Читать книгу - "Темная сторона - Майк Гелприн"

дружок, – отозвав Олега в сторону, прошептала Надя наутро. – Бросил нас и сбежал.

Олег покосился на угрюмо уставившегося в землю Тимку. Тот, похоже, спать не ложился совсем.

– Стас не такой, – возразил Олег. – Не мог он бросить. Ни сына, ни нас.

– Тогда где он? И что нам теперь делать?

– Прежде всего похоронить убитую.

Могилу рыли вчетвером всеми подручными средствами, что остались после разгрома. Молчали. Когда солнце встало над сопками, окоченевшее Сашенькино тело засыпали землей.

– Отче наш, во имя м-м… – начала было Надя.

– Не надо молитв, – угрюмо перебил Тимка. – Ни Христу, ни Айыы Верхнего мира, никому.

– Не надо так не надо, – согласилась Надя. – Может, ты скажешь, что нам теперь делать?

– Ждать.

– Чего ждать, кого? – заблажила Верочка. – Я не хочу никого ждать! Надо бежать отсюда. Здесь оставаться нельзя. Или убьют всех нас.

Олег с Надей переглянулись.

– Мне кажется, – осторожно проговорил Олег, – Вера права.

Тимка скривил губы.

– Ближайший поселок в ста километрах к западу, – бросил он. – На пути болота, топи, напрямик не пройти. Вы не дойдете – сгинете в тайге. Железная дорога втрое дальше. Это на юго-востоке, болот там нет, но вы тоже не дойдете, заблудитесь.

– Почему «вы»? – выкрикнула Верочка. – Ты не пойдешь с нами?

– Я дождусь отца.

– Да не придет твой отец, – со злостью выпалила Надя. – Хотел бы, давно б уже пришел. Может, его и в живых-то нет.

Тимка пожал плечами.

– Уходите. Я вас не держу.

Олег помедлил, утер со лба пот.

– Не будем паниковать, – предложил он. – С голоду мы не помрем. Снасти есть – рыбы наловим. В лесу грибы, ягоды. Нам десять дней продержаться осталось.

– Одиннадцать, – поправила Надя.

– Ну одиннадцать. И потом, Стас же, наверное, договаривался с пилотом, что будет звонить. Возможно, тот, не дождавшись звонка, прилетит раньше.

– А если не прилетит?

Олег вздохнул.

– Выбора нет, – подытожил он. – Без проводника мы не дойдем. Остаемся.

Взобравшись на вершину одинокой скалы, причудливыми очертаниями напоминающей косой шлюпочный парус, Стас увидел костер. С полчаса он пристально разглядывал две ссутулившиеся фигуры по обеим сторонам от кострища. Трижды брал то одну из них, то другую на прицел, но всякий раз сдерживался. Попасть с такого расстояния для средней руки стрелка было немыслимо.

– Ладно, поживите до ночи, – решил наконец Стас. – Недолго осталось.

Он дождется, когда эти уснут, и тогда поквитается – без сомнений и жалости. Подберется к спящим и застрелит обоих в упор, с пяти шагов. Хорошо бы не наповал, чтобы успели помучиться перед смертью. А впрочем, неважно: главное, что они сдохнут, пускай и без мучений.

Когда костер прогорел, беглые улеглись, а тучи заволокли луну, Стас поднялся. Осторожно и бесшумно ступая, стал спускаться по склону.

Хорь рывком вынырнул из сна – сработало острое, под стать звериному, чутье на опасность. Оно и прежде выручало не раз – и на малолетке, и в тюрьме, и на зоне.

Не меняя позы, Хорь вслушался и вгляделся в ночь. Расслышать не удалось ничего, кроме раскатистого, с присвистом храпа, что издавал Карзубый. Хорь матюгнулся сквозь зубы, а миг спустя увидел в полусотне шагов мужскую фигуру с ружьем в руках.

Хорь привычно и хладнокровно подавил хлестанувшую по сердцу волну страха. Скосил глаза на притулившуюся к сосновому стволу в пяти шагах двустволку. Прикинул шансы. Добраться до ружья и выстрелить первым он не успеет. А значит… Медленно, осторожно, будто во сне Хорь повернулся на бок. Из рукава скользнул нож, резная рукоять легла в ладонь. Мужик с ружьем приближался. Затаив дыхание, Хорь ждал. Когда пришлый оказался в полутора десятках шагов, коротким, резким движением метнул нож и рванулся к двустволке.

– А говорил, ноги сделаешь и меня с собой прихватишь, – укоризненно сказала Верочка. – Что ж не делаешь ноги, Тимир? Со мной вместе. Или заплутать боишься без компаса?

Тимка вскинул голову.

– Я заплутать не могу, компас у меня в голове.

– В голове… Тебе сколько, шестнадцать?

– Почти семнадцать.

Верочка оглянулась по сторонам, облизнула губы.

– Предки за ягодами пошли, – обронила она. – Хочешь?

– Нет, спасибо. Я сыт.

– Да не ягод, дурень. Или непонятно, о чем спрашиваю?

Тимка растерянно заморгал.

– Т-ты в-всерьез? – запинаясь, пробормотал он.

– Всерьез. Не волнуйся, мне не впервой. Но не за просто так. Я хочу уйти отсюда. Я боюсь, понимаешь? Отчаянно боюсь здесь оставаться. Я две ночи не спала – меня колотит от страха, сама не знаю почему. Что скажешь?

– Ты что же, – Тимка сощурил и без того узкие глаза, – меня покупаешь?

– Думай что хочешь. Тебе понравится, обещаю, но больше предлагать не стану. Решай.

Тимка сглотнул слюну.

– Ладно, – выдохнул он. – Но я как бы… Я не умею.

– Тебе и не надо уметь. Я сама все сделаю. И сейчас, и когда захочешь. Только забери нас всех отсюда. Пожалуйста!

Нож пробил грудину, швырнул Стаса на землю. Падая навзничь, он выстрелил, пуля ушла в небо. Двустволка вылетела из рук, зазвенела о камни. Превозмогая боль, Стас ухватил рукоять ножа обеими руками, из последних сил вырвал лезвие. Краем глаза он увидел взявшего его на прицел детину.

«Вот и все, – отрешенно подумал Стас. – Сейчас он меня застрелит».

Детина почему-то не стал стрелять. Вместо этого он попятился, гаркнул что-то, но что именно, Стас не разобрал, потому что сзади, из-за спины, на него обрушился рев. Оглушительный, страшный, надтреснутый, будто стая воронья разом каркнула в мегафон.

Опираясь на локти, Стас приподнялся с земли. Молодчик с ружьем опрометью бежал прочь. Другой, тощий, скособоченный, семенил за ним вслед. Стас оглянулся и обмер.

На него, раскачиваясь на ходу, надвигалось исполинское чудовище. Оно походило на гигантского, раздувшегося до неимоверных размеров вепря, насаженного на столбообразные задние конечности и выпроставшего из уродливого тулова изломанные, суставчатые передние. Исполинская кабанья башка с раззявленной клыкастой пастью и парой круглых гнойно-желтых глаз раскачивалась в такт поступи.

Когда чудовище оказалось в пяти шагах и на Стаса обрушилась волна нестерпимого, удушливого смрада, он заорал. Последним усилием рванулся к ружью, зная, понимая уже, что пулей эту тварь не остановить, даже если он успеет выстрелить.

Он не успел. Левой лапой исполинская уродливая тварь схватила Стаса, вздернула. Махом правой снесла голову. Взревела, швырнула обезглавленную добычу на землю и принялась пожирать.

Хорь не знал, сколько