опубликованную за двумя фамилиями[84]. В апреле 1917 г. признанный в армию Бортвин покидает Петроградский университет (без сдачи государственных экзаменов)[85].

Активным членом Сибирского научного кружка (в 1912 г. – товарищ председателя правления) был иркутянин Семен Яковлевич Сизых (1890— после 1939), окончивший, как и М. К., Иркутскую мужскую гимназию. В 1909 г. он поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета, однако курса не кончил: был отчислен в 1915 г. за неуплату. Собирался поступить в военное училище[86]. Будучи студентом, Сизых неоднократно ездил