Читать книгу - "Идеальная деревня - Дж. М. Хьюитт"

Вивасия нагнулась рассмотреть новинку. Что-то вроде крышки люка, не более, уже поржавевшей и грязной на вид.

Она выпрямилась и окинула взглядом стройплощадку. Скотов задвинули подальше, а те, кто, входя в самолет, поворачивает влево, – на переднем плане.

К концу весны Волчья Яма совершенно преобразилась. Строительство новых домов было завершено. Поля навсегда ушли в прошлое.

Деревня превратилась в поселок, сообщество, полное свежей крови. Новоселы устраивали вечеринки, которые начинались с доставки ранним утром коробок из «Fortnum & Mason» и уборки домов людьми в белом. К полуночи они опускались до пьяного разгула. Вивасия не сомневалась, что Келли понравилось бы наблюдать за этим. Набивались в горячие бассейны, подсвеченные яркими огнями, громко чокались и били бокалы от шампанского.

Однажды вечером Вивасия следила из окна наверху за такой гулянкой в доме номер восемь. На глаза ей попалась знакомая фигура – Чарльз на террасе у новых людей. Его серый костюм залоснился от слишком долгого ношения, лучшие туфли были обшарпаны и потеряли цвет. Он сжимал в руке стакан с виски. Но не прикладывался к нему. Стоял один, на краю группы, и отчаянно искал способ войти в нее.

Вивасия сухо усмехнулась себе под нос. Как они сомкнули ряды против него! Точно так же, как исконные жители деревни отвернулись от нее.

Чарльз ушел, перед этим аккуратно поставив стакан на поднос услужливо ожидавшего официанта.

Вивасия ждала, что услышит, как поворачивается ключ во входной двери, но Чарльз направился в другую сторону, прочь от поселка, он шел и шел, пока не скрылся из виду.

Несколько часов спустя, перед тем как свет зари забрезжил над Волчьей Ямой, Вивасия выглянула в заднее окно и снова увидела мужа. На этот раз у колодца Девы; крышка была сдвинута в сторону, блестящий пиджак от костюма брошен рядом на траву. Чарльз лежал, наполовину свесившись над краем колодца, и глядел вглубь.

Вивасия спустилась вниз, вышла на террасу и добралась до металлической ограды.

– Что ты делаешь? – спросила она Чарльза и услышала в тиши раннего утра шуршание его рубашки, когда он пожал плечами.

Вивасия выскользнула наружу сквозь погнутые прутья и подошла к нему. Чарльз прикрыл глаза рукой, хотя солнце еще не светило, и посмотрел ей за спину.

– Кто сломал ограду?! – прорычал он.

Вивасия обернулась и взглянула на покосившийся железный столбик.

– Один из строителей, когда ее устанавливали, – ответила она. – Задел ковшом экскаватора.

Водитель был полон раскаяния и приносил извинения, но только когда увидел Вивасию, которая сидела на краю колодца и наблюдала за ним.

– Ничего страшного, – сказала она. – Здесь все равно никто не ходит.

Счастливый, что от него не потребуется никаких дополнительных затрат, строитель радостно отправился своей дорогой и, вероятно, больше не вспоминал об этом.

Чарльзу же Вивасия сказала:

– Если бы это случилось в той части, где живут они, поднялся бы шум.

Говорила она веселым тоном, какого давно за собой не помнила. Может быть, никогда.

Чарльз ударил руками по стенке колодца Девы.

– В том-то и проблема, – прошипел он. – Ты такая слабая. Такая скучная. – Он возвел глаза к небу и тяжело вздохнул. – Почему я остаюсь? Из-за тебя меня не принимают. – Он широко развел руки. – Из-за тебя, из-за того, какая ты.

– Потому что я не строю из себя ту, кем не являюсь, – парировала Вивасия.

Тогда Чарльз изверг поток язвительных слов, тем более убийственных, что произносил он их своим обычным, нейтральным тоном:

– Глупая. Ненормальная. Чокнутая. Мерзкая. Никудышная.

Чарльз замолчал, увидев, что его удары не достигают цели, и плюхнулся на спину, изможденный затраченными на ругань усилиями.

– Я мечтал, – начал он, – о великолепном сообществе, хотел наполнить наш поселок деньгами, придать ему статус. – Он перевернулся на живот и заглянул в колодец. – Похоже, мой расчет не оправдался. Я думаю, вероятно, лучше иметь место, где никто ничем не владеет, никто ничего не может потребовать.

– Представь, что все люди живут в спокойном мире… – иронично произнесла Вивасия.

Чарльз моргнул, снова приходя в раздражение, и махнул рукой, чтобы она ушла.

Позже он так и сидел у колодца, больше не глядя в него, но устремив взор туда, куда ходил раньше, где нет никого и ничего.

Появились новые подрядчики, на этот раз они собрались у колодца Девы. Стояли вокруг со своими планшетами и образцами труб и тюбингов. Они пришли на заре или до того, как совсем рассвело.

«Пока соседи не задались вопросом, что происходит», – догадалась Вивасия.

И снова обнаружила, что ей не настолько интересно, чтобы спрашивать. По опыту она знала: от ее вопросов отмахнутся.

Может быть, оттого, что она не спрашивала, Чарльз рассказал ей:

– Свежая родниковая вода. Текущая сама по себе. Только представь, какие это открывает возможности!

Она могла себе представить. Вода у них и так была свежая, из-под крана. Зачем им другая – это было выше ее понимания.

– Мы можем проложить водопроводные трубы, – с энтузиазмом продолжил Чарльз. – Развить эти земли еще больше, создать особенную территорию. – Глаза его, устремленные в неведомые дали, сияли. – Я могу это сделать. Могу создать такое место.

Надо было включаться в жизнь. Вивасия понимала: даже если не брать в расчет прожекты Чарльза, ей нужно чем-то заняться. Она возобновила свои прогулки по обнесенному оградой поселку. Храбро, вполголоса здоровалась с его новыми обитателями, сходила к старожилам, но теперь те в основном сидели в своих домах и садиках. Долго топталась у ворот Джеки, вспоминая времена, когда спокойно вошла бы и поднялась в комнату Келли.

С тех пор как Келли исчезла без следа, даже не попрощавшись, а Стефани, Кей и Серафина умерли, все изменилось. Это место больше не было для нее своим, не осталось тут и людей, которых она любила.

Дом Стефани купил не кто-нибудь, а Рут. Вивасия помнила, как подписала документы, которые сунул ей Чарльз. Это случилось в те мрачные дни, когда она не покидала своей комнаты.

Странно, думала Вивасия теперь, что в ее памяти сохранился момент подписания этих бумаг, но согласие на создание закрытого поселка в памяти так и не всплывало.

Она зашла в бывший дом Стефани, смутно размышляя о том, что будет делать с ним Рут: у нее ведь теперь два дома. А живет она одна.

Рут перехватила ее у ворот и, казалось, была рада встрече. Она обняла Вивасию. Та вдохнула знакомый запах самокруток и обнаружила, что ей не хочется отстраняться.

– Сдача внаем отпускникам, – приглушенным голосом, будто какой-то скандальный секрет,