Читать книгу - "Плененная - Сильвия Мерседес"

библиотеку, – продолжает принц тем же размеренным тоном. – Полагаю, ты вовсе не прочь это сделать. Тосковать по куче прожорливых рейфов ты уж точно не будешь. Но мне бы хотелось думать, что ты будешь скучать по библиотекарям. По Нэлл, Микаэлю и Андреасу. – Он пожимает плечами. – Да и о своих детях подумай.

– О моих детях? – Я качаю головой. В крови кипят злость и досада. – Вы о тех детях, которым отказываетесь помочь? О тех детях, которым не даете помочь мне? Вы о них говорите?

– О них.

– Какая разница, чего я хочу? Я хочу перестать быть Должницей! Хочу получить свободу и вернуться в свой собственный мир: к своей жизни, своему дому и своим родным. Я не хочу никому подчиняться! Никогда!

Принц фыркает.

– Да брось, мы оба знаем, что это невозможно. Каждый из нас постоянно подчиняется кому-то или чему-то. Даже такие, как Ивор и Илюзин, не могут поступать и действовать по своему усмотрению, не считаясь с другими. Иначе в королевствах Эледрии не выжить.

Я поднимаюсь, шурша юбками, и смотрю ему в глаза.

– Вы прекрасно знаете, что есть огромная разница между социальной ответственностью и богами проклятыми Обязательствами. Я не принадлежу самой себе.

– А если бы принадлежала? – Принц расцепляет руки, шагнув ко мне. – Если бы сегодня была освобождена от своих Обязательств? Что бы ты тогда сделала?

Он кажется вдруг выше, чем раньше, и я не понимаю, в чарах ли дело или в моем собственном видении. Не важно. Я не собираюсь отступать. Наоборот, встаю тверже, упираясь каблуками в пол.

– Я бы вернулась к Оскару. Вернулась бы к брату и позаботилась о нем.

– Позаботилась о нем? – Принц мрачно и горько смеется. Его глаза острыми копьями пронзают меня. – Дорогая, ты у нас трусиха.

– Что?

– Ты слышала меня. Трусиха. До мозга костей. Боишься своей силы и тех обязательств, что она на тебя накладывает. Обязательств использовать свою силу для защиты.

– Вы не знаете, о чем говорите, – цежу я сквозь стиснутые зубы. – Я ответственна за Оскара. Только его я обязана защищать. Я его сестра.

– А как же Веспра? Как же Аурелис? Как же вся Эледрия, да и твой мир тоже? Думаешь, покончив с Эледрией, рейфы не проникнут в твой мир? Физическую форму они там не смогут обрести, но не заблуждайся, это не помешает им быть такими же смертоносными. Они отравят умы человечества и будут творить зло через тех, чьими разумами станут управлять и в чьи тела вселятся. Они будут сеять хаос до тех пор, пока твой мир не искупается в крови и не погрязнет в злодеяниях. Кто тогда позаботится об Оскаре?

Его слова смыкаются вокруг меня тьмой. Осознав, что на моих щеках слезы, я лихорадочно вытираю их ладонями.

– Как вы можете так говорить?

– Как я могу так говорить? Да просто. Мне претит трусость. – Принц делает глубокий вдох и медленный выдох. – Ты притворяешься такой любящей, преданной и заботливой, дорогая, а на самом деле просто пытаешься убежать от того, кем можешь стать. От своей сути. Ты лучше прикроешься своим братом, как щитом, чем взглянешь в лицо правде и признаешь себя той, кем являешься.

– Кто вы такой, чтобы меня судить? – гневно спрашиваю я. – Вам нет никакого дела до жителей этого города, которыми вы правите и которых должны защищать. Для вас все это – игра. И пока вы сражаетесь в своей башне с рейфами, детей внизу делают рабами. Вы и пальцем не пошевелили, чтобы это пресечь!

Принц выглядит потрясенным, но быстро справляется с собой.

– Ты ничего не знаешь о Веспре, – оскаливается он.

– Может, и так. – Горло сковывают рыдания, но я упрямо выдавливаю слова. – Но я точно знаю, что четверо несчастных детей умоляли меня взять их себе, позаботиться о них и любить их. И что сделали вы? Наложили на мою комнату защитные чары и отправили своего капитана с ее охраной охотиться на них, когда они пытались меня найти. Вы закрываете глаза на то, что творится в Нижнем городе и как там поступают с детьми. Мне не нужно понимать, как тут все в Веспре устроено, чтобы понять вас.

– Я никогда не делал вид, будто я лучше, чем есть, – отвечает принц. – По крайней мере я честен. А ты? Делаешь вид, будто тебе не все равно, в то время как вся твоя забота, ласка и нежность – лишь оправдание. Оправдание для того, чтобы сдерживать свою силу, в которой нуждается Веспра.

– Чего вы хотите от меня? – Я в отчаянии развожу руки в стороны. – Я отдала все, что у меня есть! Я изучала рейфов и сражалась с ними. Я заняла свое место среди библиотекарей. Я рисковала своей жизнью снова и снова, но вы не слышали от меня ни единой жалобы. А вам все мало?! Чего вы хотите от меня?

Принц двигается так молниеносно, что я едва успеваю осознать происходящее, как он уже хватает меня за руку и приближает свое лицо к моему. Солнечный зал вдруг погружается во тьму, словно солнце наверху заслоняют тучи. Лицо принца затенено, глаза ярко блестят, губы кривятся в оскале.

– Я хочу, – голос низкий, хриплый, – тебя.

Я смотрю на него, не способная ни моргнуть, ни сделать вдох.

Пальцы на моей руке сжимаются крепче.

– Я хочу тебя, – повторяет принц. – Ты нужна мне. Чтобы я был цельным. Чтобы я был сильным. – Он опускает взгляд, его челюсти движутся, словно он хочет и не может что-то сказать. Наконец он рявкает: – Ты нужна Веспре.

Принц разжимает пальцы. Пошатываясь, я отступаю и ударяюсь каблуком о бортик фонтана. Долгое мгновение мы молча и неотрывно смотрим друг другу в глаза.

Потом, не говоря ни слова, принц разворачивается и быстрым шагом покидает зал, скрываясь в листве. Я провожаю его взглядом. Тучи расходятся, и снова с небес льется солнечный свет, окутывая теплом голову и плечи.

Ноги подкашиваются, и мое тело тяжело опускается на бортик. Обессиленная и оглушенная, я могу лишь сидеть и дрожать. С подрагивающих губ срывается тихий стон. Уронив лицо в ладони, я даю волю слезам.

Глава 17

Наутро я вяла и медлительна.

– Вы выглядите как нечто, оставленное рироаратом в хиррах тоар, – замечает Лир, вытащив меня из постели и переодевая в подходящую одежду.

Я не спрашиваю, что значат ее слова, – в апатичном состоянии мне это безразлично. Лир усаживает меня за маленький столик и угрожает накормить с ложечки, если