Читать книгу - "Вьетнамская война в личных историях - Джеффри Уорд"

компании было «Альфа-Аннигиляторы», напомнил Ховард мужчинам. — Вы знаете определение слова «аннигилятор»? Нет смысла посылать этих людей на допрос, чтобы они могли вернуться сюда и снова выстрелить в тебя.

«Говард, — вспоминал Боррелли, — был тем, кого мы все считали самым несчастным сукиным сыном, которого мы когда-либо встречали. По общему мнению, ему нужно уйти». Говорят, что некоторые люди из роты «Альфа» заплатили «Кит Карсон» — южновьетнамскому разведчику — 400 долларов за то, чтобы тот переоделся партизаном и застрелил полковника Ховарда, когда он сходил с вертолета. «За несколько долларов, — вспоминал Боррелли, — этот парень убил бы своих мать и отца». Потенциальный убийца открыл огонь из АК-47, когда Ховард сошел с вертолета. Он изрешетил вертолет, но как-то не попал в полковника. «После этого, — сказал сержант, — Говард не был счастливым человеком. Он поднялся в воздух и отправил сообщение командиру роты: «Ваши люди только что пытались меня убить. Вы заплатите за это. Он атаковал нас в долине реки Сонг Чанг в тридцати милях к югу от Дананга между двумя полками северовьетнамцев. Это была миссия расплаты».

Рядовой Лестер Бопре из Карибу, штат Мэн, совершенно новый сотрудник роты «Альфа» прибыл как раз вовремя, чтобы отправиться вместе с ним. «Мне дали M16, сотню патронов и посадили на вертолет», — вспоминал он. «Я вижу, как эта долина приближается, и я вижу, как приближаются трассеры. Вертолет падал назад, и мы были, наверное, в шестнадцати футах от земли. Я сижу там и слышу, как кто-то сказал — мне показалось, он сказал «Хамп!» — но это было «Прыгай!» И он взял ногу, воткнул ее мне в спину и сбросил с вертолета. Так я приземлился на землю на четвереньки. Я упал прямо возле окопа, и этот большой парень протянул руку, схватил меня за ногу и потянул вниз. Я оставался там большую часть дня. Я смотрел на «старых» парней, которые были там какое-то время, и сказал: «Вау!» Они были грязные, глаза глубоко посаженные, вид у них был страшный. Через месяц я стала похожа на них. Там быстро состарились».

Солдат держит за руку умирающего члена своего отряда, смертельно раненного во время ожесточенных боев в долине Хьеп Дук летом 1969 года.

Три члена роты А (сверху вниз): сержант Джон Боррелли (курит сигарету), рядовой Лестер Бопре (лицом в камеру) и рядовой Джеймс Брайант. Бойцы роты А помнили, что они так часто сжигали одну деревню, что когда одна пожилая женщина увидела их приближение, она сама подожгла свой дом.

«В течение пяти дней, — вспоминал Боррелли, — нам приходилось пробиваться наружу. Они вырезали нас. Это было ужасно. Все, кто шел по точке, были убиты или ранены. Ни еды, ни воды, ни сна».

19 августа вертолет с коммандером Ховардом и семью другими приземлился слишком близко к скрытой позиции северовьетнамцев на террасированном склоне холма, отмеченного на армейских картах цифрой 102, и был обстрелян с неба. Ховард и все остальные на борту погибли. Когда новость дошла до солдат роты «Альфа», они обрадовались, вспомнил Боррелли. «Затем к нам приходит сообщение: «Седлайте, уходите». Они должны были пойти и найти тело Говарда. «Ну, мы только что сказали большое «Ура». Нам было все равно, съели ли они его. Мы не хотели его искать».

Они все равно пошли. Сто девять из них — почти половина из которых были «зелеными семенами», новичками в боевых действиях — были выброшены в долину, где их ждали сотни солдат из Третьего Северовьетнамского полка, спрятанных в паутинных норах и глубоких укрепленных бункерах. бревнами и искусно замаскированными кистью и банановыми листьями. Двое мужчин были убиты и десять ранены в первый день. В полдень жара поднялась до 110 градусов. Наземный огонь противника поначалу был настолько интенсивным, что вертолеты не могли достать до них ни с продовольствием, ни с водой. «У нас было полторы банки пайка С за три дня», — вспоминал один мужчина.

Вражеский огонь, казалось, шел отовсюду и ниоткуда. «Вы просто не могли их увидеть, — вспоминал медик. «Я видел, как двое парней погибли прямо передо мной, и я не мог добраться до них. Я был прижат. Я сказал, что не могу добраться до них, поэтому мой приятель отошел к ним, может быть, на три ярда, и получил пулю в голову… Эти парни — северовьетнамцы — были рядом с нами, и мы не могли стрелять в ответ». Ночью среди мужчин падали минометные снаряды.

На третий день вертолетам, летевшим низко и мчащимся над местностью, чтобы избежать огня противника, удалось сбросить боеприпасы, воду и ящики с пайками. Большая часть емкостей с водой лопнула. Ящики с боеприпасами и пайками раскрылись и разлетелись между ротой А и вражескими бункерами. «У бабок есть кое-что из этой дряни, — вспоминал рядовой, — но, по крайней мере, у каждого из нас в тот вечер было по целой банке Cs».

На четвертый день они, наконец, пробились на высоту 102 через лабиринт бункеров. Когда они достигли вершины, их было всего сорок шесть. Восемь были убиты. Пятьдесят пять были ранены или потеряли сознание от теплового удара. Измученные выжившие не были уверены, что убили хоть одного вражеского солдата. Никто не утверждал, что даже видел его.

Из своего штаба на вершине холма через долину новый командир батальона, подполковник Роберт С. Бэкон, передал по радио новые приказы: как только рассвело, сказал он, рота «Альфа» должна снова спуститься по склону холма, чтобы собрать тела. из двух последних убитых мужчин.

Не усыпленные очередным минометным обстрелом, бойцы всю ночь разговаривали между собой. Сержант Боррелли вспоминал, что чувствовали солдаты: «Мы все время выполняем приказы. Мы выходим небольшими группами, взводными подразделениями до тридцати парней, ищущих неприятностей. Это глупо. Но мы делаем это. Теперь пришло время встать и сказать: «Вы убиваете людей без уважительной причины». Вот и все. Если вы хотите посадить нас в тюрьму, посадите нас в тюрьму. Я пойду. У меня будет место, где можно лечь каждую ночь, трехразовое питание. Это должно быть лучше, чем каждый день стрелять и смотреть, как умирают мои друзья».

К тому времени, как наступило утро, пятерым мужчинам — всем краткосрочным — было поручено говорить от имени всей роты. Они сказали лейтенанту Юджину Шурцу-младшему — недавнему выпускнику