Читать книгу - "Десять тысяч дней осени - Александр Мендыбаев"

— Встань на шухер.

Пацан, посмотрев на взрослых, осторожно подошел к двери. Дархан начал шатать клетку, стараясь шуметь как можно меньше. Шатал долго, но в конце концов клетка осталась в его руках. Еще раз осмотревшись, Дархан попросил Курчавого встать на край клетки. Сам же начал с усилием тянуть ее вверх. Клетка выгнулась. Дархан попросил Курчавого убрать ноги. Перевернул клетку. Выровнял ногами. Снова потянул. Так, изгибая и переворачивая, он разломал ее, затем стал высвобождать вертикальные пруты. Нашел в стене крохотную выщерблину, углубил ее острым концом прута, всунул кривой конец, стал сгибать вверх и вниз. Курчавый с Лысым подхватили эту затею. Затем долго и нудно затачивали пруты о бетонную стену.

Щегол все стоял на шухере, пару раз окликая сокамерников, но к ним больше никто не заходил. Курчавый снова проверил Галыма. Вроде дышит. Спит.

Дархан нащупал лезвие в обшлаге рукава. На месте. Если и обыскали, то не нашли. Хорошо, что оно там. Возможно и пригодится. Но сейчас в его руке была вполне сносная заточка. Он осторожно вернул остатки клетки в кошачье окошко.

Лысый, осмотрев свою работу, спрятал заточку в ботинок.

— Что предлагаешь?

Дархан пожал плечами.

— Пока не знаю. Надо бежать. Они — не охранники. Эх, знать бы, как устроен подвал. Отдельная клеть для каждого подъезда или общий длинный коридор?

— Отдельная. С той стороны запирается на решетку. Охрана сидит в подсобке, часть — на скамейках на улице. Когда меня завели — там человек шесть сидело. А на улице — всего трое. Снуют туда-сюда. На допросы в подсобку таскают. До вчерашнего вечера особо не пытали. Жана увели, не вернули. Вот Галыма, — он кивнул на спящего раненого, — отделали, суки.

Курчавый подошел ближе.

— Мы не знаем, что с Жаном. Но выстрелов точно не слышали.

Дархан почесал подбородок.

— Раненого притащили трое. Парашу один. И один в коридоре стоял…

Лысый бросил на Дархана подозрительный взгляд.

— Откуда знаешь?

— Сам в ВОХРе служил. Кормят тут?

Кучерявый подошел к ведру, черпнул воды, жадно напился.

— Не кормили ни разу. На первых допросах что-то давали. Воду, правда, под вечер приносят. Когда точно — не скажу.

Дархан подошел к двери. Приставил ухо к железу. Постучался. Прислушался.

— Никого. Охраны тут нет. Либо на входе сидят, либо в подсобке. Когда парашу приносили, назад пошли, ключами не гремели. Значит внешнюю клетку не запирают. Либо запирают, когда выводной уже покинул коридор. Нападаем на выводного или на баландера.

— Кого?

— Того, кто пить приносит. С ним один охранник. Ты, — он ткнул в Курчавого, — хватаешь баландера. Главное — задержи. Мы ломимся с хаты и нападаем на караульного. Возможно повезет — заберем ствол. Дальше валим через подсобку на улицу и разбегаемся.

— А Галым?

— Вернетесь с Закиром, отобьете, — Дархан знал, что врет. Знал он и то, что Курчавый с Лысым все понимали.

Лысый, сплюнув под ноги, промолвил:

— Я Галыма не брошу.

Дархан взглянул на Курчавого. Тот опустил глаза и тихо произнес:

— Так себе план.

— У тебя есть лучше?

Курчавый пожал плечами. Лысый выругался. Дархан и сам понимал, что план — дерьмо. Понимал он и то, что дело они имеют не с профессиональными караульными, а чмырями, сила которых в количестве. А главное их оружие — страх. Пытали Галыма не тут. Иначе слышны были бы крики. Растаскают поодиночке — сделают то же самое. Здесь оставаться нельзя. Дурной план лучше, чем никакого плана. Эх, не было бы шмона.

* * *

Планы планами, но жизнь вносит свои коррективы. Воды им в тот день не дали. Глубокой ночью пришли сразу трое. Ткнули пальцем в подростка. Приказали следовать за ними. Мальчишка упирался, плакал. Двое неловко пытались его скрутить, третий навел автомат.

— Отойдите, я ему коленку прострелю, сразу пойдет.

Бедолага бросился в ноги автоматчику, захлебываясь слезами, умолял оставить его тут. Дархан молча наблюдал, а то, что случилось потом, произошло само по себе, словно и не он это был вовсе.

Вскочив на ноги, Дархан со всей силы вонзил заточку в шею автоматчика. Бойцы, крутившие подростка, опешили. Того, что с ружьем, несколькими мощными ударами в живот прикончил Лысый. Курчавый же отработанным приемом взял второго бойца на прогиб и воткнул головой в бетонный пол. Раздался хруст и стало понятно, если очнется, то очень нескоро. Вытащив из-за пояса поверженного пистолет, Курчавый заорал что есть мочи.

— Ломимся, мужики. Уходим!

Могучий Лысый, закинув Галыма на плечо, почти не отставал. В подсобке сидело двое голубоповязочников, кипятили на сухом горючем чай. Вовсю гремело радио. Видать, поэтому не услышали боя. Караульные не сопротивлялись, при виде автомата (который Дархан забрал себе) лишь задрали руки вверх. Курчавый стал избивать парней, затем достал заточку, но воспользоваться не успел, потому как вмешался Дархан.

— Хватит! Валим! — Дархан дернул Курчавого за плечо. Тот, пнув старшего по лицу, быстро пошел к выходу.

Тихо покинули подвал. Троица сидела на спинке скамейки. Четвертый же на корточках что-то объяснял им. Осторожно, пригибаясь, беглецы стали продвигаться к спасительным кустам. Застонал Галым. Караульные всполошились. Выхода не было. Дархан открыл огонь. Двое, словно воробьи, послетали с жердей. Тот, что сидел на корточках, мигом шмыгнул под скамейку. Третий, в недоумении соскочил на землю и стоял совсем растерянный. Дархан, прикрывая отход, не стал его убивать. Уже на выходе грянул выстрел. Одиночный. Из-под скамейки. Но беглецы уже покинули двор.

* * *

Разбежаться не получилось. Роковой выстрел попал Лысому промеж лопаток. Курчавый нес Галыма. Дархан тащил Лысого, придерживая за руку. Закировцы знали какой-то схрон неподалеку. Крохотный двухэтажный домишко. Туда и направились.

Внутри было темно, но подросток быстро нашел свечи, спички. Заперли тяжелую дверь, достали бинты, сухари, консервы. Дархан, бинтуя Лысого, понимал — дело плохо. Тот тяжело дышал. Изо рта шла пенистая кровь. Лысый жаловался на острую боль при вдохе-выдохе. Дархан прощупал пульс — сердце стучало как у зайца. Вероятно, пробито легкое. Нужен медик.

Дархан оглядел своих спутников.

— Врач нужен. Кто-то может сходить?

Курчавый переглянулся с подростком. Дархан поторопил.

— Его нельзя транспортировать. Ну или можно. Я не знаю. Сдохнет он скоро, че застыли-то⁈

Курчавый отозвал парня в конец комнаты, они долго о чем-то шептались. После разговора подросток, не попрощавшись куда-то убежал. Застонал Лысый. Дархан,