Читать книгу - "Секретные коммандос - Джон Л. Пластер"

Через несколько дней после того, как мы потеряли Толстого Альберта, РГ "Гавайи" снова была в Дакто, готовая к выводу на другую цель, на этот раз в том же районе, где был мой первый выход в РГ "Иллинойс", когда мы вызвали авиаудар по NVA, строящим базовый лагерь. И снова наша операция была основана на донесении оперативника ЦРУ, утверждавшего, что NVA проложили крупную тропу из Лаоса в район северо-западнее лагеря Сил спецназначения Дакшеанг. Кроме того, агент сказал, что северовьетнамцы перевозили по ней снабжение, используя в качестве вьючных животных слонов. Задачей РГ "Гавайи" было найти тропу и заминировать ее. Для этого я набил консервную банку фунтом пластической взрывчатки, чтобы поместить ее под мину М-14, превратив ее из противопехотной в противослоновую.

Наша высадка началась достаточно рутинно. После посадки на борт двух "Хьюи" в Дакто мы полетели на северо-запад и прошли через шквал дождя, не оказавшего особого эффекта, за исключением того, что из моих ботинок теперь капала вода. Вскоре после этого мы миновали Дакшеанг, показался большой зеленый холм со склонами, сверкающими после недавнего дождя. Он располагался прямо на границе, и его покрытый слоновой травой восточный склон был нашей LZ.

Пока мой "Хьюи" снижался, я вскинул свой CAR-15 к плечу, точно так же, как это делал Гмиттер в противоположном дверном проеме. Затем, приближаясь к LZ, "Хьюи" развернулся боком, чтобы прижаться к склону, и перешел в висение.

Мы зависли там, примерно в пятнадцати футах (4,6 м) над слоновой травой, слишком высоко, чтобы прыгать без вероятности травм ног и лодыжек. Между главным винтом и склоном холма было достаточно места, поэтому я подал рукой сигнал борттехнику: "Снижайтесь". Он что-то сказал в микрофон, затем покачал головой — пилот не хотел снижаться. Черт, должно быть, новичок. Нельзя было терять времени. Я дал Гмиттеру знак высвободить и сбросить алюминиевые лестницы. За те несколько секунд, что это заняло, пилот, вместо того чтобы выдерживать изначальную высоту в пятнадцать футов, поднялся на полную длину лестниц, равную высоте трехэтажного здания. Отягощенный рюкзаком радиста, я должен был сместиться и развернуть ноги, затем опустить правую ногу на первую перекладину под полозом. Висевший неуверенно, "Хьюи" сместился, когда я перенес вес на первую перекладину — мой мокрый ботинок соскользнул.

Аааааа!

Я распростерся на спине, рюкзак был подо мной. При ударе моя голова откинулась назад, а позвоночник выгнуло поперек рюкзака.

Я побежал к деревьям в нескольких ярдах от меня, тряся головой, чтобы попытаться избавиться от искр и серых пятен. Передо мной возникло камуфлированное лицо и спросило: "Босс, ты в порядке?"

"Я тебя знаю", — ответил я Дувру, но не смог точно опознать его. "Кто ты?" — потребовал я.

"Эй", — ответил он, — "ты прикалываешься?"

Где, черт возьми, я был? Повсюду густая зелень. И вооруженные люди. Много шума — вертолеты? Что-то опасное, почувствовал я, и инстинктивно выхватил пистолет, о существовании которого даже не подозревал. В двадцати футах от меня в грязи валялся мой CAR-15, где я его бессознательно бросил. Кто-то подобрал его.

Какой-то человек снял с меня тяжелый рюкзак, взяв на себя радиосвязь. Я был счастлив избавиться от него. Все, чего я хотел, это сесть и попытаться заставить мою голову перестать гудеть.

Через минуту над нами появился еще один вертолет. "Мы эвакуируемся", — сказал мне человек в камуфляже и повел к зависшей птичке. Я поднялся на борт вместе с несколькими маленькими смуглыми человечками, которых я считал дружественными, несмотря на их грязные лица и оружие. Пока мы летели, боль пульсировала и билась, стучась в мой мозг, пока на глазах не выступили слезы. Я обхватил голову обеими руками, пытаясь выдавить зверя, грызущего изнутри мой череп.

Мы где-то приземлились, наши лопасти взметнули красную пыль. Нас встретил человек с чистым лицом. Я понял, что он знал меня, и почему-то я думал, что знаю его. Он схватил меня за плечи и спросил: "Кто я?"

Что за глупый вопрос! "Ты — я тебя знаю! Ты…" Я пытался и пытался, но так и не смог выговорить его имя.

"Это я", — настаивал он, — "Джим Стортер!" Я пытался произнести это, но всякий раз его имя улетучивалось, как воспоминание о забытом сне к полудню. Пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, я выпалил свой номер социального страхования, но смог произнести не больше половины цифр. Я видел других людей, которых, должно быть, знал, но не мог вспомнить их имен. Я продолжал стараться, пытаться, заставлять себя. Черт возьми, я не мог вспомнить!

Затем мою спину пронзила боль, и мне пришлось сесть.

В какой-то момент я отметил, что нахожусь на борту вертолета, и после этого со мной заговорили люди в медицинской форме. Боль пульсировала и пульсировала, но еще хуже было потерять память, лежать в госпитальной палате, не зная, кто я, где я и почему я здесь. Последовавшие день или два так и остались в тумане; в моей медицинской карте остались рентгеновские снимки и результаты обследований. Врачи диагностировали временную амнезию, сотрясение мозга и травмы спины от гиперэкстензии позвоночника. Отзывчивая медсестра в конце концов заверила меня, что это Плейку, 71-й эвакуационный госпиталь. Она несколько раз произнесла мое имя, и когда оно начало обретать смысл, амнезия начала проходить. Каким-то образом я снова оказался в Контуме, хотя не могу вспомнить ту поездку. Парадоксально, задумался я: как я смогу узнать, полностью ли восстановилась моя память?

Всего через день после возвращения в CCC я был со своей группой, снова в Дакто, ожидая вывода на ту же цель. Вообще-то я ожидал пару дней отдыха, по крайней мере, пока моя спина не почувствует себя лучше, но лицемерный офицер S-3 — сам ни разу не бывавший на разведывательной задаче — предложил: "Вам не обязательно идти, если вы не хотите". Альтернативой, сказал он, было отправить мою группу без меня. Лес Дувр был готов возглавить ее, и я уверен, что он сделал бы все замечательно, но я был тем Один-Ноль, кто начал эту задачу, и я был полон решимости быть тем, кто ее закончит. Я скорее умер бы, чем покинул свою группу, и офицер S-3 знал это.

Так что через четыре дня после падения с тридцати четырех футов из одного "Хьюи" я оказался в дверном проеме другого, глядя на проносящиеся подо мной "Кобры" и снижаясь на LZ в Лаосе. На этот раз мы зависли примерно на пяти футах и спрыгнули на землю.

Потребовалось два дня непрерывного скрытного передвижения, чтобы достичь