Читать книгу - "Из серого. Концерт для нейронов и синапсов - Манучер Парвин"

– Даже мышей, которые залезают ко мне в кухню? – шучу я.

– Да, мой любопытный принц-суфий, – говорит она. – Те же самые химические вещества, которые пробуждают нашу романтическую любовь, побуждают и мотивируют животных к спариванию. Ты ведь слышал эту старую песню, не так ли? «Это делают птицы, это делают пчёлы и даже умные вошки делают это». Мы занимаемся этим в постелях, в кладовках, на полу в гостиной, на заднем сиденье автомобиля, в самолёте, у себя в голове всё время.

Это не может остановить никакой страх забеременеть или чем-то заразиться. Никакое внушений идей, никакие законы и даже Бог не могут это остановить. Это в такой же степени часть нашей жизни, как Си-Эн-Эн.

– Очень сильные химические вещества, – соглашаюсь я.

Обнажённый невролог продолжает, игриво мучая меня и просвещая меня.

– Так что теперь ты видишь опасность всех этих вопросов, Пируз-джан! И я отвечаю на них – нравится тебе или не нравится! Тля растительная размножается с помощью партеногенеза[40]– и её детёныш получает только положительные мутации, которые у неё произошли. Но при воспроизводстве с сексом детёныш получает только половину положительных или отрицательных генетических свойств матери. Гены определяют мама-медведица и папа-медведь – неэгоистичная уступка со стороны мамы-медведицы. Так что загадкой является то, почему наши одноклеточные предки, которые счастливо делились в древних водах Земли, вообще утруждали себя сексом между мальчиком и девочкой, поскольку, с точки зрения сопротивления исчезновению вида, деление клетки ничуть не хуже, чем соединение клеток.

– Мама-медведица знает лучше, – смеюсь я.

Джульетта подносит к моему лицу руки, изображая лапы с когтями, и игриво рычит. Затем она снова становится очень мягкой и очень человечной.

– Какое, наверное, было трудное и жизненно важное ухаживание у этих крошечных существ, которые впервые спарились, – говорит она.

– Так, значит, то первое короткое, можно сказать, детское прелюбодеяние в первобытных водах и есть настоящий первородный грех? А Адам с Евой не виноваты ни в чём новом?

– Это потеря девственности эволюцией, Пируз. Это важная вещь.

– Эволюция до сих пор получает удовольствие от воспроизводства как с использованием секса, так и без, окончательный выбор ещё не сделан.

– Однако наши личные исследования доказывают, что приносит больше удовольствия, – перебиваю я.

– Ты уверен? Кто знает, какие оргазмы у микробов при самоделении? Может, у нас от такого бы голову снесло? В любом случае, в соответствии с теорией эгоистичного гена, главный побудительный мотив жизни – получить самого лучшего из возможных сексуального партнёра для передачи потомству своих генов. Но самая важная борьба – это борьба за получение пищи. Любви нужно топливо. Конечно, Дарвин говорит, что страдания и смерть, два главных вида борьбы, привели к наилучшему результату, который было невозможно представить, – созданию более идеальных животных, которые привели к человеку. Но в случае гомо сапиенса секс был избавлен от своего контекста делания детей. Секс для удовольствия распространён повсюду. Секс существует не только для воспроизводства и размножения людей. Он используется для потери калорий, для того, чтобы испортить чьи-то отношения, заплатить за услугу или для самоутверждения. Наука сняла кое-какие тайны с секса, но осталось достаточно магии, чтобы мы были очарованы и испытывали благоговение. Тебе не достаточно, Пируз?

– Ты говоришь о любви. Любви никогда не бывает достаточно.

Она ведёт пальцами по подушке, будто они по ней гуляют, а затем щекочет волосы, окружающие мой пупок.

– Ты имеешь в виду для человека разумного?

– Конечно, для человека разумного, – говорю я. – Но я также и любопытный шимпанзе, который хочет отправиться на луну вместе с тобой.

– Тебя сейчас интересует что-то особое?

– Как мы отличаемся, когда дело доходит до сексуального возбуждения, Джульетта? Ты можешь отвечать как женщина или как врач – как тебе нравится!

Джульетта отбрасывает в сторону подушку. Она опирается на локти, лёжа лицом вверх, и смело демонстрирует мне себя всю. Она проводит кончиками пальцев по своей собственной коже, когда отвечает.

– Гетеросексуального мужчину возбуждает женское тело, реальное тело, изображение тела или воображаемое тело. В случае женщины это в большей степени разум мужчины. Его манеры.

По какой-то неизвестной мне причине мне на ум приходит одно из наставлений Иисуса: «Не судите, да не судимы будете». Я продолжаю смотреть на раздвинутые ноги Джульетты.

– Ты на что смотришь, Пируз?

– На тебя, тебя и тебя! – шепчу я, чтобы ничего не нарушить. Она ещё сильнее раздвигает для меня колени.

– Смотри на то, чего желает твоя душа, это бесплатно. – Я смотрю, а она говорит: – Ты меня подстрекаешь, ты, хитрая персидская фисташка, но я тебя воспринимаю серьёзно. Психология и химия любви идут вместе. Но никто не знает, как. Поскольку романтически влюблённые экономят время и усилия, которые требуются на поиск новых партнёров, то они более склонны передавать потомству свои гены. Ярость от того, что бросили, так сильна, потому что дело тут в выживании. О, как мы запрограммированы природой и нами самими!

Она замолкает и стучит по моей голове ступнёй, словно в дверь.

– Эй, там! Ты слушаешь?

– Я смотрю на тебя даже своими ушами, – я начинаю целовать её колени.

Она запускает пальцы мне в волосы и направляет меня к своим бёдрам.

– После того, как мы узнали биохимию и психологию любви, мы можем научиться не просто похоти, а поддержанию долгой любви. Изобретённые биохимические гормоны могут помочь этому процессу и заставить всё лучше работать.

Я щекочу её своими усами, она хихикает. Я продолжаю:

– Если бы здесь была Ашана, мы бы узнали об этике использования гормонов.

Я ласкаю Джульетту, она выгибается.

– Ещё одна женщина с нами в постели? Не думаю, – говорит она. От возбуждения её голос становится громче.

– Вы, доктор Пуччини, претендуете на эксклюзивные права на меня? – я продолжаю её возбуждать.

– Да, чёрт побери, я уже многое вложила в наши отношения! Мы уже единая твёрдая молекула!

– Да, мы одна молекула с большим количеством атомов углерода, кислорода и водорода, чтобы наша любовь постоянно горела. Но я всё равно не уверен в том, чего хотят женщины. Чего ты хочешь?

Теперь я замолкаю и только покусываю и полизываю Джульетту. Она начинает дрожать и стонать, от чего я тоже дрожу и стону.

Наконец она кричит: