Читать книгу - "Дар рыбака - Джулия Р. Келли"

через силу рассматривает каждый бант, каждую складку на рукавах, смятое кружево и растрепанные локоны. Сознательно стыдит себя за вычурный наряд, за тщеславные помыслы, за то, что ей небезразлично мнение Джозефа, и только после этого снимает платье и ложится в постель.

Она мечется меж сном и кошмаром, меж приступами головной боли и тошноты. Вспоминает сказительницу и ее предание. Переворачивается на другой бок. Какой загадочно прекрасной показалась ей вчера эта история о феях, подменышах и детях моря. Она опять переворачивается и зажмуривается, стараясь выкинуть из головы образ Джозефа, его лицо в ладонях Агнес, то, как привычно она его к себе притянула.

Дороти ужасно хочется остаться в постели, спрятаться от воспоминаний и всей остальной деревни, но одна мысль не дает ей покоя, пока она лежит в лучах ослепительно яркого света, и как Дороти ни пытается, никак не может выкинуть ее из головы.

Ей надо заглянуть к миссис Браун и поблагодарить ее.

К полудню она успевает помыться, переодеться в чистое платье и убрать волосы в назидательно тугой пучок. Может, просто отправиться в лавку как ни в чем не бывало. Но оставаться дома ей не пристало – люди решат, будто ей есть что скрывать. Она насильно вспоминает чужих неряшливых детишек, что приходят в школу в картузах и ботиночках, иногда чумазые, а иногда и вовсе не приходят, а помогают с лодками отцам на Отмели. Вспоминает что угодно, лишь бы заглушить свой собственный стыд.

Когда она наконец выходит на Копс-Кросс, с радостью встречая крепчающий зимний мороз и потускневшее небо, головная боль ее почти не мучает. Только руки самую малость дрожат, и Дороти превозмогает подступающую тошноту.

Понадеявшись, что в лавке никого не будет, она делает глубокий вдох и открывает дверь. Колокольчик пронзительно звякает. Переступив порог до духоты натопленной комнаты, поначалу Дороти, к большому облегчению, видит на своем привычном посту одну миссис Браун, но следом замечает у плиты никого иного, как Эйлсу – в полуперчатках и шарфе, несмотря на тепло, – и Нору с вечно всезнающим видом. Разговор тут же смолкает. Сердце у нее обрывается, и она стоит, на секунду усомнившись в собственной решимости, но все-таки, расправив плечи, шагает к прилавку.

– Здравствуйте, миссис Браун.

Она косится на остальных, но женщины беззастенчиво, с неприкрытым интересом следят за ней.

Миссис Браун приветственно кивает.

– Дороти. Как ваше самочувствие? Прекрасный выдался вечер, не правда ли?

Неужто она улыбается?

Дороти произносит заготовленную речь:

– Я хотела поблагодарить вас за то, что проводили меня после кейли до дома.

Она вспоминает одеяло, разведенный очаг, заваренную чашку чая и тихонько откашливается.

– И за проявленную заботу, разумеется, тоже. Я… Сама не знаю, что на меня нашло – быть может, из-за духоты и громкой музыки… мне сделалось несколько дурно.

Эйлса чуть не прыскает со смеху, а миссис Браун еле сдерживает улыбку.

– Да, что ж, с непривычки от виски такое случается.

Все гораздо хуже, чем она ожидала.

– Виски? Нет, я лишь… как бы то ни было, спасибо вам за доброту, за одеяло и чашку чая. Я окончательно оправилась, благодарю.

– За это можете меня не благодарить. Я не могла оставить вас в ботинках и не развести очаг. – У плиты опять раздается хихиканье. – Но за чай и одеяло благодарите Уильяма.

– Уильяма?

Обомлев от ужаса, Дороти резко разворачивается и, даже ни с кем не прощаясь, уходит, а у нее за спиной Эйлса опять заводит прерванный разговор:

– Так вот, кто бы мог подумать! Джини оказалась права – Агнес и Джозеф…

Дороти ускоряет шаг, хотя для нее это не новость, она их видела своими глазами, но от пересудов между женщинами в лавке все отчетливей, все явственней становится то, что промелькнувшее, как ей казалось, между ними с Джозефом чувство она сама себе надумала, и Дороти до глубины души его ненавидит. В тусклом свете уходящего зимнего дня она понимает, что вспыхнувшие летом радужные надежды окончательно рухнули.

Домой она приходит понурившись, не поднимая на прохожих глаз, но на пороге ее уже дожидается Уильям со свертком в руках. Не успевает она подойти, как он уже о чем-то тараторит, отчаянно спеша объясниться.

Ему ужасно жаль, но Джейн приболела, и он пришел на кейли только под конец, а Дороти уже самой нездоровилось. Он кается, а Дороти мотает головой, умирая со стыда, в смятении, не в состоянии собраться с мыслями.

– Я подумал, вдруг вы захотите прогуляться вместе на Отмели? Немного развеяться, если вас еще мучает недомогание.

Когда Дороти выходит из дома, на небе ярко сияет луна. Они проходят вдоль обрыва и спускаются по лестнице на Отмель. Печаль ее не передать словами. Уильям ласков и немногословен, и Дороти от этого как будто даже приятно. Она признательна ему за доброту, за то, что не расспрашивает, как прошел кейли, и делает вид, будто ей нездоровится, но испытанное унижение камнем лежит у нее на душе.

На берегу Уильям нащупывает в темноте ее руку; она не противится и, помедлив, делает глубокий выдох, будто от чего-то отступается, и сжимает его руку в ответ.

Вскоре по возвращении домой он делает ей предложение. Она садится, но он остается стоять. Затем берет ее за руку и задает вопрос вновь. Мягко, с надеждой в голосе, и это утешает ее, внушает чувство благодарности.

Она отрекается от Джозефа, отбрасывает все сомнения.

И принимает его предложение.

Джини

Новости, как водится, разлетаются в мгновение ока.

– Так-то вот. Все-таки Джозефу она не пара.

Об их посильном вкладе Агнес не роняет ни слова, подмечает Джини, хоть ей и нечего стыдиться. Она сделала то, что должна была. А еще Агнес не говорит, что она ему тоже не пара, подмечает следом Джини. Она не знает, что случилось на кейли, но Джозеф больше к ним не заглядывал, и, судя по выражению лица Агнес, лучше сейчас и не спрашивать.

А Дороти пускай пеняет на себя, раз пошла замуж за Уильяма. «И поделом ей», – думает Джини. Как ни старается, она не может представить их вместе – даже Джини понимает, что нельзя создать семью с чужим человеком, взять чувства к одному и перенести на другого, сбежать из-под родного крова и найти прибежище в другом. «Интересно, что нашел в ней Уильям», – раздумывает она. Видно, на все готов, лишь бы сбежать от Джейн.

Джини поднимает эту тему в лавке, но тамошняя троица, будто бы ведьмы вкруг котла, не спешат делиться своими секретами.

Миссис Браун подытоживает сумму покупок,