Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

Он опоздал. В этом не было никаких сомнений. Этому было столько мучительно страшных доказательств…

Некоторые отстреливались, как вот этот старик, встретивший свою смерть с двустволкой в руках. Некоторых застали врасплох, как Шуру… Она лежала рядом с походной кухней, сжимая в руке поварешку. Варево в котелке уже давно выкипело, и нутро его покрылось черной копотью.

Григорий закрыл Шурины глаза, поправил сползший на лоб платок. Огляделся.

Можно было не спешить. Никого живого здесь больше не осталось. А встретиться с мертвыми было… нет, не страшно. Было больно! Вот так же больно, как встретиться с Шурой. Если не больнее…

Зосимовича он нашел в избе, служившей для отряда медпунктом. Зосимович сидел за столом, уронив седую голову на скрещенные руки, и на долю секунды Григорию показалось, что доктор просто спит после тяжелой ночи. Но в ноздри тут же шибанул густой запах крови, не оставляющей и толики надежды. Но Григорий все еще надеялся. Наверное, потому все-таки вышел из потока и позвал:

– Лидия! Лида!

Ответом ему стала тишина. Лишь какая-то пичуга испуганно забилась об оконное стекло. Дурная примета, как сказала бы Зося. Да уж, куда дурнее…

Выйдя из избы, Григорий все-таки снова натянул на себя эту невидимую броню. Чтобы, когда он найдет Лиду, устоять, сдюжить не перед болью даже, а перед уже испепеляющим душу яростью.

Он обошел все дважды. Хотя ему нынешнему хватило и одного раза, чтобы понять: ни Лиды, ни Сони среди убитых нет. Они могли уйти до того, как нагрянули каратели. И это было бы настоящим чудом. Их могли забрать с собой фрицы. И это было страшно, но все равно давало надежду. Если он поспешит. Поспешить означало бросить убитых. Сначала их терзали звери двуногие, а очень скоро станут терзать звери четырехлапые.

Братская могила получилась большая и глубокая. Григорий работал, сцепив зубы, не позволяя себе думать, не позволяя вспоминать и скорбеть. Когда все закончил, вышел из потока, присел прямо на землю, сунул в зубы папиросу. Пять минут он позволит себе быть человеком, а потом снова превратится в зверя и возьмет след. Если будет кого спасать, спасет. Если он опоздал, придет время для мести.

* * *

– Ну, и что это было? – Стелла смотрела на Власа зло и требовательно одновременно.

Чтобы хоть как-то укрыться от этого взгляда, он закурил, спрятался за дымовой завесой. Но разве Стеллу может остановить такая мелочь?

– Я спрашиваю, что случилось? Влас, почему ваш товарищ так поспешно ушел?

– Митяй тоже ушел, – сказал Всеволод мрачно.

По глазам было видно, что парень сейчас разрывается на части. С одной стороны, ему хочется помочь другу. С другой – отыскать и спасти эту свою необыкновенную подружку. Влас его понимал, он и сам разрывался на части. Вот только, в отличие от Всеволода, он нес ответственность за тех, кого оставил в лагере.

– Почему они ушли? – повторила Стелла свой вопрос. По голосу было ясно, что она уже готова взорваться. Такой у нее был взрывной темперамент.

– Мы получили информацию о готовящемся нападении. – Полуправда всяко лучше молчания.

– Когда? – Стелла удивленно вскинула брови.

– Ночью. Когда вы спали.

– Я очень чутко сплю, Влас Петрович. И я ничего подозрительного не слышала.

– Вы ничего не слышали, потому что Гриня… Григорий выходил из дома. Он охотник. Понимаете? Он умеет двигаться почти бесшумно.

На мгновение во взгляде Стеллы что-то такое промелькнуло. То ли испуг, то ли недоумение. Но спорить она больше не стала. Вместо этого она снова спросила:

– И он ушел спасать ваш отряд?

Влас молча кивнул.

– В одиночку?

– С Митяем, – снова встрял Всеволод.

– А вам не кажется, что это слишком опрометчиво? Мужчина и мальчик, – она бросила успокаивающий взгляд на ощетинившегося Всеволода, – против карательного отряда!

– Им помогут товарищи из подполья. – И даже ложь все еще лучше молчания. – К тому же, я думаю, что Григорий ушел один…

Договорить он не успел, в запертую дверь кто-то тихо постучался.

Едва заметно вздрогнула Стелла, глянула на Власа вопросительно. Тот потянулся за оружием, кивнул.

На цыпочках Стелла подошла к двери, прислушалась:

– Кто там? – спросила сиплым, словно бы со сна голосом. Получилось правдоподобно. Актриса же!

– Это я, – послышался из-за двери голос Митяя. – Чего вы закрылись?

Они снова переглянулись. Влас мягко отстранил Стеллу от двери, не выпуская пистолета, отодвинул засов.

Митяй молча ввалился в квартиру, не разуваясь, прошел в гостиную.

– Что-то вы быстро, – сказала Стелла, проходя за ним следом.

– Решил, что вам может понадобиться моя помощь. – Митяй рухнул на один из стульев, взъерошил свои седые волосы.

Теперь они смотрели на него все втроем. И только Влас понимал, что случилось. Гриня не захотел брать с собой пацана. Отчасти, потому, что тот был все еще слаб, а отчасти по той же причине, по которой не взял его самого. Любой нормальный человек будет его сдерживать и тормозить, если вовсе не путаться под ногами. Власу уже довелось видеть, как стремительно, почти незаметно глазу, может двигаться Гриня. Довелось видеть, как он голыми руками управился с упырем, забредшим в госпиталь. Что ж, так вышло, что у каждого из них своя работа и свое задание. Гриня должен разобраться с Вольфом, а он, Влас, – с фон Клейстом. Ну и девочку спасти. Как же без девочки?! Ему уже не терпелось с ней познакомиться. Думалось, что она еще более удивительная, чем Гриня. Хотя казалось, куда уж удивительнее?

– Ну, так что мы будет делать? – спросил Митяй.

Выглядел он так, словно был слегка во хмелю. Наверное, так действовал на обычного человека упыриный морок. Или Митяя тоже нельзя называть обычным человеком, раз уж он может держать телепатическую связь с похищенной фон Клейстом девочкой?

– Мы будем завтракать! – ответила за Власа Стелла. – Я сейчас умоюсь и накрою на стол. Влас Петрович, – она глянула на Власа.

– Слушаю, – отозвался он.

– В буфете есть хлеб и масло. Сделайте пока нам по бутерброду.

За завтраком держали военный совет. Все сводилось к тому, что выходить на улицу никак нельзя, потому что ночные патрули сменились дневными, документы будут проверять у всех подозрительных, а они очень даже подозрительны. Особенно Влас. Он спросил, почему Стелла считает его подозрительным, но она лишь махнула рукой. Такая женщина, понимай ее слова, как хочешь.

– Я в театр! – сообщила она, поправляя перед зеркалом шляпку. – Двери никому не открывайте.

Всеволод и Митяй тут же возмущенно хмыкнули, но Стелла одарила их такой обаятельной улыбкой, что на том их недовольство и закончилось.