Читать книгу - "Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд"

налеты на пагоды стали последней каплей. В субботу 24 августа президент и его главные советники оказались за городом, когда Роджер Хилсман-младший, помощник госсекретаря по делам Дальнего Востока и давний критик режима Дьема, взял на себя труд составить телеграмму послу Лоджу. Правительство США не могло больше мириться с ситуацией, когда «власть находится в руках Нху», говорилось в телеграмме. Дьему должен быть дан шанс избавиться от своего зятя и его ближайших союзников. Но если он останется «упрямым», Лодж должен был сказать «ключевым военным лидерам», что «мы должны признать возможность того, что самого Дьема не удастся сохранить», и, кроме того, что Соединенные Штаты готовы предложить «прямую поддержку в любой промежуточный период развала [механизма] центрального правительства».

Президент отдыхал в Хайаннис-Порт, штат Массачусетс. В то лето он не думал о Вьетнаме. Он был в ужасе от картины горящего монаха, но также был озабочен продолжающимся кризисом гражданских прав, предлагаемым снижением налогов, поездкой в Европу и получением одобрения Конгресса на договор о запрещении ядерных испытаний с Советами. Вьетнам был в значительной степени оставлен подчиненным. Когда помощник госсекретаря Джордж Болл прочитал ему по телефону часть телеграммы, Кеннеди спросил: «Можем ли мы подождать до понедельника, когда все вернутся?» Болл думал, что нет. Это было срочное дело. В конце концов Кеннеди согласился подписать телеграмму при условии согласия его старших советников. И поскольку он уже дал понять, что сделает это, большинство из них или их заместители согласились. Кабель был отправлен.

Когда президент вернулся в Белый дом в понедельник, он застал некоторых чиновников, с которыми лично не консультировались, в ярости. Роберт Макнамара, Максвелл Тейлор, вице-президент Линдон Джонсон и Джон Маккоун, глава ЦРУ, категорически против замены Дьема; никто из них особенно не восхищался им, но они не верили, что есть какая-то жизнеспособная альтернатива. Бывший посол Нолтинг согласился; ни у кого не было «кишки, хладнокровия, драйва», которые Дьем демонстрировал с момента прихода к власти. Он согласился, что Нху был обузой, но переворота не должно было произойти до тех пор, пока Вашингтон не приложил еще больше усилий, чтобы убедить Дьема, что его брат и его невестка должны уйти.

«Боже мой, мое правительство разваливается», — сказал Кеннеди, но он тоже был зол. Он думал, что способ авторизации кабеля был плохо организован. «Это дерьмо должно прекратиться!» он сказал. Но он не отменил его.

В Сайгоне Лоджа уже убедили в необходимости смены режима. Одного за другим он приглашал американских репортеров, освещавших события в Южном Вьетнаме, на обед в посольстве. «Нам сказали, что мы не должны допрашивать посла, — вспоминал Нил Шиэн. «Посол хотел нас допросить. Мы считали — и военные советники тоже, — что, если мы будем придерживаться режима Дьема, мы проиграем. Но если на смену Дьему придет приличная военная хунта, у нас появится шанс выиграть войну. В конце обеда я спросил его: Посол, как вы смотрите на вещи? Он сказал: «Почти так, как ты».

Небольшая группа офицеров ВСРВ незаметно связалась с новым послом. По их словам, теперь Нху в основном командовал правительством Южного Вьетнама, и, как считалось, тайно обсуждает отдельное соглашение между Севером и Югом, которое заставит американцев уйти и потерять свой антикоммунистический плацдарм в Юго-Восточной Азии. Они были готовы выступить против братьев Нго при условии, что Соединенные Штаты не попытаются их остановить.

«Мы движемся по пути, от которого нет респектабельного пути назад: к свержению правительства Дьема», — телеграфировал Лодж в Белый дом. Поэтому, утверждал он, «мы должны… приложить все усилия, чтобы заставить генералов действовать быстро», потому что они «сомневаются, что у нас хватит силы воли, мужества и решимости довести дело до конца».

Президент согласился, но, помня катастрофу в заливе Свиней, оставил за собой право отменить все в последнюю минуту и настаивал на том, чтобы его варианты оставались открытыми, пока он может. «Когда мы идем, мы должны идти, чтобы победить, — ответил он, — но лучше передумать, чем потерпеть неудачу».

Через оперативника ЦРУ Лодж сообщил заговорщикам, что Вашингтон выступает за переворот, но не будет принимать в нем активного участия. Его заверили, что генералы выдвинутся в течение недели. Но в конце концов, неуверенные в лояльности друг друга, опасаясь могущества Нху и, возможно, почувствовав сохраняющуюся амбивалентность Вашингтона, генералы отступили.

Через два дня после провала переворота было 2 сентября, День труда, и Уолтер Кронкайт из CBS News взял интервью у президента Кеннеди в порту Хайаннис. Президент воспользовался случаем, чтобы передать послание президенту Дьему. Перемены были необходимы. Нхус должен был уйти.

Уолтер Кронкайт: Господин президент, единственная горячая война, которая у нас сейчас идет, это, конечно же, война во Вьетнаме, и совершенно очевидно, что у нас там есть свои трудности.

Джон Кеннеди: Я не думаю, что если правительство не приложит больше усилий, чтобы заручиться поддержкой населения, войну можно будет выиграть там. В конечном счете, это их война. Они должны выиграть или проиграть. Мы можем помочь им, мы можем дать им оборудование, мы можем послать туда наших людей в качестве советников, но они должны победить, народ Вьетнама. Мы готовы продолжать им помогать, но я не думаю, что войну можно выиграть, если народ не поддержит эти усилия, и, по моему мнению, за последние два месяца правительство потеряло связь с народом. Репрессии против буддистов, по нашему мнению, были очень неразумными. Теперь все, что мы можем сделать, это четко заявить, что мы не думаем, что это путь к победе. Я надеюсь, что это станет все более очевидным для правительства, что оно предпримет шаги, чтобы вернуть народную поддержку этой очень важной борьбе.

Кронкайт: Как вы думаете, у этого правительства еще есть время восстановить поддержку народа?

Кеннеди: Да. С изменениями в политике и, возможно, в кадрах, я думаю, что может. Если он не внесет эти изменения, я думаю, что шансы на его победу будут не очень хорошими.

Кронкайт: Разве из Сайгона не было никаких указаний на то, что президент Дьем не собирается менять свою модель поведения?

Кеннеди: Если он ничего не изменит, конечно, это его решение. Он был там десять лет, и, как я уже сказал, он нес это бремя, когда его несколько раз отчисляли. По нашему мнению, он не может добиться успеха на этой основе … Но я не согласен с теми, кто говорит, что мы должны уйти. Это было бы большой ошибкой. Это было бы большой ошибкой. Я знаю, что людям не нравится, когда американцы занимаются