Читать книгу - "Художник из 50х Том II - Сим Симович"

Поездку к лучшему портному Москвы. Сейчас же. — Крид постучал тростью по полу. — Антонина Ивановна уже предупреждена, что вы отлучаетесь по служебным делам.

Возражать было бесполезно. Гоги знал Крида достаточно хорошо — когда тот принимал решение, спорить было бессмысленно. Он убрал рисунки в папку, надел пиджак.

— Куда едем?

— В ателье «Элегант» на Кузнецком мосту. Там работает Моисей Наумович Гольдман — лучший портной столицы. Одевает самых высокопоставленных лиц.

Чёрная «Победа» ждала у входа. Водитель молча открыл дверцы. По дороге Крид рассматривал Гоги критическим взглядом.

— Размер сорок шестой, рост сто семьдесят восемь. Плечи не слишком широкие, талия нормальная. Хороший материал для работы портного.

— Вы говорите обо мне как о манекене.

— А разве не так? — усмехнулся Крид. — Человек в публичной позиции всегда немного манекен. От того, как вы выглядите, зависит, как воспринимают ваши идеи.

Ателье «Элегант» располагалось в старинном особняке. Витрина была оформлена со вкусом — несколько костюмов на манекенах, дорогие ткани, аксессуары. Швейцар открыл дверь, и они оказались в мире изысканной элегантности.

Моисей Наумович оказался невысоким пожилым человеком с острым взглядом и быстрыми движениями. Он окинул Гоги взглядом профессионала.

— Интересная фигура, — пробормотал он. — Творческий человек, вижу. Художник?

— Режиссёр, — поправил Крид. — Делает мультипликационные фильмы.

— Понятно. Значит, костюм нужен элегантный, но не вызывающий. Что-то среднее между официозом и богемностью. — Портной достал сантиметр. — Раздевайтесь, молодой человек.

Следующий час прошёл в примерках и обмерах. Моисей Наумович работал быстро и профессионально, записывая цифры в блокнот.

— Синий цвет, — сказал Крид, рассматривая образцы тканей. — В тон глаз. Английская шерсть, тонкая, но плотная. Костюм-тройка — пиджак, жилет, брюки.

— Отличный выбор, — одобрил портной. — У молодого человека красивые голубые глаза. Синий костюм подчеркнёт их.

Гоги стоял в одних подштанниках, чувствуя себя неловко. Портной обмерял его со всех сторон, делал пометки мелом на временной выкройке.

— А сколько это будет стоить? — спросил он.

— Не ваша забота, — отмахнулся Крид. — Государство инвестирует в ваш имидж.

— Готов будет через неделю, — сказал Моисей Наумович. — Две примерки — предварительная и окончательная. Гарантирую — костюм будет сидеть как влитой.

Когда с портным было покончено, Крид повёл Гоги в обувной магазин на Петровке. Здесь тоже всё было на высшем уровне — кожа, инструменты, мастерство.

— Туфли на заказ, — объяснил Крид сапожнику. — Классические оксфорды, чёрная кожа, кожаная подошва. К синему костюму.

Процедура повторилась — обмеры, выбор материалов, обсуждение деталей. Гоги чувствовал себя куклой, которую наряжают к выходу в свет.

— А теперь подарок, — сказал Крид, когда они вышли из магазина.

Он достал из кармана небольшую коробочку, протянул Гоги. Внутри лежали часы. Но не обычные, а особенные. На задней крышке была выгравирована надпись: «Г. В. Гогенцоллер. За выдающиеся заслуги. 1950 г.»

— Именные часы, — пояснил Крид. — Изготовлены на Первом Московском часовом заводе по специальному заказу. Механизм швейцарский, корпус стальной, стрелки светящиеся.

Гоги надел часы на запястье. Они сидели идеально, словно были созданы специально для его руки. Тяжёлые, надёжные, с приятным тиканьем.

— Спасибо, — сказал он искренне. — Но за что такие подарки?

— За то, что оправдываете вложенные в вас средства. — Крид закурил папиросу. — Ваш фильм произведёт фурор. А человек, создавший шедевр, должен выглядеть соответственно.

Они сели в машину, поехали по центру Москвы. За окнами плыли знакомые улицы, но Гоги смотрел на них уже другими глазами. Скоро у него будет отличный костюм, дорогие туфли, именные часы. Внешние атрибуты успеха.

— Кстати, — сказал Крид, стряхивая пепел в окно, — у меня есть новости с корейского фронта.

— Какие новости?

— Ваши концепты оружия проходят испытания. Электромагнитная пушка показала отличные результаты. Американская техника выходит из строя на расстоянии до двадцати километров.

Гоги почувствовал странное чувство — одновременно гордость за своё изобретение и тревогу за его применение.

— А роботы-амфибии Пауля?

— Тоже работают неплохо. Пока что в ограниченном количестве — десяток машин. Но эффект впечатляющий. Американцы в панике, не понимают, что происходит.

— И что дальше?

Крид затянулся папиросой, выпустил дым в окно.

— А дальше интересно. Мы намеренно поддерживаем паритет. Не даём ни одной стороне решающего преимущества. Корея — это полигон для испытания новых технологий, а не место для окончательной победы.

— Почему?

— Потому что мировая война сейчас невыгодна никому. Лучше пусть сверхдержавы выясняют отношения на периферии, испытывая новое оружие. А основные силы остаются в резерве.

Гоги слушал, понимая, что за этими спокойными словами стоят тысячи человеческих судеб. Солдаты умирают в корейских горах, а где-то в московских кабинетах это называют «поддержанием паритета».

— И что от меня требуется?

— Пока ничего. Занимайтесь фильмом, создавайте шедевр. Но держитесь наготове — скоро у меня будет для вас новая работа. Более серьёзная, чем рисование пушек.

— Какая работа?

— Концептуальная. — Крид улыбнулся загадочно. — Представьте себе оружие, которое бьёт не по технике, а по сознанию. Не убивает тело, а ломает волю к сопротивлению.

— Психологическое воздействие?

— Шире. Информационное, культурное, идеологическое. Война будущего будет вестись не на полях сражений, а в умах людей. И здесь понадобятся не генералы, а люди вашего профиля.

Машина подъехала к студии А4+. Гоги вышел, но Крид его задержал.

— Георгий Валерьевич, ещё одно. Через неделю, когда костюм будет готов, у вас будет официальное представление фильма высшему руководству. Присутствовать будут очень важные люди.

— Сталин?

— Возможно. Во всяком случае, люди из его ближайшего окружения точно. Вот почему так важно выглядеть безупречно.

Когда машина уехала, Гоги поднялся в свой кабинет. Часы на запястье тикали ровно, напоминая о времени. Новый костюм, новые туфли, новые перспективы — всё это было приятно, но и тревожно.

Он понимал — каждый подарок, каждое повышение статуса — это новые обязательства. Система не делает подарков просто так. За всё рано или поздно приходится платить.

Но пока что он мог наслаждаться творческой работой, создавать красоту, воплощать