Читать книгу - "Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин"

— Пожалей, у меня и так много врагов! — как бы в шутку взмолился я.

— Именно поэтому ты мне и нужен, а то вокруг меня только те, кто старается сохранить хорошие отношения со всеми в ущерб общему делу, — сказал он.

Я провел открытый тендер на ремонт терм Агриппы и проследил, чтобы победитель выполнил все, что было в договоре. Количество врагов и почитателей у меня резко выросло. Я подкинул римским патрициям новый способ зарабатывать популярность в народе, двигаться по пути чести. Впрочем, они и сами знали, но не брать взятки считается сейчас дурным тоном.

Летом сенат сделал Цезарю Августу подарок, который просуществует не менее двух тысячелетий: месяц секстилий (шестой, потому что раньше год начинался в марте) был переименован в август. Четыре после него сохранят свои номера две с лишним тысячи лет и, наверное, более, хотя номера не будут совпадать. Странно было, что выбрали не сентябрь, в котором родился император. Может быть, какой-то провидец шепнул сенаторам, что именно в августе умрет Гай Юлий Цезарь Октавиан Август. Типа тонкий троллинг, который он так и не просек.

Во второй половине декабря, чтобы мне не подкинули еще какое-нибудь поручение, пока занимаю должность претора, я доложил императору, что все общественные здания, построенные его покойным другом Марком Випсанией Агриппой, приведены в порядок. В ближайшие года три-четыре можно не беспокоиться о них.

— Ты заслужил награду. Выбирай, в какой провинции хочешь послужить пропретором с ипериумом проконсула, — предложил Октавиан Август.

Провинции сейчас делятся на императорские и сенатские. В последних всего в две — Африку и Азию — назначались проконсулы, а в остальные — пропреторы. Империум проконсула обозначал, что я, несмотря на то, что являюсь пропретором, буду иметь в провинции высшую исполнительную власть, управлять не только гражданскими, но и расположенными в ней легионами, объявлять войну и заключать мир, распоряжаться жизнью и имуществом подчиненных. Да, отвечу за свои деяния перед сенатом или императором, но это будет потом.

Далеко уезжать мне не хотелось, поэтому спросил:

— Можно в Иллирик?

Император радостно улыбнулся:

— Именно эту провинцию и хотел тебе предложить! Там все еще неспокойно, и нужен решительный человек с опытом ведения войны в горной местности. Жаль, Децим Друз погиб! Ты будешь достойной заменой ему!

ИМХО, это его пасынок был достойной заменой мне, а не наоборот.

Глава 74

Консулами следующего года выбрали Тиберия Клавдия Нерона и плебея Гнея Кальпурния Пизона. Как предполагаю, пасынку дали консульство взамен триумфа, который он заслужил, воюя с германцами. Я с удовольствием сложил обязанности претора и на пару месяцев, изредка наведываясь в Рим, умотал в латифундию, где наладил производство зеркал. Еще не все римские богачи обзавелись трюмо или трельяжами. Какое-нибудь мое изделие наверняка доживет до двадцатого или двадцать первого века и вгонит археологов в непонятное. Будут ломать голову, как древние римляне, не имея представления о химии, получали нитрат серебра и тетрахлорид олова, которым обрабатывали стекло перед нанесением серебряной пленки? Наверняка придумают невероятное объяснение, напрочь отметающее вмешательство образованного попаданца из будущего.

Перед отъездом в Иллирик строго-настрого приказал Вогану не пускать моего тестя на территорию латифундии и, тем более, позволять ему вмешиваться в ее управление или забирать деньги. Только после получения моего послания, в котором будет известное нам обоим слово на кельтском языке. Вдруг мне срочно потребуется уйма денег на выкуп или решение других проблем. Впрочем, я прихватил с собой небольшой мешочек золотых ауреусов.

Вместе со мной на службу отправились жена и сын, которому в этом году стукнет шестнадцать. Флавия поехала потому, что не может жить без поедания свежих мозгов. Хотела и дочек прихватить с собой, но я запретил. Они остались с дедушкой и бабушкой в нашем римском домусе. Тит Октавий уже признан совершеннолетним и зарегистрирован, как гражданин Рима из сословия всадников. По мнению его матери, ему нужно делать карьеру, которую желательно начать со службы военным трибуном в римском легионе в Иллирике. Я научил сына пользоваться самым разным оружием верхом и в пешем строю. Пусть опробует все в настоящем деле, если подвернется оказия. Если нет, будет рассказывать, что подвернулась. Вместе с ними в моей свите еще одиннадцать разновозрастных оболтусов из нашего клана. Кого-то пристрою в легионы, кого-то — в свою администрацию. Тоже неплохое начало карьеры. Римляне любой выезд за померий считают подвигом, а за службу в провинции требуют триумф. Как и жители других столиц во все века, они искренне уверены, что за пределами их любого города жизни нет, терра инкогнита.

Я и сын ехали верхом на боевых лошадях, которых решил прихватить с собой. Флавия — на арбе, нагруженной ее барахлом, без которого она не сможет прожить в Иллирике ни дня. Странно, что для путешествия в Индию столько не надо было. Правда, и не имела в то время почти ничего. Родственники шагали пешком. С непривычки растерли ноги в первый день, после чего каждое следующее утро начиналось с их нытья. Двигались по горной дороге. Знаменитой римской пока нет, хотя это кратчайшее расстояние между Римом и западным берегом Адриатического моря. Движение на ней по нынешним меркам довольно интенсивное. Меня, как пропретора с консульским империумом, сопровождала турма преторианцев, поэтому к нам присоединялись купеческие караваны и пешеходы, идущие в ту сторону. В итоге караван растягивался на несколько километров. Вторая часть пути, когда дорога все чаще шла вниз, далась легче. За день преодолевали больше тридцати километров. В конце восьмого добрались до города-порта Теате, расположенного на восточном берегу Апеннинского полуострова почти напротив иллирийского города-порта Салона, который сейчас был столицей провинции и находился на западном берегу Балканского полуострова.

Там нас ждала военная трирема. Если выразиться точнее, проводила время, не переутомляясь службой. Навигация торговых галер еще не началась, так что и военным делать пока нечего. Главная их обязанность — патрулирование этой части моря, борьба с пиратами, которые появляются время от времени в небольших количествах, и их быстро зачищают. Селение, заподозренное в пиратстве или пособничестве морским разбойникам, окружают и всех юношей и молодых мужчин продают в рабство с правом дать волю не ранее, чем через двадцать лет.

Я съездил к триреме вечером, после того, как расположился за государственный счет на небольшом постоялом дворе на радость хозяину его, потому что других постояльцев не было. Галера была старая, на дрова пора пускать. Может быть,