Читать книгу - "Луна освещает путь в тысячу ли. Том 1 - Александра Альва"

– Клянусь моей преданностью богине Юэлянь, если ты скажешь ещё хоть слово своим светлым, как яшма, и чистым, как лед, ротиком, я побью тебя. Убирайся и не смей больше даже близко ко мне подходить, мы с тобой не друзья и никогда ими не будем!

Ван Юн и сам не знал, откуда в нём рождалось столько желчи по отношению к Гэн Лэю, но упрямо продолжал пронзать его тёмным взглядом, выражающим крайнее неуважение.

Сзади послышались шаги, и по рву забегали жёлтые отсветы факелов дозорных солдат, которые наверняка пришли проверить, как продвигается работа наказанного новобранца. Они громко обсуждали «заносчивых заклинателей», и их голоса с каждым мгновением становились всё громче.

– Не волнуйся, ты меня больше не увидишь, – сказал Гэн Лэй, на миг встретившись глазами с Ван Юном, и побежал вперёд.

Одним прыжком он бесшумно выбрался из глубокой ямы и вскоре растворился в ночи.

Наследник клана Ван раздражённо убрал с лица длинную чёлку, зачёсывая её назад рукой, и пнул огромный сухой ком.

* * *

После трёх дней непрерывной работы во рве без еды и воды Ван Юна отпустили и разрешили присоединиться к всеобщей военной подготовке. Истощённый и уставший, он получил доспехи обычного солдата и свой первый в жизни гуань дао, который оказался более тяжёлым и громоздким, чем ему представлялось.

Отряд наследника клана Ван разместился в восточной части лагеря, и в него входили простые мужчины, не имеющие никаких связей с заклинательскими семьями и не совершенствующиеся в каком-либо пути. Спустя пару дней пребывания в общем шатре Ван Юн обнаружил, что здесь его по-настоящему ненавидели за вымышленную божественную кровь и слишком острый язык, а потому приходилось по ночам искать тихие места, куда не совались солдаты.

Рядом с конюшнями всегда было малолюдно из-за неприятного запаха, да и конюхи с вечера уходили в свою палатку выпить рисового вина и пообсуждать столичных дев, что оказалось на руку Ван Юну. Он пробирался туда тайно, как только наступал час Крысы, брал с собой бамбуковый шест вместе с гуань дао и отрабатывал те движения, которые днём показывал командир.

Отец научил его становиться лучшим во всём, за что бы он ни брался, поэтому наследник клана Ван занимался много, забывая о сне и еде. Единственным препятствием, которое он никак не мог преодолеть, был невидимый купол, замедляющий движение ци в меридианах. В военном лагере и так не разрешалось применять техники, ведь все солдаты считались равными, но генерал явно использовал какие-то уловки, чтобы подавить магию заклинателей. И всё же Ван Юн не переставал пытаться.

В одну из ночей он вновь пришёл к конюшням и скрылся за длинным рядом стойл, где посвистывали во сне лошади. Ван Юн остановился около небольшой постройки, в которой хранились испорченные сёдла и стремена. Поставив гуань дао к деревянной двери, наследник клана Ван взялся за бамбуковый шест и занёс его за спину, принимая боевую стойку.

Он не двигался, только поднял лицо к небу, позволяя лунным лучам коснуться бледной кожи. Энергия в цзюане шевелилась, но казалась столь скудной, что её не хватило бы даже на одно самое простое заклинание. Каплю за каплей Ван Юн набирал ци, чтобы не прерывать своё совершенствование даже здесь, в лагере, хоть теперь оно и занимало гораздо больше времени.

– Кого я вижу! – прозвучал грубый мужской голос, и из-за конюшни вышел широким, уверенным шагом солдат в потёртых доспехах. – А я всё думал, куда наш избранный запропастился. Снова тренируешься ночью, ублюдок?

– Твоё какое дело? – усмехнулся Ван Юн, направив конец бамбукового шеста на мужчину. – Советую вам по-тихому вернуться к своим лежанкам, пока кости целы.

– Слышали, братья? – обратился солдат к кому-то позади себя и принялся довольно поглаживать свои нелепые чёрные усы, пока за его спиной появлялись другие новобранцы из отряда. – У юнца слишком длинный язык, надо бы его укоротить.

Ван Юн привык замечать тени в темноте, поэтому сразу обнаружил всех, кто прятался по углам. Их было много, и каждый принёс с собой деревянную дубинку, видимо украденную из палатки для наказаний.

– Семеро на одного? – бросил наследник клана Ван с таким пренебрежением, как будто говорил с букашкой под своими ногами, и снова завёл шест за спину. – Не маловато ли людей вы взяли? Со мной так просто не справиться.

– Не смеши меня! Без своих грязных трюков и ты, и все остальные прихвостни небожителей всего лишь пустое место.

– Я и без особых техник побью вашу стайку крыс, – продолжил подначивать Ван Юн, зная, что в ярости люди полностью теряют самообладание и совершают порой непоправимые ошибки в бою. На это он и рассчитывал, выступая против целой толпы крепких мужчин.

– Я сломаю твою гордость, малыш, – хищно улыбнулся предводитель небольшой банды и махнул рукой, позволяя своим людям обступить добычу со всех сторон. – Мир больше не принадлежит напыщенным заклинателям, он теперь наш!

Одна до нелепости подходящая всему этому балагану догадка мелькнула в голове Ван Юна, и он немедля решил высказать её:

– Неужто тебя в детстве не приняли в школу боевых искусств из-за недоразвитых меридианво или отсутствия каких-либо духовных способностей? Обида и правда так глубока?

Судя по искривившейся от отвращения губе и подрагивающему длинному усу солдата, наследник клана Ван с первой попытки ткнул в самое больное место.

– Ты ещё пожалеешь о своих словах, – прошипел он. – Братья, пересчитайте этому выскочке все рёбра. Он думает, что может смотреть на нас свысока!

Новобранцы накинулись одновременно, и Ван Юн прокрутил шест вокруг себя, отгоняя нападающих. Без энергии, которая откинула бы каждого из них на чжан, он чувствовал себя словно без рук, поэтому пришлось выбираться из кольца, чтобы не позволить загнать себя в угол.

Ударив самого невысокого солдата палкой в живот, он перемахнул через согнувшегося от боли юношу и оказался около стога сена, подхватывая шестом солому и запуская её в противников. Хоть и на мгновение, но это отвлекло их и помогло занять более удачную позицию около телег с бочками, куда при необходимости можно было запрыгнуть.

Уворачиваться от широких дубинок оказалось трудно, но Ван Юн не совершал ошибок и резко, как будто всё ещё мог входить в тень, уклонялся и наносил сокрушительные удары разными концами шеста, который свистел в воздухе, с неуловимой быстротой перемещаясь от солдата к солдату.

Но в разгар боя он не уследил за ещё одним, восьмым участником стычки: мальчишка прятался в темноте как раз