Читать книгу - "Русская комедия - Владислав Князев"

СВЕРЧКОВ. У меня — лемешевский тенор. Даже после астраханского ерша.

ХИМИКАТОВ. У маэстро Химикатов — шаляпинский бас. Даже когда он глотает шпаги и дышит пламенем.

«Э-э-э…»

СТЕКЛОТАРОВ. Я — рец! Это всё, конечно же, галерка набедокурила. Там же молодежь, она любит эти… как их… от слова «два с минусом»… нет, даже от слова «кол»…

МИЗИНЧИКОВА. Приколы.

СВЕРЧКОВ. Признавайся, галерка: э-э-это ты прикалывалась? (Прислушивается.) Нет, галерка не колется.

СТЕКЛОТАРОВ. Товарищи ветераны! Может, кто из вас э-э-эхнул? Нечаянно. Тогда всё на гастрит и колит спишем. А то и жабу можно козлом сделать…

СВЕРЧКОВ (в своем тоне). Чего маемся? Давайте вызовем собаку-ищейку.

ХИМИКАТОВ. Анти! В нашей великой державе ответ на вопрос «кто виноват?» всегда искали не овчарки и бульдоги, а великие умы.

«Э-э-э…»

СТЕКЛОТАРОВ. Ну кому же рога и копыта приделать? Кто крайний?

ХИМИКАТОВ. Предлагаю ответ на данный вопрос перенести. В интригу.

СТЕКЛОТАРОВ. Разве мы еще не все интриги разыграли?

ХИМИКАТОВ. Вижу образ танцующего верблюда. Это означает, что под самый занавес нас ожидает какая-то специнтрига. Алле!

СТЕКЛОТАРОВ. А книга жалоб под замком! Подаем макароны по-флотски. В смысле — второй извечный российский вопрос: что делать?

СВЕРЧКОВ. На него во времена оны взялся ответить сам Николай Васильевич Гоголь. Цитирую его комментарий к «Ревизору»: «Надо сделать ревизовку всему, что ни есть в нас, во внутреннем нашем душевном городе. А не то придет совсем другой ревизор».

МИЗИНЧИКОВА. «А не то…» Ох и строг наш Николай Васильевич!

СТЕКЛОТАРОВ. Строже некуда. Ну какая такая может быть ревизовка во внутреннем душевном городе? Там у нас разве тоже гастрит-колит и привычные вывихи?

МИЗИНЧИКОВА. Не первый раз замужем, но… в душу к себе никогда не заглядывала.

СВЕРЧКОВ. После гималайского медведя, после уссурийского тигра, ну и еще когда русалочки на дно утащат… случается зюйд-вест. Или норд-ост. Но это в голове. А в душе — всегда тишь и гладь.

ХИМИКАТОВ (как всегда патетически). Смотрю на партнеров, смотрю в зал. Все вы такие добрые и милые. Один я злодей. Но сальто-мортале, то бишь диалектика! Если копнуть на глубину души, то вдруг окажется наоборот. Один я — добряк и миляга, а все вы — злодеи… Курьез, анекдот, анти! И главное — зачем тогда вопрос «что делать»? Тут уж ничего не поделаешь.

СТЕКЛОТАРОВ. Гжа публика, она же — тов! Подскажи что-нибудь насчет ревизовки во внутреннем душевном городе. Как вы ее делаете там, в миру, после своих грандиозных исторических спектаклей?

МИЗИНЧИКОВА. Читаю по глазам… (Всматривается, пожимает плечами.) Зал делает большие глаза: дескать, что за новости? (Обращается к публике.) Дорогие современники! Но ведь это не мы про ревизовку придумали. Сам Николай Васильевич… (Комментирует реакцию зала.) Теперь глаза почему-то забегали. Вон как бегают!

СВЕРЧКОВ. Не догоняете? Попробуем по ушам… (Смотрит в зал, комментирует.) Уши торчат, краснеют, вянут, но… про ревизовку ничего слышать не хотят.

ХИМИКАТОВ. Читаю мысли на расстоянии. Анкор! Еще анкор! Нет. Мысль о ревизии своей души не улавливается в широких массах даже на линии горизонта.

СТЕКЛОТАРОВ. Но… что делать?

ХИМИКАТОВ. Ответ на данный животрепещущий вопрос предлагаю перенести в интригу под занавес.

