Читать книгу - "Мазыйка. Приговорённый город - Алёна Моденская"

щас, — усмехнулся Антон. — Ты думаешь, я тупой? Не знаю, как тогда, то есть, сейчас, людей кидали в тюрягу ни за что? За слово или по доносу. И пофиг, виноват он, или нет. Всех подряд гребли, некоторых — просто на всякий случай. А уж если человек попал хоть под маленькое подозрение, то ему кранты. И расстрелять могли. То есть, могут.

— И много женщин расстреляли в СССР? — спросил Новиков, перемешивая кашу.

Антон только пожал плечами.

— Ну, давай, скажи. Сколько?

— Я-то откуда знаю, — буркнул Антон.

— А вот я точно знаю. Четырёх за всю историю Союза. И твоя Эммочка в их число не входила. — Новиков помолчал. — Твои книжки про попаданцев, может, и интересные. Но явно в историческом смысле полностью им доверять не стоит.

— Ну, допустим, — после паузы снова насупился Антон. — Даже если так. Ну, не расстреляют. Но могут сослать в лагерь лет на двадцать.

— Это если виновата, — заметил Новиков.

— А если нет? Если она не при делах? — снова подался вперёд Антон.

— При каких делах? — начал раздражаться Новиков. — Ты вообще в курсе, что там за дела?

— А то нет. Ящик со взрывчаткой, например. Из-за которого нас самих чуть… — Антон только махнул рукой.

— И? — перебил его Новиков. — Что, расстреляли нас? Или в лагерь отправили?

— Ну, в каком-то смысле, — протянул Антон. — Мы же не можем просто так взять и уехать?

— Не можем, — признал Новиков.

— Где она взяла эту взрывчатку? И что, сама ящики таскала? И ещё, — снова махнул ложкой Антон. — Отец Эммы. Ну не она же его убила.

— Могла случайно толкнуть.

— Да ладно! Она вообще не такая!

— А какая? — быстро вставил Новиков. — Давай, расскажи. Может, я, правда, чего-то не понимаю.

— Она такая…. Такая… Как бы сказать, — Антон щурился в пространство. — Милая, нежная. Добрая. Как принцесса. Такие не убивают.

Новиков даже ложку положил — рука сама опустилась. Вот это поворот. Такого от Антона он явно не ожидал.

— Понимаешь? — спросил наконец Антон. — Она просто не могла. Не могла, и всё.

Новиков потёр руки. Провёл ладонью по лысине. Влюблённый человек иной раз превращается в такого непрошибаемого идиота, что и в гравитацию может перестать верить. И как Антона переубедить? Да никак. Бесполезно.

— Если твоя Эмма ни в чём не виновата, — медленно произнёс Новиков, — я лично буду за неё ходатайствовать. Хотя это и не нужно, Игнатьев — мужик честный.

— Ты-то откуда знаешь?

— Знаю, — произнёс Новиков, сам не до конца веря своим словам.

Просто если ещё и Игнатьев не чист на руку, что здесь вообще никому нельзя доверять. Собственно, почти так всё и было.

Утром Антон ушёл рано, как обычно. Новиков же повалялся немного, потом встал, сделал зарядку, позавтракал. Игнатьев его сегодня не приглашал, но почему бы всё равно не явиться к нему и не поинтересоваться ходом дела. В конце концов, кто важные улики-то добыл.

Так что Новиков собрался и отправился в центр города. Правда, когда спускался вниз по подъезду, то увидел, что из их почтового ящика торчал уголок листочка. Притормозил. Ящики все пустые, люди съехали, и почту сюда давно перестали доставлять.

Однако именно в ящике с номером квартиры, куда их поселили, спозаранку оказалось какое-то послание. Может, Игнатьев с утра не хотел будить и воспользовался почтовым ящиком?

Новиков аккуратно, кончиками пальцев, достал листок. Развернул.

В его руках оказалась короткая записка, набитая на печатной машинке:

«Дорогой тов. Новиков! У меня есть сведения, касающиеся Вашего дела. Опасаюсь за свою жизнь. Будьте сегодня в 22:00 у старой водокачки. Приходите один. С уважением, Аноним».

Вот как. Новиков даже пару раз перечитал послание. Принюхался. Никакими духами на сей раз не пахло. Зато вроде удалось поймать какой-то слабый, почти неразличимый едкий запах. Как будто какой-то химией нанесло. Увы, никаких ассоциаций в памяти этот запах не вызвал.

Новиков немного развернул листок к свету. Буквы «в» и «р» набиты немного неровно. Краска на нулях чуть светлее, чем на остальных знаках. Двойки синхронно уползли вниз. Точки вообще почти не видны.

И ведь этот Аноним знал, где Новиков живёт. Следил, что ли? Скорее всего, именно так. Не тот ли это краеугольный камень, на котором зиждилось всё дело? В ловушку решил заманить? Что ж, почему бы и не пойти навстречу. То есть, на встречу. Только предупредить кое-кого.

Новиков сунул записку в карман и помчал к Игнатьеву. Однако уже на площадке первого этажа заставил себя затормозить.

Оправил костюм, чинно вышел из подъезда. Если за ним следят, пусть не видят суеты и возбуждения. Как будто всё идёт как обычно.

Прогулочным шагом Новиков добрался до старого здания Горисполкома, в котором с каждым днём прибавлялось свободных кабинетов.

Увы, Игнатьева на месте не оказалось. Его помощник сказал, что тот срочно уехал в Горький, пообещав вернуться к вечеру. Тогда Новиков попросил передать Игнатьеву записку. Вернее, сразу две записки. Одну — ту, что вытащил из почтового ящика. Другую написал сам, попросил подстраховать.

До вечера Новиков просто шатался по городу: делал покупки, осматривал улицы, где ещё не бывал. Так, нога за ногу, доплёлся до Цветочной, где за крышами и зарослями виднелась старая водонапорная башня. Она торчала за оставленными двухэтажными домами, только не такими, какие Новиков встречал в Мазыйке раньше. Эти дома серые, обшарпанные, барачного типа, предназначались для простых рабочих и переселенцев. То есть, тех, кому после отсидок и ссылок было некуда больше податься.

Башня же, облупившаяся и заржавевшая, уже успела покоситься. Теперь она оказалась почти на самом краю разливающейся реки. Новиков осмотрелся. Ничего так выбрал местечко для встречи этот Аноним — кругом разросшиеся густые кусты и деревья, пустые дома с выбитыми стёклами. Здесь уже и столбы свалены, и дорожки покрылись порослью.

Делать нечего, пришлось ждать позднего вечера. Пока коротал время, достал недавно купленный набор для шитья и распорол наконец шов на брюках, которые подгибала для него Ида Кашина.

Нет, он серьёзно думал, что там какой-то передатчик? Смешно же. Не стали бы дорогой и редкий в то время «жучок» тратить на пришлого майора. Хотя если его подозревали в шпионаже…

В общем, никакой это был не маячок. Новиков вытащил из сгиба булавку. Не такую иголку с шариком на кончике, а какие надо согнуть, чтобы закрыть. Булавка была перетянута чёрными и красными нитками, а защёлка плотно зажата. Видимо, чтобы булавка случайно не раскрылась.

Новиков довольно много общался с чернореченскими ведьмами, чтобы понять, что эта булавка — всего лишь оберег. Так что майор просто зашил её