Читать книгу - "Фанера над Парижем - Людмила Милевская"

— Ты дурак! — дерзко сообщил он Равилю. Равиль обозлился и скулаками бросился на Турянского. Мы с Лелей разразились бурными аплодисментами.

— Скажите ему! Скажите! — воззвал ко мне Турянский, глядябесстыдно-жалостливыми глазами.

— Мне это невыгодно, — ответила я.

— Если я умру, ваши читатели такое узнают, — захрипелТурянский.

Дальше я ему говорить не дала и закричала Равилю:

— Глупый, не того душишь, Леля хотела засадить за решетку итебя.

И Равиль тут же переключился на Лелю. А Турянский и Перцев взялисьза меня. Я сражалась как пантера, как львица…

До тех пор, пока не треснуло мое новое платье — старых я неношу. Как только платье треснуло, я сказала:

— Стоп!

И все (просто чудо!) остановились.

— Теперь, когда мы выяснили отношения, — сказала я, — можнои договориться. Я согласна на пятьсот. Мое молчание стоит и подороже, но и этасумма хороша.

— Пятьсот чего? — деловито осведомился Турянский. — Рублей?

— Не смешите меня, — разгневалась я, — тысяч.

Турянский схватился за голову и воскликнул:

— Пятьсот тысяч рублей?! Вы сошли с ума!

— Это вы сошли с ума, — парировала я, — не рублей, адолларов. Нынче не в моде рубли.

— Пятьсот тысяч долларов?! — взвыл Турянский. — Да за этиденьги я лучше от клаустрофобии умру!

— Хорошо, — сжалилась я, — назовите свою сумму, и, если онаменя устроит, я в тот же миг отчалю домой и не буду в ближайшие лет сорок о васвспоминать. Разбирайтесь между собой как хотите.

Турянский задумался.

— Сто тысяч вас устроят? — нервно спросил он.

— Вы безнравственный тип! — гневно воскликнула я.

— Но у меня ровно столько на пластиковой карте! —рассердился он, доставая из кармана пиджака бумажник.

— На меня несколько раз покушались! — возмутилась я.

— Больше у меня с собой нет ни копейки, — потрясаябумажником, сообщил Турянский.

— Меня душил в подвале Равиль! — напомнила я. — А потом ивы!

— Вас же не устроят более щедрые, но обещания, а платиновуюкарту я даю вам сразу же, сейчас.

— Ладно, давайте, — согласилась я, и он действительнопротянул мне карту.

Какой-нибудь умный человек на моем месте тут же и удалилсябы, но я осталась. Задержалась буквально на пять секунд — ровно столько мнепонадобилось, чтобы ненадежней спрятать карту — и снова угодила в неприятности.Леля, Перцев и Равиль, с интересом наблюдавшие за нашим с Турянским торгом,вдруг как с цепи сорвались, едва у меня в руках оказалась эта злополучнаякарта.

— Ты дал ей сто тысяч? — завопила Леля.

— Раздаешь наше добро?! — взревел Перцев. Равиль молчал, ножестикулировал красноречивей всех.

— Да ее убить легче! — наконец сказал он, и вся своранабросилась на меня.

Мне же пришлось особенно нелегко, потому что одно дело —защищать себя, а другое — платиновую карту, пусть и с какими-то жалкими статысячами долларов. Эти варвары, конечно, договорятся, и каждый урвет себекакой-нибудь приличный кусок, а как же я? Что же я, за так страдала?

Эта мысль буквально сводила меня с ума, можно представить,как уцепилась я за эту карту, мою же шею на этот раз душили сразу шесть рук.Кто это выдержит?

Я не выдержала. Сознание начало уплывать и…