СТЕКЛОТАРОВ. Уговорили. Подаем третье блюдо. Извечный вопрос: над кем смеемся?

СВЕРЧКОВ. Цитирую гоголевские мукнаук: «Над собой смеемся». Причем: «Смех сквозь слезы!»

СТЕКЛОТАРОВ. Отменный десерт. Прямо халва, козинак, ватрушки с ягодой бузина. Лично мне такие лакомства противопоказаны. У меня гастрит, колит, рефлюкс эзофагит.

ХИМИКАТОВ. Наш ответ на извечный вопрос «над кем смеемся?» переносится в интригу под занавес.

СТЕКЛОТАРОВ. Соблазнили, но… Но занавес уже пора давать. Когда же она будет, заключительная интрига?

«Э-э-э!»

ХИМИКАТОВ. Так вот же она! Интрига по Гоголю. С самого начала идет и продолжается.

СТЕКЛОТАРОВ. «Другой ревизор?» Так ведь мы таких ревизоров во всех трех действиях уже встречали!

СВЕРЧКОВ. И хлебом, и солью, и грандиозными унитазными экспериментами. Даешь революцию-разруху! План-показуху! Демократию-бормотуху! Сдуру. На дурака. До одури.

СТЕКЛОТАРОВ. Тык-пык, ширь-пырь, шарах-бабах! Родную матушку Историю в хвост и в гриву, в глаз и в ишиас. Что же еще?

ХИМИКАТОВ. Сальто-мортале, то бишь диалектика. Теперь сама матушка История идет к нам ревизором.

«Э-э-э!»

СТЕКЛОТАРОВ. Ва-ва-ва… Возьмите, злодей, свои страшные слова назад!

«Э-э-э!»

СВЕРЧКОВ. Да это сами стены вопиют!

СТЕКЛОТАРОВ. Вот это чепэ, SOS, конец света!

МИЗИНЧИКОВА. Поистине шекспировская трагедия!

СВЕРЧКОВ (тут же принимает позу Гамлета). Быть нам или не быть?

МИЗИНЧИКОВА. А-а-ах…

СТЕКЛОТАРОВ (тоже принимает трагическую позу). О-о-о…

МИЗИНЧИКОВА. При чем тут о-осёл?

СТЕКЛОТАРОВ. Не о-осел. О-о-о, Тьмутаракань! Родная родная Тьмутаракань! Может, все-таки одумаемся? Может, прозреем? Может, осознаем и переродимся? Устроим это, как его… лбом бах-бабах. Да нет, не об стенку… об пол. От слова «пока». И я ни «е»…

МИЗИНЧИКОВА. Пока… я… ни… е… Покаяние?

СТЕКЛОТАРОВ. Ну да… Голову — пеплом, лбом бах-бабах… Давайте все вместе покаемся!

СВЕРЧКОВ. Не покаешься — не согрешишь, а грешить — ох как охота… Каемся!

ХИМИКАТОВ. Мысленно вижу чеканные строки: «Одобрить почин по линии всеобщего покаяния»… Впервые от Колымы до Питера. Слезы, вопли, рыдания! (За кулисы.) Ассистенты, и-раз…

СВЕРЧКОВ. Нет уж, нет! Без бутафории. Вопить, плакать и рыдать зал будет натурально.

МИЗИНЧИКОВА (хнычет). Ну зачем плакать и рыдать? Так хорошо посидели — и вдруг на тебе: всё насмарку. Тушь, помада, хорошее настроение. Мужчины, мужчины, ну будьте козлами отпущения… без женщин!

ХИМИКАТОВ (в зал). Плачут и рыдают все! Только у нас!

СТЕКЛОТАРОВ (в театральной позе). Да будет великое покаяние! Даешь перестройку, пертурбацию и самую-самую истинную революцию… внутри себя!

«Э-э-э!»

ПОЖАРНЫЙ (вбегает). Разрешите доложить!

ХИМИКАТОВ. Вы же — по стихийным бедствиям. А тут — сама наша История!

ПОЖАРНЫЙ. Никак нет. Это наша канализация. Руководству неоднократно было доложено, что она находится в аварийном состоянии. Однако все заявки о срочном ремонте руководство оставило без внимания. И вот результат: канализацию с минуты на минуту прорвет.