Читать книгу - "Наполеон: биография - Эндрю Робертс"

кажется, – позднее заявил супруге Наполеон, – что Меттерних интриган и что он очень скверно направляет Papa François»{2548}. Хотя Наполеон счел «противоестественным» для императора Франца воевать с собственным зятем, в 1800 году он сам требовал от испанского короля Карла IV, чтобы тот выступил против своего зятя, короля Португалии, и поэтому его слова прозвучали не очень убедительно.

Положение Наполеона на грядущем конгрессе сильно осложнили полученные 2 июля вести о том, что 21 июня Веллингтон при Витории наголову разбил Жозефа и начальника его штаба маршала Журдана. Поражение стоило Жозефу 8000 солдат и почти всей коллекции искусства испанских королей. (Сейчас ее можно осмотреть в Лондоне, в Эпсли-хаусе. А маршальский жезл Журдана, украшенный красным бархатом и золотыми пчелами, выставлен в Виндзорском замке, у галереи Ватерлоо.) По словам Наполеона, причиной поражения при Витории стало то, что «Жозеф слишком долго спит», но это нелепость{2549}. Марии-Луизе он написал, что Жозеф «не солдат и ничего не понимает». (В таком случае возникает вопрос: как он позволил брату вести 47 300 солдат против лучшего английского полководца после герцога Мальборо?{2550}) Доверие и любовь братьев почти улетучились после бедствий в Испании, причем каждый винил в них другого. Пять дней спустя Наполеон заявил Марии-Луизе: если Жозеф поселится в Мортфонтене (департамент Уаза) – своем прелестном замке с островками, оранжереей, птичником, двумя парками, а также лучшими в Европе пейзажными садами, то сделает это «инкогнито, и его следует игнорировать; я не позволю ему вмешиваться в государственные дела или плести в Париже интриги». Наполеон приказал Сульту принять командование над разбитой армией Жозефа (в которой служили опытные генералы, например Оноре Рей, Бертран Клозель, Жан-Батист д’Эрлон и Оноре Газан), чтобы попытаться защитить Памплону и Сан-Себастьян.

12 июля представители русского, прусского и шведского генеральных штабов встретились в Трахенберге (совр. Жмигруд в Польше) для координации действий в случае провала Пражского конгресса. Это был один из редких случаев, когда командующие усвоили урок. Зная, что Наполеон нередко обходит противника с флангов и затем обрушивается на центр, они согласились с планом австрийского генерала Йозефа Радецкого и разделили силы на три группировки, которые двинутся в Саксонию, уклоняясь от сражения с самим Наполеоном и обрушиваясь на меньшие группировки его военачальников. Если Наполеон нападет на одну из союзнических армий, остальные две ударят ему во фланг или в тыл. Замысел состоял в том, чтобы принудить Наполеона к выбору одного из трех вариантов: обороняться, обнажить свои линии сообщения или разделить силы{2551}. В будущем Трахенбергский план, составленный точно для противостояния военному гению Наполеона, привел к поразительному успеху.

Пражский конгресс открылся 29 июля. Францию представляли Коленкур и Нарбонн. Наполеон сказал тогда Фэну:

Россия имеет право на выгодный мир. Она купит его опустошением своих провинций, потерей столицы и двухлетней войной. Австрия, напротив, не заслужила ничего. В нынешнем положении я не возражаю против мира, славного для России; однако мне поистине отвратительно видеть, как Австрия, в награду за преступление, которое она совершила, разорвав с нами союз, пользуется плодами и почестями умиротворения Европы{2552}.

Он не желал вознаграждать Франца и Меттерниха за то, что считал интригами и вероломством. Получив донесения разведки, 4 августа Наполеон объявил маршалам: «На Пражском конгрессе ничего не происходит. Они ни к чему не придут. Союзники намерены разорвать перемирие 10-го [августа]»{2553}.

7 августа Меттерних потребовал, чтобы Великое герцогство Варшавское было вновь разделено, Гамбург (захваченный Даву до перемирия) освобожден, Данциг и Любек объявлены вольными городами, Пруссия восстановлена с границей по Эльбе, а Иллирия (вместе с Триестом) отошла бы Австрии{2554}. Несмотря на то что это означало бы отказ от плодов семилетних завоеваний, оставляло бы союзников в беде и делало бы бессмысленной гибель сотен тысяч человек, почти любой государственный деятель той эпохи принял бы эти условия. Но – не император Франции. Наследник Юлия Цезаря и Александра Великого не мог принять унизительный, по его мнению, мир.

