Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

от правящих лиц. Однако мы её используем насколько возможно, для того чтобы, про крайней мере, узнать кое-что от министра финансов. Но нельзя рассчитывать на то, что она здесь останется ещё надолго». Таким образом, привлечение по настоянию Коминтерна Сун Цинлин к освобождению супругов Руэгг-Рудник существенно ограничило информационные возможности вдовы Сунь Ятсена.

«Новой является связь с Ст. 12 (Фишбейн. – Авт.), – отмечал Рамзай. – Мы установили эту связь через брата доктора. Он работает в деле вместе с братом доктора, но имеет хорошие связи среди белых и также возможности получать сведения о французской секретной службе. Через него мы будем теперь получать регулярно бюллетень социал-революционеров».

Новой связью в Шанхае был и Цай Шухоу – «Ст. 15». «Он является владельцем небольшого дела и благодаря своим поставкам военному министерству имеет непосредственные хорошие связи с последним, главным образом, с отделами вооружений и арсеналов. Мы теперь же используем его для связей в Гамбурге, куда он также имеет доставки. Основой его связи с нами является дружба, денег он не берёт».

Перечислил Рамзай и фамилии тех немецких подданных, от которых получал информацию на доверительной основе: «Со следующими инструкторами Рамзай весьма связан – 20, 21, 22, 23. В Консульстве 24. Самый умный из всех 24, но больше всего Рамзай узнает от 20 и Ст. 21. Ст. 21 теперь находится в Дайрене, 23 в Бэйпине». Под шифром 20 у Зорге проходил поручик Мёлленхоф, Ст. 21 – поручик Блёдхорн, 22 – летчик Лейманн, Ст. 23 – капитан Эберхард, Ст. 24 – консул Беренд. Обозначение городов, в которых находились источники, повсеместно «Ст», что значит «Штеттин» – «Шанхай», что не соответствовало действительности и, вероятнее всего, явилось результатом некачественного перевода оргписьма на немецком языке.

«Кроме названных, – продолжал перечень Зорге, – мы имеем ещё в Нанкине следующие опорные пункты: № 2 (Жен Ше-ау. – Авт.) и № 3 (Чан-Чин. – Авт.), оба в Министерстве иностранных дел. Но оба не очень обильны, так как у них слишком маленькие должности. В Военном министерстве мы имеем некоего № 4 (Нанкин – майор Чен Чиен-чин. – Авт.), который до настоящего времени был самым обильным и ценным поставщиком. В военной Академии № 5 (Нанкин – Ли Че-цун. – Авт.), учитель. В арсенале № 6 (Нанкин – Ван Ме-чи. – Авт.), также очень надёжный и обильный. Новым приобретением является № 7 (Нанкин – Ян Шун-ан. – Авт.), работающий переводчиком для профессоров. Мы совсем недавно установили эту связь: все названные лица имеют достойные внимания связи через своих друзей и знакомых с их местами работы, что, в особенности, касается № 4. Также № 6 имеет теперь связи с 87-й дивизией и артиллерийской академией». При описании вышеперечисленных источников в Нанкине Зорге опускает место их нахождения, хотя по предложенной им логике перед каждым номером следовало бы написать «Не» – Неаполис.

«В Бэйпине, – подчёркивал Рамзай, – наша фирма начинает расширяться. Там мы имеем нашего постоянного работника № 1 (Люи-Мин. – Авт.). Последний установил связь с замещающим начальника П. 10 (помкомандира 7-й бригады. – Авт.). Кроме того, создана крепкая связь через офицера в П. 11 (штаб Чжан Сюэляна. – Авт.). Уже с этой почтой посылаются первые результаты этой связи. Далее, продолжается связь с Главным Штабом П. 12 (штаб Хань Фуцзюя. – Авт.). Для того чтобы иметь также политические информации и, по возможности, о добровольном движении, мы нашли нового работника П. 2 (Юань. – Авт.). …Во всяком случае он имеет хорошую связь со старыми милитаристами из Маньчжурии и Чжили».

Первая буква в обозначении места пребывания источника в Бейпине «П» у Зорге не случайна. В 1928 году столица Китайской Республики была официально перенесена в Нанкин, а Пекин был переименован в Бэйпин. Тем не менее Центр, да и сам «Рамзай» в переписке продолжал использовать старое название. Во время оккупации города японцами в 1937 г. Пекину было возвращено прежнее название.

«Хорошие связи можно отметить также в Гамбурге (Гонконг. – Авт.), – указывал шанхайский резидент. – Крепкий опорный пункт. Мы там имеем в лице старого адвоката Г. 1. Кроме того, мы нашли в гарнизоне офицера Г. 2. Мы рассчитываем в скором времени иметь среди своих работников одного очень высоко стоящего человека. Мы имеем ещё в Хэнани молодого студента, брата полковника 34-й див. От него мы получаем некоторые материалы; мы назовём его Ху 1 (Лю Хай-пин. – Авт.). В Кайфэне (административный центр провинции Хэнань. – Авт.) у нас имеется № 1 (Чан Чу-пин, он работает в местном правительстве. – Авт.)

Достойную связь мы имеем в Гоншоу (Гуанчжоу [Кантон]? – Авт.). Там Ха. 1, к сожалению, не очень регулярный. Он бандит».

«Мы также имеем непрямую связь в Гамбурге с Г. 10. Мы не можем ещё сказать, насколько плодотворна будет эта связь». Расшифровка связей в Г. – Гамбурге – Гонконге отсутствовала.

«Это как дополнение к нашему докладу от февраля о связях», – ещё раз обратил внимание Центра «Рамзай».

В этой же августовской почте Рамзай остановился на ряде вопросов, связанных с противоречивыми указаниями и оценками Центра работы шанхайской резидентуры.

«… 2) При проработке ваших писем мы наталкиваемся, к сожалению, на некоторые пункты, которые нас оставляют в большой неясности. Вы не хотите всех фото с карт, которые мы здесь имеем. Несколько недель тому назад мы вас запросили телеграфно, должны ли мы карты, т. е. карты генерального штаба, до тех пор пока мы не получили от вас адреса, по которому мы можем послать эти карты в оригинале, продолжать фотографировать или нет. Мы получили ответ, что до тех пор, пока мы не имеем адреса, мы должны их в прежнем порядке посылать с фотопочтой. К сожалению, до настоящего времени у нас нет адреса, несмотря на то, что он нам был обещан полгода тому назад, и мы много раз вам об этом напоминали телеграфно. Здесь, к сожалению, мы не можем собирать большого архива, так что мы принуждены посылать вещи с фото В почтой, которая из-за этого сильно распухает. Поэтому мы просим вас покончить с этой трудностью, послав адрес, по которому бы мы могли послать в оригинале книги и карты, или если это в непродолжительном времени невозможно. Ещё раз разрешить вопрос: что мы в этот промежуток должны делать с картами. Мы очень просим ответить телеграфно».

«То же самое, наверное, касается военных учебников, – счел нужным подчеркнуть „Рамзай“. – Не имея вашего ответа, мы должны заботиться об их сохранении, так как достать их не так легко, или мы должны их заснять.

При вопросе о книгах встаёт другой вопрос. Вы пишете, что вам не надо переводов с инструкций и т. п. рейхсвера или других уже встречавшихся книг, учебников. Это нам вполне