Читать книгу - "Дар рыбака - Джулия Р. Келли"

сама разглядывала зарево моря, которого еще ни разу в жизни не видела. И вот она, почти пожилая женщина, бредет по снегу в опустелый дом. Вскоре она возвращается на тропинку, ведущую к ее домику. Войти она решается не сразу, но переступив порог, Дороти закрывает за собой дверь и прислоняется к ней спиной.

«Вот так и пролетела жизнь», – раздумывает она.

Дороти

Дороти сидит за столом, в холоде и темноте. Чем бы ей теперь себя занять? Что бы стоило потраченного времени? Она долго сидит сложа руки, но потом вздыхает и попрекает себя за такие мысли. Она через силу зажигает лампы, разводит огонь, затем повязывает передник и делает глубокий вдох. Пора, как верно сказал настоятель, навести дома порядок. На полу в соседней комнате разбросаны оловянные солдатики и юла. Она натягивает передник, складывает игрушки в подол и забирает их наверх, убрать на место к остальным игрушкам, в сундук, но в комнате Моисея спотыкается о краешек ковра. Дороти хватается за столб кровати, чтобы удержать равновесие, но юла выпадает, и солдатики рассыпаются по полу, а один из них заваливается за сундук.

Она вздыхает и присаживается на колени. Отодвинув сундук от стены, она наклоняется и шарит рукой по полу. Рука ее касается холодного металла, и, потянувшись, чтобы вытащить солдатика, она нащупывает кончиками пальцев что-то еще. Из любопытства Дороти переставляет сундук. Оказывается, что под ним кое-что завалилось. Пожелтевшая колода карт и книжка.

В замешательстве она кладет их на колени.

Странное дело, ведь она такого у себя совершенно не помнит. Оставив комнату вверх дном, она уносит находки на первый этаж. Но вместо того, чтобы сесть на стул, она ворошит поленья, чтобы немного оживить огонь, подбрасывает еще парочку и, усевшись перед очагом, на полу, разглядывает обложку книги.

Это «Нелепые песни и истории» Эдварда Лира. Она и помнить не помнила, что у нее есть эта книга. Форзац у книжки местами засален.

Она раскрывает книгу и читает:

Кот и Сова, Молодая вдова,

Отправились по морю в шлюпке,

– и перед глазами у нее внезапно встает видение из прошлого, когда она сидела на этом самом месте, у разгоревшегося очага. И она как будто слышит собственный голос, зачитывающий отрывок из книжки:

Взяв меду в дорогу

И денег немного

(Чтоб за морем делать покупки).

Тут вступает второй голосок, уже мальчишеский:

Сова, поглядев на луну,

На волну,

Запела под звон гитары,

– и теперь оба голоса, хором:

Ах, милый мой Кот, ты хорош

И пригож.

Давай обручимся – нигде не найдешь

Такой восхитительной пары,

Такой, такой,

Такой, такой,

Такой восхитительной пары.

Дороти цепенеет: голоса звучно отчеканивают рифму, и в ушах, словно издалека, раздается смех, но тут же исчезает, словно птичий крик на ветру. Дороти читает дальше. Забытые слова с новой силой отзываются в душе, и она с головой погружается в чтение. Добравшись до конца стихотворения, —

Рука в руке,

На прибрежном песке

Плясали при свете луны,

Луны, луны,

Луны, луны,

Плясали при свете Луны… [4]

– Дороти откладывает книжку на колени и сидит, уставившись на языки пламени. Даже не шелохнется. Затем оборачивается и берет в руки карты. Невзирая на ветхость, обращались с ними явно осторожно. Она вытаскивает колоду из пожелтелой коробочки, затем подносит к лицу и, прикрыв глаза, вдыхает их запах; перед глазами у нее, словно сон, проносятся смутные образы.

Однажды в Эдинбурге ей попался на глаза зоотроп: заглянув сквозь прорези, она увидела, как чайка срывается с места и взмывает в воздух. И сейчас все повторяется, но на картинках они с Моисеем, а рассказ идет о матери с сыном —

как они сидят у огня,

читают сказки со стихами,

пекут вместе печенье,

– стоило запустить зоотроп, и картинки несутся одна за другой, мелькают все скорей и скорей, —

как они играют в сундучки и дурака,

как он тихонько смотрит на нее и улыбается,

как берет ее за руку, льнет к ней,

декламирует отрывки сказок, уже затверженные наизусть, так часто их ему читала мама,

как Моисей трясется со смеху, когда проигрывает или побеждает в карточных играх,

– и Дороти, сама того не ведая, сидит, разинув рот и схватившись за сердце.

Она опять берет в руки книгу, листает захватанные, исписанные на полях страницы, пока не открывает последний белый лист. Моисей оставил там рисунок. Ребенка со взрослым. С большими головами и телами-палочками. Руки у них растут из головы на месте ушей. Одна фигура явно изображает мальчика в треугольных шортах, а вторая – женщину с пучком на голове в длинном платье, прикрывающем схематичное тело. Они широко улыбаются, а протянутые руки сплетаются пальцами в путаный узел.

Фигуры держатся за руки.

И они счастливы.

Тогда

Моисей и дети моря

Он слушает, как спит его мама. Тихое сопение. Вздох. А следом вздыхает и ветер. Откинув одеяло, он встает в кровати на колени и приоткрывает занавески. Небо загорается белым всполохом, и в эту секунду он видит, как они бушуют, играют в воде.

Дети.

Он разевает рот и заливается смехом, но тут же зажимает рот рукой, уставившись на них во все глаза.

Море опять чернеет.

Моисей сидит один и ждет.

С очередным всполохом он видит их уже яснее – серебристые кудри, прямо как у него, задорно радостные лица. Они кувыркаются в морской пене, протягивают руки.

Идем играть…

Играть? Сердце у Моисея радостно вздрагивает, но вдруг его охватывает страх. А что скажет мамочка?

Он замирает в темноте и прислушивается.

Сопение.

Вздох.

Он вспоминает про свой красный мячик и, прильнув к окну, утыкается носом в холодное стекло.

Хотите поиграть в мой красный мячик?

– Да-а-а-а-а, – манят его их сладкие голоса. – Идем играть с нами, – зовут его дети моря.

Моисей не уверен, но их голоса звучат так явственно, так весело и задорно, а Моисей так рад, что они хотят с ним поиграть, что он соскакивает с постели, заползает на животе под кровать и нащупывает свой красный мячик.

Он уже хочет выбежать из комнаты, но потом вспоминает, что на улице холодно. Без носок и ботинок нельзя, Моисей, не то простудишься. Он тихонько