Читать книгу - "Дар рыбака - Джулия Р. Келли"

солнца, словно созвездие из мелькающих крыльев и струящегося света. – Прямо как солнце на море.

И они смотрят, как солнце сверкает на волнах, точь-в-точь как на небе, и Джозефу хочется продлить этот миг, но он понимает, что дождь закончился, и у них больше нет повода и дальше стоять бок о бок под листвой раскидистого дуба.

Дороти, по-видимому, тоже это замечает, и коротко улыбается.

– Что ж, мне, пожалуй, пора, надо бы вернуться в школу и как следует объясниться.

И Джозеф отзывается:

– Я вас провожу, – даже не спрашивает ее разрешения, потому что не хочет услышать отказ.

Вместо того чтобы вернуться через рощу к дороге, они идут напрямик, по полю за тропинкой, продираясь сквозь колючий вереск и чертополох, а в низине Джозеф открывает перед ней калитку, и вот они уже за церковью, возле домов призрения, как вдруг опять начинается дождь, и, сам того не сознавая, он хватает Дороти за руку, оборачивает ее кругом и, стиснув ладонь, целует. Ничего естественней и ошеломительней он еще в жизни не делал.

Прильнув к нему, Дороти отвечает на поцелуй, и Джозеф обхватывает ее второй рукой за талию. Потом они отстраняются и недоуменно смотрят друг на друга, но Дороти тут же поспешно убегает в школу, а Джозеф остается посреди тропинки, под мерцающим в свете солнца дождем, во власти момента и этого нового чувства.

Позже, сев за починку креплений на ловушке, он вдруг понимает, что никак не может приняться за дело. А только вспоминает, как блестели на солнце ее темно-рыжие волосы, выбившиеся из пучка; ее серые глаза и мимолетную улыбку.

Держится она холодно, даже чопорно, но ему это нравится. Он чувствует ее недоверие и скрытую за ним неуверенность – в том, как она оглаживает платье, как мгновенно отводит глаза, но еще он помнит, как они рука об руку неслись по тропинке, ее внезапный раскованный смех. Как-то раз он был на западном нагорье и набрел в лесу на лань, отбившуюся от стада. Завидев Джозефа, она вскинула голову и боязливо оцепенела. Его удивительным образом тронула ее настороженность. Он понимал: один неосторожный шаг, резкий звук, и она бросится наутек, поэтому стоял не шелохнувшись в надежде показать, что не представляет угрозы, а про себя раздумывал, какая же редкость – завоевать, хотя бы на мгновение, ее доверие. Дороти напоминает ему эту лань, и Джозеф знает, что ни в коем случае нельзя ее спугнуть, иначе он ее потеряет.

«Молю тебя, Господь, я больше ничего не прошу – только дозволь заполучить ее».

Теперь

Бакалейная лавка

Такой зимы у них еще ни разу не бывало, твердят все вокруг. Снег все валит и валит. Порою кружится в воздухе густым мягким вихрем, в другие же дни сельчане ютятся возле своих очагов, пока в окна стучится вьюга, завывая в каминах. Скотоводам с холма приходится откапывать овец из-под сугробов; кто-то даже забирает в дом наседок, как в былые времена, и они устраиваются на насест в той же комнате, распушая перья, греясь у печи. Бывают и такие дни, когда снежинки медленно и мягко падают с неба, и тогда мужчины всей гурьбой отправляются расчищать главную улицу, а дети играют, схлестываясь в детских играх незапамятных времен, разбиваясь на враждебные лагеря – Карнеги против Макинтошей, мальчишки против девчонок, старшие против младших.

В лавке дел невпроворот. Внутри, возле пылающей печи, тепло, и миссис Браун ставит кипятиться на приступку большой черный чайник, чтобы вовремя подлить всем чай.

Эйлса откладывает на колени вязание и разминает пальцы.

– Об этой зиме еще нескоро забудут.

Нора, с закрепленной на поясе спицей, оборачивается со своего стула возле окна, не переставая накидывать петли.

– Да и много чего еще нескоро забудут.

Она ждет ответа, но продолжает мысль сама:

– Давно я не видела Джозефа таким всполошенным – то есть с той самой бури.

Эйлса приподнимает свитер и склоняет голову набок.

– Нора, ты мне все еще не показала свой особый якорный узор. Джозеф, говоришь? Опять о нем толки пошли в кабаке. Дурное это дело, дурное.

Миссис Браун, пополнявшая товары на полках, отрывается от дела.

– Ах да, это же Скотт опять воду мутит?

– И не он один, как мой Берт говорит. Хотя им ли не знать: негоже говорить о том, о чем даже понятия не имеешь.

– Но ведь и правда странно, разве нет? – Нора многозначительно оглядывается на миссис Браун. – В смысле, как сильно он переменился. Так после этого и не оправился.

Миссис Браун тут же парирует:

– А ты бы не переменилась, если бы нашла выброшенный на берег детский ботиночек? А все бы только молча гадали, о чем ты не договариваешь?

Эйлса опускает вязание. В голосе ее звучит нерешительность, и от волнения она по привычке теребит в пальцах выбившуюся прядь.

– Но как же то, что Джини видела из окна? В смысле, Дороти с Джозефом накануне той бури. Как ни крути, а этого нельзя отрицать.

– Я и не отрицаю того, что она говорила, но эта особа – известная любительница посудачить. Да и что она могла там разглядеть? Уж расслышать точно ничего не могла. А еще, – и она отворачивается, – все мы знаем, отчего ей не нравится Дороти.

Эйлса с Норой переглядываются.

– Как бы то ни было, – Нора возвращается к теме, – я вот что хотела сказать. Толки в кабаке начались не сегодня. О том, что он как будто знал, где разыскать ботиночек Моисея – и пошел напрямик. Как говорится, не бывает дыма без огня.

Плечи миссис Браун наглядно выдают ее чувства.

– Вот только нечего мне говорить, что Джозеф мог поднять руку на ребенка. К этому же сводятся ваши каверзные намеки, я так понимаю? Нечего ходить вокруг да около. Подло разбрасываться такими словами.

Лицо у Норы вспыхивает.

– Ну, разумеется, я так не считаю…

– Вот и нечего тогда рассуждать, – отрезает миссис Браун и уходит к дальним полкам, тем самым обозначив, что тема закрыта. Скрывшись из виду, она опускает плечи.

Сколько можно рассуждать на эту тему?

Эйлса с Норой даже не подозревают, что за всем этим кроется.

И не в последний раз она жалеет о том, что сама знает слишком много.

Дороти

В те дни, когда у Дороти бывают уроки (теперь всего лишь два дня в неделю), она благодарна за то, что спустя столько лет привычка для нее – уже вторая натура, и буквы с примерами сами собой появляются