Читать книгу - "Энн из Эйвонли - Люси Мод Монтгомери"

придешь. Ты подходишь этому дню, вот он и привел тебя. Люди и вещи, которые подходят друг другу, всегда появляются вместе. Скольких неприятностей можно было бы избежать, если б люди об этом знали. Но они не знают… И тратят много драгоценной энергии, чтобы совместить несовместимое. О, Пол, как ты вырос! С нашей последней встречи ты на полголовы вытянулся.

– Миссис Линд говорит, что я на глазах расту, – сказал Пол, искренне радуясь этому факту. – Бабушка уверена, что это овсянка помогла. Может, и так. Кто знает… – Пол глубоко вздохнул. – Я столько ее съел, что это немудрено, надеюсь, что продолжу расти и стану таким же высоким, как папа. А у него рост шесть футов, вы ведь знаете, мисс Лаванда?

Да, мисс Лаванда это знала, румянец на ее щеках стал ярче, и она, взяв за руки Пола и Энн, повела их в дом.

– Сегодня подходящий день для эха? – взволнованно спросил Пол. В прошлый визит было слишком ветрено, и тогда Пол очень расстроился.

– Лучше не бывает, – ответила мисс Лаванда, выходя из задумчивости. – Но сначала надо поесть. Нельзя проделать такой долгий путь по буковому лесу и не проголодаться, ну а мы с Шарлоттой Четвертой будем рады присоединиться. Аппетит у нас прямо волчий. Сейчас совершим набег на кладовую. К счастью, там много всего вкусного. У меня было предчувствие, что сегодня будут гости, и мы с Шарлоттой Четвертой основательно подготовились.

– Мне кажется, вы из тех людей, у которых всегда найдется дома что-нибудь вкусное, – сказал Пол. – Бабушка тоже такая. Но она не одобряет перекусов между основными приемами пищи, – задумчиво добавил он. – Могу ли я есть, если знаю, что она бы этого не одобрила?

– Не думаю, чтобы она возражала – вы проделали такой долгий путь. Это особый случай, – сказала мисс Лаванда, обменявшись с Энн веселым взглядом над темной кудрявой головкой мальчика. – Я тоже считаю, что перекусы неполезны, поэтому мы с Шарлоттой Четвертой почти непрерывно едим. Мы с ней отрицаем все диеты. Если нам чего-то захочется, пусть и вредного для пищеварения, мы это едим, причем в любое время дня и ночи, и только здоровеем. Но мы стремимся исправиться. Если видим в газете статью, где говорится о вреде той еды, которая нами любима, мы эту статью вырезаем и прикрепляем на кухне к стене, чтобы не забыть. Однако каждый раз забываем и вспоминаем только после того, как съели неправильную еду. Пока, слава богу, живы. Правда однажды, после того как мы перед сном съели пончики, мясной пирог и фруктовый торт, Шарлотте Четвертой снились кошмары.

– А мне бабушка перед сном дает стакан молока и кусок хлеба с маслом, а в воскресенье намазывает на хлеб еще и варенье, – сказал Пол. – Поэтому я всегда с радостью жду воскресного вечера… Но не только поэтому. У нас на прибрежной дороге воскресенье – очень долгий день. Бабушка говорит, что для нее он слишком короткий, и для папы в детстве воскресенье тоже пролетало мигом. Мне он тоже не казался бы таким бесконечным, если б я мог поговорить со своими скальными людьми, но бабушка не позволяет в воскресный день таких вольностей. В эти дни я много думаю, но, боюсь, мои мысли слишком мирские. Бабушка говорит, что в воскресенье нужно думать только о божественном. А мисс Ширли как-то сказала нам, что по-настоящему прекрасная мысль всегда религиозна – неважно, о чем она и в какой день рождается. Но я уверен, что бабушка считает, что религиозными являются только мысли о проповедях или об уроках в воскресной школе. И я не знаю, что думать – так различны мнения бабушки и учительницы. В сердце, – Пол приложил руку к груди и поднял серьезные голубые глаза на лицо мисс Лаванды, мгновенно осветившееся светом сочувствия, – я согласен с учительницей. Но, понимаете, бабушка воспитала папу на свой лад, и результат превзошел все ожидания, а учительница еще никого не воспитала, хотя помогает воспитывать Дэви и Дору. И пока еще неизвестно, что из них получится, когда они вырастут. Поэтому я иногда думаю, что будет благоразумнее прислушиваться к мнению бабушки.

– Несомненно, – торжественно поддержала его Энн. – И я осмелюсь думать, что, если б мы с твоей бабушкой докопались до сути наших взглядов, то поняли бы, что разными путями мы ведем к одному и тому же. Но тебе лучше придерживаться ее образа мыслей, ибо его справедливость подтверждена опытом. Подождем, когда вырастут близнецы, и тогда будет ясно, выдерживает ли сравнение мой подход.

После ланча все вернулись в сад, где Пол, к своему удивлению и восторгу, познакомился с эхом, а Энн и мисс Лаванда сели на каменную скамью и завели разговор.

– Итак, ты осенью уезжаешь? – с грустью проговорила мисс Лаванда. – Следует радоваться за тебя… но меня охватывает горькая, эгоистичная печаль. Я очень буду скучать по тебе. Иногда мне кажется, что лучше не заводить друзей. Через какое-то время они уходят из твоей жизни, и разлука с ними приносит больше боли, чем та пустота, что была до их появления.

– Так могла бы говорить мисс Элайза Эндрюс, но не мисс Лаванда, – уверенно произнесла Энн. – Нет ничего хуже пустоты. К тому же я не ухожу из вашей жизни. Существуют такие вещи как письма и каникулы. Дорогая, вы так бледны и выглядите усталой.

– О… хо… хо… хо, – усердно кричал Пол, стоя на каменной ограде. Не все его крики были мелодичны, но возвращались они переливом золотых и серебряных звуков, преображенные сказочными волшебниками за рекой.

– Я что-то от всего устала… даже от эха. А ведь оно все, что у меня осталось… Эхо утраченных надежд, мечтаний, радостей… Эхо прекрасное и насмешливое. Ох, Энн, это ужасно, что я говорю так при гостях. Я просто старею и не могу с этим смириться. К шестидесяти годам я стану невыносимой. А может, все, что мне надо, это выпить что-то успокоительное?

В этот момент появилась Шарлотта, которую никто не видел после ланча, и объявила, что на северо-востоке пастбища мистера Джона Кимбала все красно от ранней земляники. Не хочет ли мисс Ширли присоединиться к ней и собрать немного ягод.

– Ранняя земляника к чаю! – воскликнула мисс Лаванда. – Нет, не такая уж я старая, как думала… Не нужны мне никакие успокоительные. Девочки, когда вернетесь, будем пить чай под этим серебристым тополем. Я все приготовлю и принесу сливки домашнего изготовления.

Направившись на отдаленный край пастбища мистера Кимбала, Энн и Шарлотта Четвертая вышли на зеленую поляну, где воздух