Читать книгу - "Мазыйка. Приговорённый город - Алёна Моденская"

стуле Игнатьев. — Как-то достал для одной знакомой «Каменный цветок», но там другой запах.

«Интересно, почему эта знакомая перестала пользоваться духами», — подумал Новиков. Вслух сказал:

— Да, тут нужна консультация от женщины. У вас есть подходящие сотрудницы?

— В Горисполкоме остались женщины, — произнёс Игнатьев и поднял телефонную трубку.

Увы, от местных дам толку не было вообще. Они путано и муторно пытались объяснить, чем пахли разные духи. Но по запаху от открытки ни одна сориентироваться не смогла. Разве что девушка-студентка, что устроилась уборщицей на каникулы, сказала, что духи «Незнакомка» продаются в красивой упаковке с кружевами.

Кажется, Новиков видел похожую коробочку в доме Кравчуков. Только вот чья она? Матери или дочери? Кто завязан на сборе данных о городе и их передаче? Если отталкиваться от почты и открыток, зарегистрированных только один раз, то с этим могли справиться обе. И зачем вообще ставить на карточки штампы?

Наверное, для вида. Если вдруг попадут не в те руки.

А «те руки»? Кому они принадлежат? Кому предназначались эти шифрованные послания? И как они попали в обивку дивана Ткач? Она их там прятала. От кого? Зачем? По чьей-то просьбе? Или они попали к ней случайно, и она решила поиграть в шантаж?

Самый очевидный вариант — новый ухажёр попросил их спрятать. Может, она вообще не знала, что это за открытки. А он тогда кто? Резидент? Или тоже случайный свидетель?

От этих вопросов голова шла кругом. Новиков помассировал виски, уши и глаза.

— Я отправлю всё это на исследование. — Игнатьев собрал со стола записки и открытки. — Может, что полезное отыщется.

Новиков понял, что далее ему предоставлялось свободное время. Он коротко попрощался и вышел на улицу. Похоже, старое здание местного КГБ решили не восстанавливать, чтобы не переводить ресурсы на строения, которым предстоит оказаться на дне реки. Так что оставшиеся дни Мазыйки Игнатьеву предстояло провести в пустых кабинетах Горисполкома.

А вот чем предстояло заниматься Новикову? Как-то всё не сходилось и не клеилось. Хотя одна идея, ранее витавшая в воздухе как лёгкий пар, теперь полностью оформилась. Новиков подумал, что ему, чтобы вернуться в своё время, придётся раскрыть это дело с убийствами, шпионажем и готовящейся диверсией. Наверняка Вася именно для этого его сюда закинул.

Но есть и хорошая новость. Если всё так, то Вася точно знал, что делал, когда опрокидывал их лодку посреди водохранилища. Стало быть, он чётко уверен, что Новиков и Антон справятся. А значит, надо быть пободрее и повеселее. Когда нет сомнений, что твоё дело выгорит, и работается легче.

Пусть и в чужом времени, и в чужом городе.

Новиков уже привычно потолкался по магазинам, а дома наварил перловки с мясными консервами. Не забыл купить для Антона шоколадных конфет. Да и для себя, чего уж там.

Однако Антон ужинать не явился. То ли много работы в артели, то ли отправился на свидание с Эммочкой. Лучше бы первое. Потому что второе грозило неприятностями. Причём всем.

Новиков же решил отложить трапезу на потом. Есть не очень-то хотелось, а вот проветриться не мешало.

Поэтому он просто вышел из дома и побрёл по сумеречным июльским улицам. День понемногу укорачивался, вечера становились свежее. Солнце заходило, оставляя золотистыми лишь верхушки берёз да крыши домов. Плавило стёкла окон, искрясь и расходясь во все стороны веерами оранжевых лучей.

Людей на улицах было немного, но все куда-то спешили. Тащили сумки, коробки, ящики, везли тележки. И разговоры — сплошь о переездах. Кто куда собирается, кто будет перевозить дом, а кто выбрал компенсацию. Обмен новыми адресами, обещания писать.

Новиков свернул на незнакомую улицу, где пока ещё тянулись ввысь столбы с проводами. Видимо, тут ещё не все разъехались. И точно — понемногу стали загораться огни окон в симпатичных двухэтажных домах.

Женщина в фартуке и косынке вышла полить мальвы в палисаднике.

Новиков прошёл чуть дальше и оказался у спуска к воде. Там, как по набережной, прогуливались ещё не уехавшие жители Мазыйки.

Над водой носились с криками чайки. Заходящее солнце подсвечивало их крылья и грудки, так что птицы казались розово-оранжевыми, почти сказочными.

На бревне устроилась небольшая компания с гитарой. Один наигрывал, а другие хором нараспев выводили мелодию «Вечера на рейде»:

— Прощай, любимый город! Уходим завтра в море…

Кто-то не выдержал и заплакал. Женщины утирали слезинки платочками.

Новиков же просто стоял поодаль, слушал распев и смотрел, как вода бликовала золотом на летнем закате. Кое-где из воды были ещё видны коньки крыш и дымовые трубы.

Солнце садилось в поднимающуюся воду. Прекрасный город Мазыйка переживал свой закат.

Новиков понял, что и сам сейчас в который раз расчувствуется. Поэтому собрался, засунул руки в карманы и направился обратно в приговорённый город.

Антон ужинать так и не пришёл, поэтому Новиков трапезничал в одиночестве. Не гордом, скорее, унылом.

Утром его унылое одиночество разогнал звонок в дверь. Новиков открыл, и порог переступил Игнатьев.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Новиков. — Позавтракаете со мной?

— Спасибо, сыт.

— Давайте хотя бы чаю? — предложил Новиков.

От чаю с конфетами чекист не отказался, что Новиков воспринял как хороший знак.

— Есть новости? — спросил Новиков, у которого от любопытства разве что руки не дрожали.

— Есть, — кивнул Игнатьев, принимая чашку. — Провели сравнение почерков на открытках с нашими фигурантами. Есть совпадение.

— Кто? — спросил Новиков, усаживаясь за стол напротив.

— Эмма Кравчук. — И Игнатьев отпил чаю.

Новиков молчал, прокручивая в голове разные варианты. Он и раньше подозревал Эмму в связях с резидентами, так что не очень-то удивился.

Допустим, она, работая на почте, могла собрать нужные данные, состряпать липовые открытки с несуществующими адресами. Как они попали к Ткач?

— А духи? — на всякий случай уточнил Новиков.

— Да, и тут вы были правы, — признал Игнатьев. — Духи такие же, как у неё. «Незнакомка». Совпадают по составу. Причём история-то странная — на открытках очень чёткие отпечатки Эммы. Как будто она сначала нанесла духи на пальцы, потом схватилась за открытки.

— Да, чудно. — Новиков пережёвывал шоколадную конфету. — Может, хотела придать правдоподобия? Вроде как их отправляла девушка Маша, значит, могла и духами напшикать. Девицы ведь так иногда делают?

— Делают, — кивнул Игнатьев. — Может, Эмма убила Ткач из-за этих карточек?

— Тогда она перевернула бы всю квартиру, чтобы их найти.

— Верно. Но ведь Ткач всё-таки ограбили, забрали часть украшений. И это странно. Эмма вряд ли бы позарилась на цацки, когда у Ткач хранились её шифровки.

— Вы правы, — вздохнул Новиков. — Что-то тут не сходится. Причём во всей истории, от начала и до конца.

— Так