Читать книгу - "Темная сторона - Майк Гелприн"

времени, надрывая жилы, уносил ноги. Он остановился, лишь когда полностью выбился из сил. Оглянулся – подельника видно не было. Хорь и не заметил, когда тот отстал.

На восточном горизонте занималась заря. Хорь бессильно повалился в траву, с четверть часа недвижно лежал на спине, раскинув руки, ловя лицом первые солнечные лучи и ни о чем стараясь не думать. Затем поднялся и, стиснув зубы, пустился в обратный путь. Он никогда не был трусом, но сейчас страшился отчаянно и на северо-запад шагал, собрав воедино остатки решимости и воли.

На пропавшего напарника Хорю было наплевать. Но там, на месте ночного привала, остались рюкзаки со жратвой. Кем бы ни была давешняя тварь, рюкзаки она вряд ли тронула, насытившись несостоявшимся мстителем. Как чудовище расправилось с ним, Хорь видел, когда, улепетывая, обернулся на бегу.

Сбиться с пути ему не грозило – вершина одинокой причудливой скалы, похожей на косой парус, виднелась на горизонте. Часа за три он дойдет. Но там…

«Хищники охотятся по ночам, – уговаривал себя Хорь, отгоняя страх. – Днем они отсыпаются в норах, в логовах. По всей видимости, это логово там и есть – недаром тварь появилась неожиданно, будто выросла из-под земли. Сейчас она насытилась и будет до ночи спать. Забрать добро и унести ноги успею».

На то, что осталось от подельника, Хорь наткнулся, когда до подножия похожей на парус скалы оставалось каких-то полчаса ходу. Нижней половины тела у Карзубого больше не было. Остатки верхней забились под ствол палой сосны. Правая половина лица превратилась в кровавое месиво. Свернутая на сторону голова с укоризной глядела на живого напарника левым глазом.

Хорь, ни в бога, ни в черта не веривший, перекрестился. С минуту он колебался, затем двинулся дальше. Ускорил шаг, побежал. Через двадцать минут он добрался до места ночной стоянки. Уцелевшие рюкзаки стояли рядышком в корневищах чахлой сосенки. Хорь хапнул свой, подумал, что надо бы прихватить и второй, но скосил глаза на разбросанные по сторонам обглоданные кости, затем на забившуюся под лесной выворотень голову ночного мстителя и перерешил. Убраться следовало как можно скорее, лишняя ноша замедлит его.

Хорь с сожалением поглядел на зарывшуюся в траву двустволку и отказался от нее также.

«Рюкзак один, пушка одна, монстр один, зэк один, жмуров двое, – проделал нехитрый подсчет Хорь. – Стало быть, два – число несчастливое».

Отбросив колебания, он поспешно зашагал, откуда пришел.

С каждым часом Тимка все больше и больше мрачнел. Обещание Верочка сдержала – ему понравилось. И в первый раз, и ночью, когда девушка пришла к нему в сруб и принялась раздеваться.

– Не волнуйся, – прошептала Верочка, оставшись в чем мать родила, – предки знают. Мне почти девятнадцать, так что…

Наутро они увязали в котомки наструганную ломтями жареную рыбу. Наскоро собрались и без лишних слов двинулись в путь. До железной дороги Тимка обещал довести за неделю. Первые сутки прошли без приключений, но уже на утро вторых он, будто встревоженный пес, стал то и дело останавливаться, вглядываться в землю у путников под ногами, в окрестный ландшафт, во что-то невидимое для прочих и явно ведомое ему одному.

– В чем дело, Тим? – не выдержал Олег после того, как проводник прекратил обнюхивать землю, на что ушло добрых четверть часа. – Ты же сам говорил: надо спешить.

С минуту Тимка молчал. Затем сказал, щурясь на умостившееся в зените солнце.

– Они все здесь прошли. Беглые зэки. И мой отец.

Олег почесал в затылке.

– Откуда известно?

– Окурки. Свежие. И еще, – Тимка разжал ладонь, показал черный полиэтиленовый обрывок. – Это отец оставил. В нем крошки теста. Приманка. Само тесто он съел.

– Вот, значит, как, – задумчиво протянул Олег. – Надя, иди сюда, – позвал он. – Слышишь, что пацан говорит? Не бросил нас Стас. Он за этими погнался. Значит, скоро встретимся.

Тимка покачал головой.

– Нет. Не встретимся. Отец давно должен был их догнать.

– Понятно, – выдохнула подоспевшая Верочка. – Думаешь…

– Не думаю, – Тимка потупился. – Знаю. Он погиб. Иначе давно бы вернулся. А эти, возможно, живы.

Олег с Надей переглянулись.

– И что? Что теперь? – истерически выкрикнула Надя. – Надо возвращаться. Иначе они прикончат и нас.

– Не думаю, – Тимка вскинул на нее взгляд. – Здесь еще кто-то был. И не только здесь – следы везде. Разной давности, но везде. По всей округе. И этот «кто-то» – не человек.

– Как это? – ахнула Верочка. – Как это не человек? Кто же тогда?

– Не знаю. Наверное, зверь. Видать, тот самый. Огромный, метров семь в холке. И плотоядный.

– Боже мой, – простонала Надя. – Что же нам делать?

Тимка скривил губы.

– Мои предки по матери недаром обходят эти места стороной, – сказал он. – Я, как и вы все, принимал легенды за суеверия. Больше не принимаю. От этого не спрятаться. Нигде. Нам или повезет, или нет. Идем дальше.

На закате четвертого дня пути Хорь вышел к реке. Он извлек из рюкзака карту и, матерясь от усердия, с полчаса елозил по ней заскорузлыми пальцами с обкусанными ногтями. Когда стемнело, Хорь пришел к выводу, что добрался до Ноторы, километрах в ста к западу от устья, где та впадает в Алдан.

Хорь мысленно поздравил себя: если он не ошибся, то до железки осталось недалеко. За двое-трое суток он доберется. Дальше просто: вдоль путей дотопает до ближайшей станции, дождется, когда на ней остановится поезд, и поедет себе с ветерком куда подальше. В какой-нибудь глухомани сойдет. Прибьется к бичам, которых в местных поселках с избытком и которые у пришлых документов не спрашивают и сами их не имеют. Прокантуется с ними год-другой и рванет когти. К тому времени менты уже наверняка спишут пропавшего без вести зэка в покойники.

Оставалось лишь пересечь реку, узкую, мелководную, но с быстрым течением и ледяной водой.

Ништяк, решил Хорь. Бог не выдаст, свинья не съест. Он дождется утра и перейдет реку вброд. Авось ноги не отморозит. А отморозит – тоже не беда: отогреется у костра.

Цель была близка – рукой подать. Хорь вытащил из рюкзака пузатую бутыль с женьшеневой настойкой. До сих пор он воздерживался от спиртного, но сейчас не грех было и выпить.

– Извиняй, Карзубый, – сорвав пробку, сказал он мертвому подельнику. – Тебе не достанется. Ну, за помин души.

Хорь запрокинул бутыль ко рту и рванул из горла.

Долго, мучительно, не отводя взгляда, Тимка смотрел на умостившуюся под