Читать книгу - "Елена Глинская. Власть и любовь. Книга 1 - Александр Михайлович Козлов"

с Крымским ханством. Как опытному военачальнику, ему предстояло оценить фортификационные сооружения и спланировать усиление защиты окраин княжества: в период траура и потенциальной нестабильности безопасность границ требовала повышенного внимания.

При этом его реальная задача носила куда более серьезный и деликатный характер, чем простое инспектирование военных укреплений. Втайне от посторонних глаз князю предстояло встретиться с вольными казачьими атаманами — независимыми предводителями, чьи дружины несли пограничную службу. Такие встречи требовали особой дипломатии и умения находить общий язык с людьми, которые уважали только силу и преданность.

— Они верные слуги, но привыкли к особым условиям службы, — сказала великая княгиня Ивану Телепневу-Оболенскому за день до его отбытия из Москвы. — Надобно договориться о дополнительной охране границ на время траура. Особенно важно свидеться с атаманом Венжиком. Венжик — волк-одиночка, но верный. Люди его — как стихия, неукротимые и своевольные. А коли доверие их заслужишь — станут надежным щитом на южных рубежах. Окажи им честь, привези дары достойные: самолучшие соболиные шубы для атамана и его старших сотников, оружие закаленное да кольчуги крепкие. И не забудь про чарку серебряную — без нее ни один казак серьезного разговора не начнет.

Елена Глинская вплотную приблизилась к Телепневу-Оболенскому, будто опасалась, что даже стены ее личных покоев могут подслушать то, что никому знать не полагалось.

— Только смотри, — она предостерегающе подняла руку, — держи ухо востро. Казаки — народ хитрющий, тотчас поймут, коли попытаешься их перехитрить либо обмануть. Говори прямо, но с умом. Обещай лишь то, что выполнишь, и держи свое слово крепче железа. И вот еще что, — ее голос стал едва слышен, — поговаривают, что Байда влияние имеет на прочих атаманов. Ежели удастся с ним сговориться — прочие сами потянутся. Но помни, как Отче наш: казаки ценят не сан твой, а силу духа и верность слову.

— Ведаю я сие, моя государыня, и все уразумел: безопасность державы — превыше всего, — Телепнев-Оболенский смотрел на нее влюбленными глазами и ослепительно улыбался.

— Довольно пялиться на меня как дитя несмышленое! — воскликнула молодая женщина и рассмеялась, уже не заботясь ни о стенах вокруг, ни об ушах за ними. — Мы о делах важных толкуем, а ты глядишь на меня двумя ясными небесами и мысли мне путаешь!

— Гляжу, дабы запечатлеть твой лик прекрасный!

— Ну, ладно, гляди, — смущенно отмахнулась Елена. — Только ухо держи востро, а нос — по ветру!

В переходный период, когда престол Московского государства фактически пустовал в ожидании венчания на великое княжение Иоанна IV, обстановка на южных границах оставалась крайне напряженной. Русское правительство особо не рассчитывало на дружественные отношения с Крымом, поэтому крупные силы приходилось держать в Коломне, и это создавало дополнительную напряженность в регионе.

Казачьи отряды под предводительством атамана Венцеслава Хмельницкого, известного как «Венжик», занимали стратегически выгодное положение, обеспечивая надежную защиту от нападений крымских татар. Поэтому главная цель переговоров заключалась в том, чтобы убедить казачьи отряды усилить охрану государственных рубежей: в дни траура существовала реальная угроза набегов с южных пределов, и противники могли воспользоваться сложившейся ситуацией.

Когда весть о кончине великого князя Василия III пронеслась над Русью подобно грому в ясный день, в далекой Литве уже готовились к набегу. Король Сигизмунд жадными глазами уставился на богатые смоленские земли, а вальный сейм, подобно стае хищников, предвкушал богатую добычу и войну.

Несмотря на все усилия посла Юрия Васильевича Глинского, предотвратить угрозу военного конфликта между Москвой и Литвой не удалось. Сигизмунд I, воспользовавшись нестабильностью на московском престоле, предъявил дерзкий ультиматум — вернуть границы к рубежам 1508 года. Москва отвергла эти притязания, и над Русью сгустились грозовые тучи.

На южных границах, где каждый холм и каждая река помнили следы татарских набегов, появились первые признаки надвигающейся бури. Литовские и крымские войска, как ненасытные волки, кружили вокруг границ, примериваясь к богатым русским землям.

В январские морозы 1534 года Стародуб оставался важным стратегическим пунктом на пути возможных нападений со стороны Литвы, и его значение возрастало с каждым днем. Город активно готовился к возможной новой осаде: укреплялись стены, пополнялись запасы продовольствия, усиливались гарнизоны.

Жители города, привыкшие к постоянной угрозе, вели обычную жизнь, но при этом были готовы к любым неожиданностям. Стародубские купцы, несмотря на тревожное время, старались поддерживать торговлю, хотя и заметно поредевшую — многие боялись выезжать в такие неспокойные времена. В торговых рядах с тревогой шептались, что литовцы готовят большой поход и что в их войске много жолнеров — наемников из дальних земель.

Успех миссии Телепнева-Оболенского зависел не только от военной силы, но и от его способности убедить вольных атаманов в том, насколько важно их участие в защите всей Руси в эти сложные времена. От того, насколько успешно князь справится с секретной миссией, возложенной на него великой княгиней, зависело спокойствие и безопасность внутренних регионов во время траурных церемоний. Пока Москва погружалась в скорбь, юго-западные границы должны были оставаться неприступными для неприятелей.

Перед отъездом из Москвы Иван Телепнев-Оболенский провел бессонную ночь в опочивальне великой княгини. Они лежали на роскошной кровати, и князь смотрел на Елену с нежностью и преданностью.

— Моя государыня, — прошептал он, — у тебя не должно быть ни крупицы сомнения в моих усилиях.

Елена приподнялась на локте и, приблизившись к нему, коснулась щекой его гладко выбритой скулы.

— Иван Федорович, — прошептала она мягким голосом возле его уха, — ты должен ведать, что я вполне полагаюсь на тебя. Твоя мудрость и отвага не однажды доказали свою ценность.

— Твое доверие — моя величайшая честь. Готов я душу за тебя положить.

Елена прижалась щекой к его лицу, и он почувствовал теплую влагу на своей коже.

— Молю, будь осторожен, — прошептала Елена, борясь со слезами, которые предательски катились у нее из глаз, — храни тайну своего задания. От сего зависит безопасность всей Руси.

— Клянусь, что никто не узнает настоящей цели моего странствия. Действовать буду осмотрительно и возвращусь с добрыми вестями.

— Верю, — она неожиданно толкнула его в грудь, и, когда он упал на спину, с кошачьей ловкостью взобралась на него сверху.

Князь вскрикнул, ощутив ее тепло, и оба канули в небытие…

Глава 8

Земли братья попросили,

Да отказ лишь получили.

Глинская ни пяди не дала,

У них надежду отняла:

Поворот им от ворот —

Будут помнить сей урок!

Едва отзвучали молитвы об усопшем великом князе, как на второй день после сороковин в покои Елены Глинской принесли неожиданное известие. Князь Андрей Иванович