Лейпциг

Страх и нерешительность приближают падение империй. Они в тысячу раз пагубнее опасностей и утрат бесславной войны.

Наполеон, заявление в газете Le Moniteur, декабрь 1804 года

Если одна из двух сражающихся армий должна отступать через мост, а другая может отступить во всякий пункт окружности, то все преимущества находятся на стороне последней[302].

Военное правило Наполеона № 25

«Нет ни малейших сомнений в том, что противник разорвет перемирие 10 [августа] и боевые действия возобновятся 16-го или 17-го», – писал Наполеон Даву из Дрездена 8 августа 1813 года. Наполеон предполагал, что Австрия выставит против него 120 000 солдат, 30 000 пошлет в Баварию, а еще 50 000 отправит в Италию сражаться с Евгением Богарне{2555}. Тем не менее он решил: «Сколько бы войск это ни прибавило союзникам, я уверен, что готов встретиться с ними». Поэтому торжества по случаю дня его рождения перенесли на пять дней, [с 15-го] на 10 августа (то был последний раз, когда Наполеон его праздновал в статусе правителя Франции). Саксонский кавалерийский полковник барон Эрнст фон Оделебен в своих мемуарах описывал двухчасовой смотр, в котором приняло участие 40 000 солдат, благодарственный молебен в Дрезденском соборе под аккомпанемент артиллерийского салюта. У Эльбы, под сенью лип, французские гвардейцы пировали вместе с саксонскими. (Едва ли кто мог предположить, что «пировавшие вместе» французские и саксонские артиллеристы через несколько недель станут стрелять друг в друга.) Оркестры играли марши. Все солдаты получили двойное жалованье и двойную порцию мяса, а король Саксонии подарил войскам тысячи бутылок вина. Что касается Наполеона, то, «когда он во весь опор проскакал вдоль шеренг, в сопровождении блестящей свиты, эхом отдавалось “виват”». В 20 часов Наполеон приехал во дворец саксонского короля на банкет по случаю дня рождения, после которого французские и саксонские солдаты вместе веселились и запускали фейерверки по обе стороны моста. «Лазоревое небо делало восхитительными множество ракет, – вспоминал Оделебен, – которые летали, перекрещиваясь и освещая все небо, над темнеющими крышами города… Немного погодя над дворцом возник вензель Наполеона»{2556}. Позднее, когда рассеялись толпы, с берега стали слышны «страдальческие крики» местного рыбака, который слишком приблизился к ракетам и был смертельно ранен. «Знаменовало ли это, – вопрошает Оделебен, – ужасную будущность героя праздника?»

К середине августа 1813 года Наполеон собрал 45 000 кавалеристов, сведенных в 4 корпуса и 12 дивизий{2557}. Это гораздо больше того, чем он располагал сразу после объявления перемирия, но по-прежнему мало для противодействия противнику. В полдень 11 августа (Наполеон угадал почти с точностью до суток) союзники предупредили о прекращении перемирия и известили, что возобновят боевые действия в полночь 17 августа[303]. Австрия объявила войну Франции 12 августа. Ловкость, с которой Меттерних добился разрыва союза Австрии с Францией, затем ее нейтралитета, после – принятия позиции якобы незаинтересованного посредника и, наконец (через день после окончания перемирия), вступления в Шестую коалицию, называли «дипломатическим шедевром»{2558}. Наполеон же усматривал здесь только лицемерие. «Пражского конгресса всерьез не было, – заявил он королю Вюртемберга. – Для Австрии это был способ объявить свои намерения»{2559}. Наполеон известил Нея и Мармона, что он займет позицию между Герлицем и Бауценом и будет ждать ответных шагов австрийцев и русских. «Мне кажется, что нынешняя кампания ни к чему не приведет, если в начале не случится большого сражения», – теперь уже привычно повторил Наполеон{2560}.

Стратегическое положение его было серьезным, но не безнадежным. Наполеон указал, что в Саксонии он, даже будучи окруженным с трех сторон крупными силами противника, имеет преимущество в сообщениях. С севера Богемии шел Шварценберг (силы его Богемской армии теперь насчитывали 230 000 австрийцев, русских и пруссаков). Блюхер вел Силезскую армию (85 000 пруссаков