Читать книгу - "Энн из Эйвонли - Люси Мод Монтгомери"

Так все и продолжалось; взаимное раздражение нарастало, а потом наступила КАТАСТРОФА! Эмили пригласила на чай нашего священника с женой и еще одного священника тоже с женой, которые гостили у них. Я обещал отнести Рыжего в какое-нибудь безопасное место, где его не слышно… Эмили ни за что не дотронулась бы до его клетки даже палкой длиной в десять футов, и я твердо намеревался это сделать. Мне тоже не хотелось, чтобы священники услышали что-то скабрезное в моем доме. Но в последний момент ее просьба выскочила у меня из головы. Эмили совсем замучила меня напоминаниями о белом воротничке и правильной грамматике, так что неудивительно, что я забыл о бедной птице. Когда мы сели за стол и священник номер один начал читать молитву на благословение пищи, находившийся на веранде Рыжий повысил голос. Во дворе появился индюк, а вид индюка всегда приводил Рыжего в ярость. Однако в этот раз он превзошел самого себя. Можешь улыбаться, Энн, сколько хочешь. Да, не отрицаю, с тех пор я не раз посмеивался, вспоминая этот случай, но тогда мне, право, было не до смеху, а Эмили – тем более. Я вышел из-за стола и отнес Рыжего в сарай. Кусок мне в горло уже не лез. По выражению лица Эмили я видел, что нас с Рыжим ничего хорошего не ждет. Когда гости ушли, я отправился на пастбище за коровами, а по пути обдумывал случившееся. Мне было жаль Эмили, и я винил себя за то, что так ее подвел. А еще беспокоился, не подумают ли священники, что Рыжий научился ругательствам у меня. Короче говоря, я решил, что с Рыжим придется по-хорошему расстаться, и, пригнав коров домой, пошел объявить Эмили об этом. Но Эмили нигде не было, а на столе лежало письмо… совсем как в романах. Эмили писала, что я должен выбирать между ней и Рыжим и что она возвращается в свой дом, где будет жить, пока я не приду и не скажу, что выбрал ее.

Я так и взвился. Да пусть живет там одна хоть до судного дня, решил я, собрал все ее тряпье и отправил с нарочным. И больше ничего не предпринимал. Но тут поползли слухи… Скотсфорд в этом отношении не лучше Эйвонли… И все сочувствовали Эмили. Я совсем рассвирепел. Было ясно, что надо уезжать, покоя здесь не будет. Я решил перебраться на остров, здешние места полюбились мне с детства. А Эмили всегда говорила, что ни за что не согласится жить в краях, где люди боятся в темноте выйти из дома из-за страха свалиться в море. Можно сказать, я переехал сюда ей назло. Вот и конец истории. С тех пор я не получал о ней никаких известий, пока в субботу, вернувшись с дальнего пастбища, не застал ее здесь за мытьем полов. А на столе меня дожидался первый приличный обед с тех пор, как она ушла. Эмили велела мне сначала поесть, сказав, что поговорить можно после… Из чего я заключил, что за это время до нее дошло, как надо обращаться с мужчиной. Так что Эмили здесь намерена остаться… Рыжего больше нет, а остров оказался больше, чем она предполагала… Вот и сама Эмили с миссис Линд. Нет, не уходи, Энн. Останься и познакомься с Эмили. Ты заинтересовала ее в субботу. Она спрашивала, кто эта красивая рыжеволосая девушка, что живет в соседнем доме.

Миссис Харрисон радушно приветствовала Энн и настояла, чтобы та осталась на чай.

– Джеймс рассказал, как вы были добры к нему, угощали пирогами и оказывали разного рода помощь, – сказала она. – Я хочу как можно скорее наладить контакты с моими новыми соседями. Миссис Линд – прекрасная женщина, не правда ли? Такая отзывчивая.

Когда стали сгущаться нежные и душистые июньские сумерки, Энн засобиралась домой, и миссис Харрисон вызвалась ее проводить. Светлячки уже зажгли в траве свои фонарики-звездочки.

– Полагаю, – доверительно проговорила миссис Харрисон, – Джеймс посвятил вас в нашу историю?

– Да.

– Тогда не буду повторяться. Джеймс – честный человек, он не стал бы лукавить. Теперь я вижу, что не один он виноват в случившемся. Не прошло и часа после моего бегства, как я уже пожалела о своем поступке, но на попятный пойти не решилась. Я слишком многого ждала от мужчины, теперь мне это ясно. А какой глупостью был акцент на его языковых промахах. Какое значение имеют эти ошибки, если мужчина – хороший хозяин и не сует нос в кладовую, чтобы посмотреть, сколько сахара жена израсходовала за неделю. Я чувствую, что отныне мы с Джеймсом будем по-настоящему счастливы. Хотела бы я знать, кто этот «Обозреватель», хотелось бы его от души поблагодарить.

Миссис Харрисон так никогда и не узнала, что ее благодарность дошла по адресу. Энн молчала, смущенная тем, что их легкомысленная шалость привела к таким значительным последствиям. В результате примирились муж с женой, а незадачливый пророк обрел прочную репутацию.

В Зеленых Крышах сидела на кухне миссис Линд и рассказывала Марилле историю супругов.

– Ну как, понравилась тебе миссис Харрисон? – спросила Марилла.

– Очень понравилась. Мне кажется, она славная женщина.

– Так оно и есть, – горячо поддержала ее миссис Рейчел, – и я как раз говорила Марилле, что всем нам надо закрывать глаза на странности мистера Харрисона ради нее, чтобы она почувствовала себя как дома. А сейчас мне пора. Томас, наверно, заждался. Приехала Элиза, и я теперь могу ненадолго отлучаться. Да и Томас последние дни чувствует себя лучше. Но я не люблю надолго его оставлять. По слухам, Гилберт Блайт уволился из школы в Уайт-Сэндз. Думаю, собрался в университет.

Миссис Рейчел испытующее посмотрела на Энн, но та склонилась над сонным Дэви, который клевал носом, сидя на диване, и ее лица не было видно. Энн понесла Дэви наверх, прижав кудрявую головку к своей округлой девичьей щеке. Когда они поднимались по лестнице, Дэви в полусне обнял ее за шею отяжелевшей ручкой и горячо поцеловал.

– Ты ужасно милая, Энн. Вот что сегодня Милти Булдер написал на своей грифельной дощечке и передал Дженни Слоун: «Роза красная, фиалка голубая, сахар сладкий – и ты такая». Я бы тебе тоже так написал, Энн.

Глава 26

За поворотом

Томас Линд ушел из жизни так