Читать книгу - "Колыбельная ведьм. Скриптум Первый - Влада Владимировна Мишина"

сомнениям себя остановить. Не позволяла вспомнить о том, что Скриптум стоило передать в Ковен, а не использовать, не думала о тех редких сказках, в которых фамильяры представали искусными трикстерами, а не помощниками. Тадди подарил мне чудо. Это чудо просило меня верить. «Что ж, значит я буду верить».

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем губы статуи сложились в по-матерински добрую улыбку, и фамильяр в моих руках растаял.

– Нет! Нет, пожалуйста, верни его! Пожалуйста, я не хочу снова оставаться одна! Пожалуйста! – Из груди вырвался крик, а следом магия поглотила святилище.

Ноги оторвались от земли против моей воли. Руки раскинулись в стороны. Вокруг бушевала сила цвета луны и звёзд. Энергия проникала сквозь меня и завязывалась на сердце незримыми узлами. Мой фамильяр был рядом – я чувствовала это. Он был за мной. Передо мной. Везде. Мы были едины.

Я принимаю вашу связь.

Голос, прозвучавший в святилище, нельзя было описать понятными человеку словами.

– Спасибо, – я с трудом выдавила из себя благодарность, всё ещё дрожа от потока силы.

И после этого свет магии погас.

Кот, свернувшись уютным клубочком, лежал у меня на руках. На его морде красовалось хитрое и довольное выражение.

– Всё получилось? – со страхом спросила я.

– Ты всё сделала идеально! Мы связаны на всю твою жизнь, моя ведьма.

– Мой фамильяр…

Кот лизнул меня в щёку шершавым языком – я почувствовала прилив неконтролируемой нежности к этому созданию.

– Дай мне имя, – тихо попросил он.

Из головы тут же вылетели все знакомые имена.

– Хм… А какие тебе нравятся?

Фамильяр задумчиво склонил голову.

– Что-нибудь легендарное, геройское.

– Никаких Пушистиков?

– Не испытывай меня, ведьма!

Я не смогла сдержать смеха от его наигранного гнева.

– Хорошо. Как насчёт имени…

Осмотрев кота и обратив особое внимание на его большие округлые глаза, я провела самую нелогичную параллель, которая только могла прийти в голову: сравнила их с круглым столом. «Ну а что? Рыцари Круглого стола – это вполне по-геройски…»

– Может, Персиваль?

Кот несколько раз махнул хвостом, а затем ответил:

– Мне нравится.

Я выдохнула с немного ехидным облегчением.

– А я уж приготовила целый список на выбор.

– У меня давно не было никакого имени. Честно говоря, сейчас я рад любому, – серьёзно ответил кот.

– Я рада, что мы теперь будем вместе, Персиваль.

– И я рад, Эстер.

От выплеска силы на меня накатила такая усталость, что я готова была заснуть прямо там – в святилище.

– Ведьма, ты чего? – Кот с тревогой поднялся на задние лапы, упираясь передними мне в колени.

– Спать хочется…

– Ну так пошли баиньки! – промурчал он, подталкивая меня обратно к лестнице. – Пойдём, моя хорошая, только тут не надо засыпать, лучше в кроватке.

Я не помнила, как мы добрались до моей комнаты, не помнила, как отложила с кровати дневник Тадди.

В памяти осталось только тепло, которое окутало меня, когда Персиваль свернулся в клубочек на подушке рядом с моей головой.

«Я больше не одна», – поняла я.

– Я с тобой, – подтвердил мои мысли фамильяр. – Я с тобой…

РИЧАРД

Той ночью, вернувшись домой из Ордена, я, не раздеваясь, налил себе стакан виски и сел на заваленную бумагами кушетку. Испорченное ещё в палаццо пальто пахло отвратительно. Хотелось скинуть его и немедленно потребовать камердинера наполнить ванну, но сил не было ни на то ни на другое.

Нужно было подумать об инквизиторе Рикардо, о новых отчётах о произошедшем, которые мне предстояло подать утром, но в мыслях была только ведьма.

Разумеется, я знал, что она вернулась в Венецию ещё тридцатого октября. Знал, какой номер был присвоен дирижаблю, заказанному треклятым Ковеном. А ещё я почти гордился собой, ведь в тот день мне удалось остановить себя и не побежать на пристань, чтобы увидеть её, как всегда, издалека, как всегда, тайно.

Я был уверен, что победил в своих мыслях заразу под именем Эстер Кроу. «Но она же ведьма. Они не отпускают так просто свои жертвы». Она сама явилась, чтобы терзать мою душу, сама полезла в дела Ордена, едва не сорвав операцию с поэтом.

«Когда всё это началось, когда она околдовала меня?.. Семь лет назад? Шесть?» Точной даты я вспомнить не мог, но комната уже расплывалась перед глазами, превращаясь в безлюдную венецианскую подворотню.

149 (или 148) год от Зимнего Совета, 1884 (или 1883) год от Рождества Первозданного

– Пом… Пом-могите… – жалобный стон, полный боли, звучал из темноты подворотни.

Я видел женщину в изодранном исподнем – куртизанку. Первым порывом было помочь, но слова наставников церковным колоколом ворвались в память: «Да не сделай шагу, да не протяни руку, да не заговори с распутницей…» Указания высокопарными словами на самом деле были прямым приказом, нарушение которого строго каралось. Я шёл к сану верховного инквизитора. Мне нельзя было оступаться, нельзя было приближаться к страдавшей женщине, но и уйти я не мог, потому просто стоял, укрытый тенями, пока не услышал шаги.

Молодая рыжеволосая девушка упала на колени рядом с несчастной.

– Что… Что случилось? Вы чувствуете все части тела? Вы…

Я плохо видел её лицо, но голос показался странно знакомым.

– Qui! Aiuto![36] – крикнула она.

С другого конца переулка в подворотню заглянул карабинер. Девушка что-то сказала ему, но я слышал лишь отвратительный гогот и циничные слова ублюдка:

– Брось эту puttana. Ей же лучше подохнуть так, чем от дурных болячек.

– Да как вы смеете! – воскликнула незнакомка.

– Дело твоё. Не подхвати от неё чего, – карабинер снова засмеялся и, весело насвистывая, пошёл прочь.

«Я ничем не лучше него». Но приказ был приказом, и я продолжал стоять на месте, пока молоденькая девчонка пыталась помочь женщине, от которой отвернулись сразу два защитника Венеции.

Не сдержавшись, я вновь взглянул в переулок. Темноту ночи осветила магия. Девушка, чьи глаза теперь сияли, держала распутницу за руку и что-то шептала.

«Ведьма!» Я стоял слишком близко и почувствовал тепло магии, коснувшееся лица. Оно было… нежным. «Нет! Не тронь меня». Я не знал, что за колдовство творила ведьма, не слышал, что она говорила той женщине, но с ужасом понимал, что прикосновение её силы было приятным, дарящим спокойствие. «Околдовала?..»

Когда ведьма помогла распутнице подняться на ноги и вывела в переулок у подворотни, лунный свет показал её лицо. «Не может быть!»

Она изменилась: детская пухлость щёк теперь была изящными чертами, глаза, в которых в последний раз я видел слёзы непонимания, теперь были полны сострадания. Я помнил её имя. Эстер Кроу. Тогда мне эта фамилия