Читать книгу - "Псы Господни 2 - Олег Велесов"

Щенка, — сей молодой паж проводит в другие комнаты. Обещаю, каждый из вас получит миску чечевицы и тюфяк для отдыха.

Шотландцы загалдели, не соглашаясь с моим предложением, но их мнение в этом вопросе никого не интересовало. Я повернулся к камердинеру, тот кивнул:

— Макфэйл, вы что, в таком растрёпанном виде намерены предстать перед великим инквизитором Франции? Нет-нет, это невозможно. Ступайте за пажом.

— Ваша безопасность я отвечать, — попытался оспорить его решение Макфэйл.

— О чём ты, мы среди друзей. Это французский замок, я здесь в полной безопасности. И не спорь со мной, ступай.

Шотландцы смирились, а я едва не под руку повёл камердинера к донжону.

Внутри нас уже ждали. Зал был уставлен свечами, в камине горел огонь, на столе вместо бумаг стояли кушанья. Да, именно кушанья: жареная дичь, свинина, пироги, соусы, блюда, которым я не знаю названия — и всё это густо сдобрено перцем, благо у нас его теперь завались. Детям четы Шир не досталось ничего, даже дом их разграбили, а самих выгнали на улицу. Боюсь подумать, что с ними теперь сталось. Но кто думает в средневековье о детях? А вот о хорошей еде думают. Камердинер, увидев стол, сглотнул, да так громко, что его услышали все в зале. Марго негромко хихикнула, де Бодрикур покачал головой.

Я вышел вперёд и торжественно произнёс:

— Сеньор де Нуадан, посланник дофина Карла!

Отец Томмазо скривил губы и проговорил:

— Рад приветствовать гостя. Кажется, мы уже были представлены друг другу?

Камердинер двинулся к нему, кланяясь на каждом шаге.

— Да, монсеньор, конечно. Мы дважды встречались ещё при дворе короля Карла шестого, да спасёт господь его бессмертную душу. А ещё мы встречались три года назад в Бурже. Вряд ли монсеньор меня помнит…

— Отчего же, помню. Вы уже тогда состояли при дофине камердинером. Достойная должность для достойного человека.

— Да, монсеньор, благодарю.

Де Нуадан наконец-то подобрался к отцу Томмазо достаточно близко, чтобы приложиться к его руке. Инквизитор не стал жадничать и позволил облобызать свои персты.

— Что ж, прошу к столу. Заранее был извещён о вашем прибытии, поэтому мой повар успел кое-что приготовить.

Я взглянул на это «кое-что» и облизнулся. Мне из этого ничего не обломится, так что пойду хлебать чечевицу из одной миски с шотландцами.

— Но прежде позвольте представить моих помощников. Марго, моя прелестная воспитанница.

— О, она более чем прелестна! — восхищённо заулыбался де Нуадан, и попытался дотянуться до руки девчонки. Та не разрешила облизывать себя какому-то камердинеру, пусть даже королевскому, и вместо дежурной улыбки выдавила неопределённое «хм».

— Это капитан Псов Господних сеньор Жан де Грамберж, — указал отец Томмазо на Клеща, и я посмотрел на него вслед за Нуаданом.

Не знал, что у Клеща есть не только имя, но и фамилия, да ещё дворянская. В принципе я предполагал, что Клещ не из подворотни родом, воспитание в нём присутствовало, но не был уверен в этом до конца. Если и дальше так пойдёт, то как бы он рыцарем не оказался. Подготовка отменная, удар жёсткий, ум острый, амбиции, со слов Николая Львовича, в полном порядке, и смотрит он на меня как на жертву.

— Рядом с ним капитан замка Вокулёр Робер де Бодрикур, — продолжил отец Томмазо. — В наши сложные времена он продолжает хранить верность французской короне, и, надеюсь, что дофин не оставит это без внимания.

— Разумеется. Я лично по возвращении доложу о нём дофину Карлу. Дофин должен знать о людях достойных доверия.

Слова камердинера произвели на Бодрикура омолаживающее действие. Лицо разгладилось, приняло выражение горделивости, ну прямо сейчас назначай его бальи Шинона или сенешалем Тулузы.

— Что ж, прошу к столу, сын мой, — отец Томмазо и потряс пальцем. — Забыл. Забыл представить лейтенанта Псов Вольгаста де Сенегена…

Я уже направлялся к выходу, но услышав вдруг своё имя подобрался. Неужели наступил тот момент, когда и мои заслуги наконец-то отметили? Лейтенант! Пока не капитан, но уже и не как Чучельник. Отрадно. Быстро я по службе двигаюсь, вот что значит иметь в покровителях любимого учителя. Может, меня теперь и к общему столу пригласят?

Пригласили, более того, посадили на одну сторону вместе с Марго. С другой стороны сели Клещ и Бодрикур. Робер был недоволен, увидев меня рядом с Марго, чувствовал во мне соперника, а я ещё локоточком до неё дотронулся, он вообще позеленел. Марго тоже особой радости не выказала, прикрыла носик, типа, от меня воняет. Разумеется воняет, я два дня в седле провёл, да к тому же дважды ночевал в хижине рыбака, тут хочешь не хочешь весь местный парфюм в себя впитаешь. А помыться времени не было. Нуадан тоже воняет, но ему она улыбается.

Отец Томмазо и Нуадан сели во главе стола друг против друга, Наина и брат Стефан прислуживали. Разлили вино по бокалам, отец Томмазо произнёс что-то вроде поздравительной речи с пожеланиями всего наилучшего дофину Карлу. За такое грех не выпить. Выпили. Брат келарь отрезал огромный кусок свинины, аккуратно положил на тарелку Нуадана, тот принялся есть, словно его три недели голодом морили. Я решил поухаживать за Марго. В принципе, это было частью средневекового этикета, так что Бодрикур зря пускал дым из ноздрей, поглядывая, как я подаю Марго тушёного перепела в остром соусе.

Минут десять мы ели, наслаждаюсь отменно приготовленными блюдами, потом отец Томмазо как бы невзначай спросил:

— Что привело вас в наши края, господин де Нуадан?

Тот проглотил очередной кусок и вздохнул:

— Что привело? Прихоть милостивого дофина. Англичане устроили сплошной разбой в Пуату и Ангулеме, не столько грабят, сколько уничтожают. Выжигают всё. Сил обуздать их не хватает. Наёмники требуют повышения платы, а в казне нет серебра, чтоб оплатить их услуги даже по старым расценкам. Крестьяне в армию идут неохотно, тоже требуют денег, рыцарская кавалерия, сами понимаете, не бесконечна и опять же требует денег. Денег хотят все! Но сборы упали, торговля хиреет, банкиры Ломбардии в долг давать отказываются.

Нуадан сунул в рот кусок мяса, прожевал.

— И тут милостивому дофину нашептали на ухо древнюю легенду о том, что какая-то крестьянка из Лотарингии якобы спасёт Францию. Представляете, монсеньор: крестьянка спасёт Францию. Чушь! Полная! Но дофин за неё ухватился и решил найти будущую, так сказать, победительницу. Но кому доверить подобную миссию? Конечно, самому достойному и решительному. А кто у нас самый достойный и решительный?