Читать книгу - "Колыбельная ведьм. Скриптум Первый - Влада Владимировна Мишина"

– Ничего страшного… – пробормотала я.

– Вы прежде исповедовались?

– Нет…

«Надо уходить, надо просто уходить…» Но приобретённая за последние дни тревожность не позволяла сдвинуться с места. «А если уйду и он заподозрит что-то?.. Хотя что? Я ничего плохого не сделала! Никому не запрещено молиться!»

– Понимаю, – ответил священник. – Многие избегают исповедей, страшатся открыть свои грехи, но вы ведь говорили не совсем о грехах.

– Наверное, мне лучше уйти, – я попыталась встать, но меня вновь остановил почти гипнотический голос:

– Постойте. Не лишайте меня возможности исполнить долг. Позвольте дать наставление. Считайте это обязанностью верной дочери Первозданного.

«Верной дочери Первозданного… О, как вы ошибаетесь!»

Ещё в первые годы обучения в Академии Вивьен уговорила меня записаться в театральный класс при Венецианском колледже искусств. Поначалу стыд и неловкость были моими главными чувствами, но после нескольких занятий мне даже понравилось быть на сцене. Там испарялась вся неуверенность и можно было стать кем угодно. Видит Геката, в последние дни мне этого не хватало. «Может, стать на несколько минут верной дочерью Первозданного – это неплохая идея? Сыграть роль, притвориться кем-то другим и не бояться никаких подозрений со стороны священника».

Уже приняв решение, я тихо произнесла:

– Буду благодарна за наставление… святой отец.

– Хорошо. – По едва заметному движению за прорезями перегородки я предположила, что мужчина кивнул. – Вы говорили о своём брате. Давно он отправился в Царство?

– Несколько дней назад.

– Да утешит Он его душу.

Принятого в Ордене Первозданного ответа на такую фразу я не знала, поэтому просто промолчала.

– Вы думаете, что ваши чувства и мысли после его смерти могут быть неправильными, но в час потерь ничего правильного нет, – мягко сказал священник.

– Истина открывается с принятием, – ответила я, смахивая с щеки предательскую неуместную слезу.

– Верно… – согласился мужчина.

Сложно было сказать по голосу, сколько ему лет. Не старик – точно, но и не юный послушник.

– Осталось лишь дождаться этого принятия, – быстро сказала я, надеясь завершить разговор.

Священник тихо усмехнулся.

– Как служитель церкви, я мог бы сейчас сказать о воле Первозданного и о том, как Он поддержит в час нужды.

– Но не скажете?

– Нет. Мне знакома ирония, сквозящая в ваших словах. Вы не веруете.

– Конечно, верую, – скрывая дрожь в голосе, ответила я.

– Возможно, но не в то, что воля Его определяет всю вашу жизнь.

– Вы не можете судить о таком. Я не говорила ничего подобного. – В мой тон всё-таки проскользнули истеричные нотки.

– Не волнуйтесь. Вы не на допросе, а я не инквизитор. Это всего лишь моё предположение, – спокойно сказал мужчина.

«Пора заканчивать!» – поняла я: игра выходила из-под контроля.

– Простите, но мне нужно идти, – я поспешно встала, почти отшатываясь от исповедальни.

И в этот момент занавесь немного отодвинулась. Тень по-прежнему скрывала лицо священника. Его рука с перстнем в виде символа Ордена Первозданного на тонких бледных пальцах была протянута для символического приложения. Я поняла, что играть придётся до конца.

Поражаясь сюрреалистичности и безумию происходящего, я медленно преклонила колени. От священника исходил едва ощутимый запах ладана и чего-то хвойного. Мне нужно было коснуться губами кольца. «Да простит меня Триада».

Губы ощутили прохладу металла. Едва склонившись, я тут же хотела вновь выпрямиться, но священник, перевернув ладонь, цепко ухватил меня за подбородок, заставляя вскинуть голову.

– Мне понравилась наша беседа. Думаю, вам есть что ещё поведать, – мягко сказал он. – Верная дочь Его всегда найдёт дорогу обратно в храм, верно?

«Никогда! Больше – никогда!»

– Да, святой отец…

Пальцы священника разжались. А я, едва не падая на начищенном полу, бросилась прочь из собора.

Почти сразу следом за мной на площадь Сан-Марко вышла и Леана. Девушка выглядела не в пример спокойнее после молитвы. Она снова надела форменный сюртук и мягко улыбнулась. Я тоже постаралась скрыть волнение от произошедшего в исповедальне.

– Вот теперь точно нужно возвращаться. Мы провели там явно больше пяти минут.

– Простите, профессор, за молитвой я теряю счёт времени… – Леана осеклась, должно быть понимая, как меня назвала. – Ой, я хотела сказать: «Простите, синьорина Кроу», – но само вырвалось…

Я лишь качнула головой.

– Пойдём.

Весь путь до Академии у меня в голове повторялась фраза Леаны: «Простите, профессор…»

Профессор.

Я даже не сразу поняла, что девушка сказала что-то неправильное, что-то ещё не случившееся.

«Понятия правильного и неправильного кажутся явными, но это не так», – вспомнились мне слова священника.

Возможно, он даже был прав.

XVI. Скриптум о фамильярах

«Имя Парцифаль, или Персиваль, неразрывно связано с куртуазными героическими сказаниями. Ещё в XII веке, в творении Кретьена де Труа, Персиваль проходил сложный путь – от невежества до рыцарской доблести, а в иной части стремился к святому Граалю».

(Отрывок из серии литературных статей в «Йоркширском вестнике».)

По возвращении в Академию мне, к счастью, не пришлось принимать активное участие в последствиях вылазки третьего курса.

Ректор Санторо, уже оправившись от приступа, собрала всех отличившихся студентов в своём кабинете. Я же просто кратко пересказала свою версию событий, не упоминая Ричарда Блэкуотера.

Взглянув на Леану, я увидела её едва заметный понимающий кивок: помощь инквизитора могла доставить проблем всем, в том числе и ему, если бы кто-то из ведающих упомянул об этом на стороне. Это стало бы плохой благодарностью с нашей стороны.

Узнав от меня всё, что нужно, Санторо позволила мне уйти, а в коридоре у её кабинета меня уже ждала Вивьен.

– Ты просто герой, Эстер, – сказала она.

– Спасибо, но герой очистил бы палаццо, невзирая на все последствия, – ответила я.

Вивьен пожала плечами, не соглашаясь и не споря со мной.

– Эстер, дорогая… Мне очень неловко это говорить, но скоро нужно будет освободить комнату Тадеуша. Помнишь, я сказала, что просила там ничего не трогать? Так вот: если ты хотела посмотреть, то лучше…

– Лучше сейчас, – кивнула я. – Понимаю.

– Я могу попробовать договориться, чтобы сборы вещей и отправку их в Англию начали завтра или послезавтра, когда ты будешь готова…

– Я никогда не буду готова, Вив, поэтому лучше сразу это пережить.

Девушка кивнула и молча повела меня в профессорское крыло. «Я и не подумала, что живу где-то рядом с комнатами Тадди… Хотя, конечно, это логично, он ведь был профессором».

Едва дверь – такая же, как в мою нынешнюю комнату, – открылась, на меня обрушился знакомый запах: лавандовое мыло – запах Тадеуша. Тадди.

Я закрыла глаза, придерживаясь рукой за дверной косяк.