Читать книгу - "Ярослав и Анастасия - Олег Игоревич Яковлев"

– Не скупись, брат. Что можешь, для него содей. А не получится, на помин души сребро сие потрать, – попросил Кормилитич.

…Петруня умер в ту же ночь. Тело его поместили во гроб и похоронили в ограде церкви Святого Пантелеймона. Родичей у молодца не осталось, холопу же его верному князь дал вольную.

На берегах Днестра царило лето, солнце светило, а на душе у Ярослава было печально. Вот и Петруни нет среди живых. Уходят люди, с которыми в разное время сталкивала его судьба. Но такова жизнь, каждый несёт свой крест. Петруня свой пронёс с честью, с достоинством, а как иные, как он сам, князь Ярослав Осмомысл, сын Владимирки? О том мог судить только Всевышний.

Пока же продолжал князь свой путь. Свежий ветерок ласково обдувал лицо, солнце грело его своими лучами. Медленно трусил по шляху соловый угорский иноходец. Ехал Ярослав в очередное село судить и рядить. Слёзы слезами, потери потерями, а жизнь шла дальше, неостановим был бег безжалостного времени, и впереди ждали его новые и новые дела.

Глава 100

И снова воцарилась на Червонной Руси золотая осень, снова роняли жёлтую листву могучие дубы, буки, грабы. Казалось, вот только-только ещё, совсем недавно кипел крошевом белой пены вешний Днестр, напоённый талой водой, и снаряжались в дальний путь к ромейским берегам торговые ладьи, а вот плывут они уже обратно. Работают вёслами в такт гребцы, и скользят суда по речной глади, осторожно, по командам опытных кормчих, обходят опасные порожистые места. Выплывают ладьи на спокойную воду, чуть замедляют свой быстрый бег, но затем снова учащаются могучие гребки, суда поворачивают, подходят к галицким вымолам, выстраиваются цепочками вдоль берега. Много везут купцы товара, и также много у них свежих новостей.

Маленький незаметный человечек ловко спрыгнул с одной из ладей, опасливо огляделся по сторонам и заторопился, сильно прихрамывая на левую ногу, вверх по склону городской Горы. Впереди виднелись обитые медью ворота, и были эти ворота открыты, подъёмный мост был переброшен через ров.

Человек очень спешил, почти бежал, по худому, изрезанному морщинами лицу его крупными градинами катился пот. Дышал он тяжело, с присвистом, одолевал боль в покалеченной ноге, стискивал огромные выставляющиеся из уродливого рта зубы.

Давно не был в Галиче евнух Птеригионит, почитай, с той поры, как уехал отсюда вместе с Андроником Комнином. Надеялся он, что, кроме князя Ярослава да ещё двух-трёх его приближённых, никто о нём теперь здесь и не вспомнит.

Он остановился перед воротами княжеского дворца, трижды истово перекрестился и громко постучал.

– Мне надо увидеть архонта Ярослава! Имею важную весть! Очень важную! – с мольбой в голосе пропищал он при виде воротного стража.

…Осмомысл сразу узнал Птеригионита. Постарел злодей. Остатки волос на голове сплошь седые, морщины избороздили чело и щёки, под глазами висят тяжёлые мешки – несладко, видно, пришлось.

О последних событиях в империи ромеев галицкий князь знал почти всё. Вести передавали в основном купцы – и свои, и иноземные. После смерти без малого пять лет назад базилевса Мануила на престол был посажен его малолетний сын Алексей. Правила же за юнца страной его мать, Мария Антиохийская, вместе со своим полюбовником-протосевастом. Дочь Мануила от первого брака, именем тоже Мария, незадолго до смерти отца выданная замуж за юного монферратского маркграфа Райнера, вынуждена была долгое время скрываться в ограде собора Софии. Меж тем Андроник, когда-то прятавшийся в Галиче от гнева базилевса, начал осторожно плести свою паутину. Из Пафлагонии, куда он был сослан, опытный вельможа пристально следил за всем, что происходит в Константинополе, и медленно раздувал пожар народного недовольства вдовой базилиссой и её латинским окружением. Кончилось всё тем, что озверелая толпа учинила в столице страшное избиение латинян, вслед за которым Андроник переправился со своими сторонниками из Халкидона через Босфорский пролив. Вскоре погибла от яда царевна Мария, следом за нею отравлен был и её супруг Райнер, ослеплён протосеваст, а чуть позже была зверски задушена в одном из монастырей и красавица базилисса. Увы, Мария Антиохийская умела нравиться и соблазнять мужчин, умела пользоваться своей красотой и водить за нос всех окружающих, но со злобным коварством состарившегося на чужбине Андроника справиться она не смогла. Покончив с базилиссой, Андроник затем приказал удушить и её четырнадцатилетнего сына, юного императора Алексея. Обручённая с ним одиннадцатилетняя дочь французского короля Людовика Седьмого, Агнесса, стала очередной жертвой похоти жестокого старика-тирана. Придя к власти, надев себе на голову императорскую корону, Андроник продолжал злодействовать. В Ромее начались массовые казни, ослепления, заточения, отбор имущества. Порой Ярославу даже не верилось, что тот самый улыбчивый, жизнелюбивый человек, гостивший без малого два десятка лет назад у него на Галичине, любитель охоты, приключений и смазливых жёнок, мог превратиться в столь страшного злодея. И всё же Осмомысл понимал, чего хотел добиться Андроник – он губил столичную знать, уничтожал своих возможных соперников, крестьян же и ремественников он, напротив, привечал. Это всё равно как начал бы он, Ярослав, у себя в Галиче рубить головы боярам. Слава Христу, он удержался тогда, после гибели Настасьи, от такого лиходейства! Иначе и душу бы свою погубил, и только бы злобу одну посеял в ответ. И, главное, ничего бы не достиг, ибо на место одних бояр тотчас же приходили бы иные, сыновья мстили бы за отцов, братья – за братьев, отцы – за сыновей. И пошла бы свара, пролилась бы потоками кровь!

Многое ведал Ярослав о том, что творилось в Ромее. Не знал он одного – отравил порфирородную Марию и её мужа по приказу Андроника не кто иной, как этот маленький, щуплый человечек, ползающий сейчас у его ног. И красавицу-базилиссу душил своими цепкими костлявыми пальцами тоже он, вместе с вельможей Константином Трипсихом.

Евнух трясся от страха, целовал князю сапоги, молил слёзно:

– Дай мне приют, светлый архонт! Я, несчастный, гонимый, жалкий, умоляю тебя о милости! Я потерял всё, что имел! Страшные события произошли в Константинополе… Твой двоюродный брат, базилевс Андроник… Его растерзала толпа!

Как ни старался Ярослав сохранять хладнокровие, при последних словах евнуха он вздрогнул. Вот к чему привели Андрониковы зверства! Сам он стал жертвой насилия! Воистину, одна кровь пролитая порождает другую! Низость, мерзость какая! С ума они все там сошли, что ли, эти ромеи!

– Как это случилось? – спросил Осмомысл.

Птеригионит, размазывая по лицу слёзы, стал сбивчиво рассказывать.

– Исаак Ангел… Дальний родственник… Племянник базилевса по матери… Он поднял мятеж… Базилевс собрался бежать… к тебе, архонт… он