Читать книгу - "Первая на возвращение. Аристократка в Советской России - Ирина Владимировна Скарятина"

Я не могу его больше терпеть'. Вот так я опередил пятьдесят тысяч человек! И поверьте мне, я везунчик, потому что, как только я вошёл в зал, где стоял гроб, там вдруг поднялась суматоха, двери закрылись, никого больше не впускали, но и не выгоняли. Несколько человек, которые уже попали внутрь, были оттеснены солдатами к стене, и кто же мог после этого войти, как не сам Сталин в сопровождении Калинина и Ворошилова?"

"И как он выглядел? – спросила я с волнением, потому что это была реально интересная история.

"Как любой другой муж, только что потерявший свою любимую жену, – ответил американец. – Он постоял несколько минут, глядя на неё очень тихо и весьма печально, а потом низко над ней склонился, но так как был ко мне спиной, я не мог увидеть, поцеловал он её или нет. Затем он быстро покинул зал, опять-таки вместе с Ворошиловым и Калининым, и двери вновь были распахнуты для публики".

"Да, – скорбно пробормотала я, – везёт же некоторым". И потом весь вечер ворчала на Вика за то, что он не дал мне постоять в очереди. "Под номером пятьдесят тысяч один?" – сыронизировал он.

Похороны состоялись 12 ноября, и толпы людей шли за гробом, перед которым двигались оркестр Красной армии и сорок человек с венками. Сразу за красно-чёрным катафалком шагали Сталин и члены Политбюро Коммунистической партии. И Надежда Аллилуева была похоронена на Новодевичьем кладбище недалеко от могилы моего деда, князя Лобанова-Ростовского.

6

Почти каждый вечер мы ходили в театр. В Московском художественном театре мы посмотрели довольно интересную современную пьесу "Хлеб", ярко повествующую об острой проблеме, существующей между правительством и крестьянством, которое не желает делиться своим зерном, то есть "хлебом", с городским населением. В то же время в пьесе показан и другой конфликт – знакомый "амурный треугольник": муж, жена и любовник, – хотя в данном случае внимание сосредоточено на том факте, что и муж, и любовник занимаются хлебозаготовками, забирая зерно у крестьян, и что муж дипломатичен и успешен, тогда как любовник оказывается бестактным грубияном. Однако молодая женщина остаётся с любовником, несмотря на то, что тот терпит неудачу там, где её муж преуспевает.

В театре Мейерхольда, где нам достались места в первом ряду, мы смотрели другую пьесу под названием "Последний решительный" (имеется в виду бой, но это слово в названии опущено). В ней рассказывается история двух весёлых матросов в увольнительной. Те наведываются к проститутке Кармен (а действие происходит в годы Гражданской войны), являющейся, несмотря на свою профессию, идеалисткой, постоянно мечтающей об истинной любви и обо всём, что украшает жизнь. Они заставляют её и другую женщину выпить, происходит драка, в которой некто третий убит, матросы арестованы своими же товарищами, которые судят их и находят недостойными оставаться в рядах краснофлотцев.

"Прошли те времена, когда матрос мог так себя вести", – говорят они, и хотя осуждённые просят, чтобы им позволили присоединиться к остальным в "последнем решительном" сухопутном бою против контрреволюционной армии, ведущей атаку на Советский Союз, их просьбу отклоняют и под конвоем выводят их самих из дальнейшего действия.

Затем наступает та самая решающая битва, где на одинокой пограничной заставе все бойцы погибают как герои за правое дело, спасая страну.

В заключительном акте на сцену было вынесено несколько пулемётов, и два из них установили так, что их дула были направлены прямо на нас с Виком, сидевших в первом ряду. На самом деле это был супер-первый ряд, ибо наши места, добавленные в последний момент, находились столь близко к сцене, что мы легко могли бы положить на неё свои подбородки.

"Вот где может произойти небольшая ошибка, и поминай как нас звали", – драматично прошептал Вик, и я слегка хихикнула, а затем величаво промолвила: "Кого это волнует. Ты же знаешь: двум смертям не бывать, а одной не миновать".

Ослепительный свет, оглушительный грохот, пулемёты палили что есть мочи, а я заткнула пальцами уши и крепко зажмурилась. Потом всё закончилось, и мы всё ещё были там, не разорванные в клочья из-за какой-нибудь "небольшой ошибки", а сидящие на своих неудобных маленьких стульях, чуточку взволнованно и крепко вцепившись в край подмостков.

"Ух, – присвистнул Вик, – надеюсь, это было достаточно реалистично, чтоб тебя удовлетворить".

И я поспешила заверить его, что определённо.

Пока мы были в Москве, в Большом театре шли известные оперы: "Сказка о царе Салтане" Римского-Корсакова; "Борис Годунов" Мусоргского; "Пиковая дама" и "Евгений Онегин" Чайковского; "Русалка" Даргомыжского; и "Кармен", и "Лакме", и "Турандот", и "Севильский цирюльник", и "Риголетто", и "Трильби".

А также следующие балеты: "Лебединое озеро", "Саламбо" и абсолютно новый "Красный мак".

В театре оперетты давали: "Дочь мадам Анго", "Бокаччо", "Жирофле-Жирофля", "День и ночь".

В разных театрах – Малом, Московском художественном, Мейерхольда, Сафонова и других – поставили пьесы Островского, Чехова, Достоевского, Толстого и Горького, а также новые произведения современных советских и выдающихся зарубежных драматургов. Я нарочно перечислила старые оперы, балеты и другие спектакли, поскольку до поездки в Россию часто слышала, что их там теперь не дают, а показывают только новые – "красные".

Разумеется, современные российские пьесы вызвали у нас наибольший интерес, ведь они так ярко отражают различные острые проблемы, существующие нынче в Советском Союзе.

7

Наше заключительное утро в столице мы провели в Кремле, который после того, как был закрыт на непродолжительный срок, пока Сталин жил там во время празднований, именно в тот день вновь отворил свои двери для публики. Построенное в виде треугольника "сердце Москвы" окружено высокой стеной с девятнадцатью башнями. Мы проникли через Троицкие ворота, охраняемые двойным рядом солдат, остановились на несколько минут у Театра царя Алексея и подошли к знаменитой Оружейной палате. Внутри, в первом зале наверху, мы увидели знаменитую историческую корону Владимира Мономаха и кресло Ивана Грозного из слоновой кости, а также большое число великолепных нарядов, принадлежавших царям и боярам, пошитых из золотой и серебряной ткани, украшенных жемчугом и отороченных восхитительным мехом.

Во втором зале находится богатейшая коллекция кольчуг, ружей и кинжалов. Кроме того, здесь есть замечательный щит "Круговорот жизни", байдана Бориса Годунова с надписью на кольцах "С нами Бог ни ктоже на ны"47 и колыбель, где спал Александр I.

В третьем зале выставлены предметы культа, такие как чаши, Библии, кресты и церковные изделия из золота и серебра, украшенные эмалью и драгоценными камнями.

Четвёртый зал экспонирует серебряные и золотые кружки и кубки, большого орла из