Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

3) считаем дальше необходимым скорейшую посылку нового мастера. № 234

Рамзай.

II отд.

16/V Берзин».

«Рамзай» совершенно справедливо усмотрел в отсутствии легализации в качестве «действительного корреспондента» одну из потенциальных причин провала. Пик деятельности Зорге, как представителя германских газет в Китае, пришёлся на первые два месяца его пребывания в Шанхае. Потом всё сошло на «нет». А это не могло не вызывать подозрений в среде германской колонии. И это прекрасно понимал «Рамзай», но менять уже ничего не собирался, да и не мог. Этому препятствовали интенсивная деятельность по руководству агентурой, напряжённая информационная работа, в основе которой лежала обработка огромного количества поступавших материалов и сведений, а также сбор информации от своих доверенных лиц, что предполагало многочисленные встречи и поездки, и, наконец, ежедневная «рутина» – переписка по организационным вопросам с Центром, освобождение «больных» и т. д. И конечно же, вынужденная связь с КПК и представителями Коминтерна, которая становилась регулярной и к чему Центр постоянно понуждал шанхайского резидента.

Пришедшая из Москвы почта от 17 мая 1932 г. содержала, в частности, ответ на упрёки «Рамзая» в части отсутствия реакции Центра на его запросы. Ответ со всей очевидностью указывал на виновного в сложившейся ситуации. Им мог быть только сам «Рамзай»:

«Вы совершенно правы, что почтовая связь у нас неудовлетворительна. Но и техника заставляет желать много лучшего. На целый ряд вопросов были бы даны ответы, если бы те фото, которые Вы нам присылаете, были бы удовлетворительно сделаны. В деле связи – техника решает если не всё, то очень многое. Доставка почты отнимает очень большое время, обстановка быстро меняется, поэтому мы предпочитаем пользоваться телеграфом, чтобы ставить конкретные задания.

Ваша почта от 3 апреля получена. Отчёты и материалы изучаются и прорабатываются. На часть их вы получите и оценки, и дальнейшие задания».

При этом в связи с полученными из Шанхая телеграммами в очередной раз высказывалась озабоченность положением Зорге. Угроза, как считал Берзин в своей резолюции на телеграмме «Рамзая», исходила от его связей с китайскими коммунистами.

Упрёк в адрес Зорге – «все время путается с партийцами» – был явно необоснован, так как сам Центр, понимая всю опасность подобных связей, требовал от него информацию из советских районов, о ходе карательных операций НРА, которая могла быть получена в основном только от китайских коммунистов.

Более того, в части опасности связей с китайской компартией для Рамзая здесь было явное преувеличение, так как связи с коммунистами в последнее время поддерживал «Пауль».

Опасность исходила, однако, не только от «друзей» – китайских коммунистов, но и не в меньшей степени (если не в большей) от «соседей» – представителей Коминтерна в Шанхае, о чем Центр счёл нужным умолчать.

В организационном письме от 17 мая 1932 г. Центр информировал «Рамзая» о предстоящем приезде в Китай германского корреспондента:

«В ближайшие месяцы у Вас должен появиться корреспондент „Берлинер Тагеблатт“, которому мы даём ряд поручений для нас. Мы предполагаем его связать с уполномоченным ТАСС, поскольку Вы пишите, что последний входит в схему Вашей сети. Тот материал, который он передаст т. Роверу, будет Вами получен и переслан нам. Мы будем решительно возражать, если этот источник будет использован Ровером по ТАССовской линии. Вы со своей стороны можете ставить перед ним отдельные вопросы в зависимости от условий и обстановки. Этот корреспондент будет в Шанхае и Нанкине непродолжительный срок. Будет ли целесообразно связывать его непосредственно с Вами, нам не ясно».

А 21 мая в Шанхай была отправлена шифртелеграмма: «В начале июля в Шанхай приезжает корреспондент „Берлинер Тагеблатт“ Штейн, имеющий ряд наших поручений. В Шанхае пробудет три дня, едет в Нанкин, далее в Тяньцзин и на север. Мы дали ему явку для передачи нам информаций [по] вашему району. Вы можете поставить перед ним свои вопросы. Пароль этой явки к Роверу: Штейн, являясь, лично заявляет, что „ему рекомендовали через него побеседовать с Каменевым“, ответ Ровера: „Я о вас информирован“. Использование материалов Штейна по линии ТАСС воспрещается. Перешлите их нам. Мельников».

Штейн в течение 1932 года, будучи корреспондентом газеты «Берлинер Тагеблат», выполнял задания IV управления на Дальнем Востоке, в том числе в начале июля посещал Шанхай, где встречался с Зорге.

В конце мая и начале июня «Рамзай» направил телеграммами краткую информацию о возможностях легализации в Шанхае.

«Москва, тов. Берзину.

Шанхай, 28 мая 1932 года. Возможности проживания и легализации в Шанхае легче, чем в других странах. Пригодны все национальности. Нашим людям нужно только знание соответствующего языка и иметь определённую профессию. Легче и безопаснее всего американцу. Но он должен обладать профессией не ниже журналиста, адвоката, коммерсанта известной фирмы или же банковского чиновника-маклера. Англичанину труднее легализоваться. Он должен иметь профессию не хуже американца. Однако он постоянно находится под опекой консула, и местная английская колония тесно связана между собой. Французы, итальянцы, бельгийцы, швейцарцы и скандинавцы могут быть как выше, так и более малыми людьми. Торговые агенты, коммерсанты, техники, ремесленники. Первые – специально виноторговцы. Немцы и австрийцы – почти как предыдущие. Остальные нации без экстерриториальности могут устраиваться совсем маленькими. Ресторанчики, лавочки, мелкие торговцы и т. д. Нашим работникам легче устраиваться, имея жену. Продолжение следует. № 250/251.

Рамзай».

«Москва тов. Берзину.

Шанхай, 4 июня 1932 года. Продолжение. Гораздо легче и безопаснее в Шанхае устроиться одиноким женщинам. Женщины не обращают на себя внимание, им не нужна легализация, и могут вести какой угодно образ жизни, что для мужчин совершенно невозможно. Специально подходят малые нации и русские.

Явка наша: электрофотолавка, авеню Хайг, 25, 3, повторяю авеню Хайг, 25, 3. Пароль: „Готова ли моя лейка камера?“ Ответ: „Нет, она ещё в починке“. Приходить от 10 до 12 или от 14 до 15 час. О прибывающих просим заранее уведомлять. № 257.

Рамзай».

В почте Центра, отправленной 5 июня 1932 г., напоминалось Рамзаю об отправке «схем агентурной сети, характеристик источников»:

«Для составления правильных оценок, а также учёта тех возможностей, которыми вы владеете, нам чрезвычайно необходимо знать Вашу сеть не поверхностно, а знать каждого Вашего источника, его характеристику, связи и возможности, а также тот материал, который источник поставляет. О присылке такой схемы нашей организации мы Вас в своё время просили. Пришлите нам не только эту схему, но и присылайте каждой почтой те изменения, которые происходят в Вашем аппарате».

И здесь же: «Весьма желательно иметь в дополнение к характеристикам источников и их фотографии, но это не обязательно. Помимо этого собирайте фотографии на всех, освещаемых в Ваших докладах и материалах источников, лиц».

Указания, которые ни Зорге, ни последовавшими