Читать книгу - "Кровь богов и монстров - Люсинда Дарк"

ногой в ботинке по двери, и она разлетается в щепки по швам. Второй удар отправляет чертову штуковину внутрь. Мой кинжал пролетает через комнату, вонзаясь в мужчину за спиной мадам за долю секунды до того, как я пригибаюсь и выставляю ногу, чтобы сбить с ног одного из двух слуг, которых Гийо повалил на землю. Мужчина падает с криком боли, а второй даже не пытается бороться со мной. Вместо этого он опускается на землю рядом со своим другом и съеживается, закрыв голову обеими руками.

Гийо брызгает слюной, отшатываясь от стены и хватаясь за кинжал, который я заметила у него на поясе, когда он шел по туннелям. Я оказываюсь на нем сверху еще до того, как этот ублюдок успевает полностью высвободить лезвие из ножен. Вырывая нож из его руки, я использую лезвие, чтобы воткнуть его руку в землю у моих ног, прежде чем повернуться к мадам Розе.

Крик Гийо, пытающегося оторвать свою окровавленную руку от земли, звучит глухо для моих ушей, и я замираю. Мадам Роза не бежит так, как я ожидала. Нет. Женщина моргает в ответ, глядя на меня глазами с такими широкими и темными зрачками, что они почти проглатывают тонкое медное колечко, которое, как я предполагаю, является ее естественным цветом глаз. На таком близком расстоянии пудра на ее лице становится более заметной.

Ее губы приоткрываются, когда она смотрит на меня. — Клянусь Богами… — Ее рука поднимается к груди. — Это не…

Я не даю ей закончить то, что она собирается сказать. Отступая назад, я вкладываю все свое отвращение в кулак и бью ее. Ее нос ломается от соприкосновения, кровь хлещет ручьем, когда она падает на землю.

— Ты мне отвратительна, — рычу я, доставая свой второй клинок. Этот не предназначен для убийства смертных, но мне похуй. Офелия может бить меня сколько угодно, когда я вернусь. Я не уйду отсюда, не убедившись, что эта женщина — этот насильник — умрет от моих рук.

Мадам Роза поднимает дрожащую руку, похоже, даже не замечая рубиново-красной крови, которая стекает по ее губам и подбородку, окрашивая индиго платья. — Т-ты… — Ее дыхание становится хриплым, а глаза блестят от непролитых слез.

— Не пытайся, блядь, просить милостыню, — предупреждаю я ее. — Те, кто берет то, что не дается даром, не увидят от меня пощады.

Кинжал из серы вонзается в следующую секунду. Лезвие пробивает грудь женщины прямо до черной рукояти. Вокруг него появляются красные пузыри, когда я вытаскиваю его, и она задыхается, глаза остекленели от первого намека на приближающуюся смерть.

Я делаю шаг назад, моя грудь вздымается и опускается от усилия и ярости. Кашель и стон привлекают мое внимание, а затем чья-то рука обхватывает мою лодыжку. Отдергиваясь, я бью ногой, и Гийо отлетает в пытающегося сесть Региса с затуманенными глазами.

В следующую секунду я оказываюсь рядом с торговцем, вырываю клинок, который он вытащил из руки, и перерезаю им ему глотку. Кровь заливает половину лица Региса, и он таращится на меня, моргая, пытаясь разобраться в тумане, который, без сомнения, вызван наркотиками.

— Что за…

— Нам нужно идти, — говорю я, обрывая Региса, отшвыривая жирного торговца в сторону, и слезаю с него.

Бросив взгляд через плечо, я обнаруживаю, что двое слуг Гийо пропали — без сомнения, сбежали при первой возможности. Страж мадам Розы лежит мертвый с кинжалом в глазу в нескольких футах от нее.

— Вставай, — отрывисто приказываю я, выпрямляясь, и подхожу к мертвецу. Я вытаскиваю свой кинжал, вытираю его и убираю в ножны вместе с остальными.

Регис чертыхается, хватается рукой за стену каменной хижины и, пошатываясь, поднимается на ноги. Просунув свои плечи под одну из его рук, я подтягиваю его к себе. Он шипит от боли, его и без того покрытое синяками лицо приобретает расплавленный фиолетово-черный оттенок. Без сомнения, под его одеждой, он не лучше.

— Смирись с этим, — приказываю я. — Нам нужно убираться отсюда, пока кто-нибудь еще не пришел проверить из-за шума.

— Какого черта ты меня спасаешь? — Регис ворчит.

— Потому что так приказала Офелия, — огрызаюсь я. Когда он прислоняется ко мне, пока мы шаркаем к открытой двери, я знаю, что он еще не совсем пришел в себя. По-другому он бы не позволил себе положиться на кого-то вроде меня.

Я прикусываю губу и оглядываюсь на женщину с серым лицом и остекленевшими глазами, лежащую на земляном полу. Нахмурившись, я замечаю черные вены, выступившие по бокам ее шеи и лица, видимые даже сквозь макияж. Я отвожу взгляд и подхожу ближе.

— Это и есть Полый город? — Спрашивает Регис, его голос полон решимости, замешательства, а также немного шокированного благоговения, когда он смотрит на залитую светом пещеру, в которой мы находимся.

— Да. — Я подталкиваю его вперед. Только когда мы с Регисом добираемся до лестницы, ведущей в туннели — путь занял вдвое больше времени, чем в первый раз, поскольку мы останавливаемся, чтобы спрятаться от прохожих, — я решаю рассказать ему кое-что из того, что я обнаружила.

Он делает один шаг к подножию лестницы, хватается за железные перила и поднимается. Я следую на шаг или два позади, следя за тем, чтобы он не упал, даже продолжая осматривать окрестности.

— Регис… — Мой голос тихий, почти шепот, но он слышит это.

Оглядываясь через плечо, Регис выгибает бровь в мою сторону. — Что?

Я перевожу дыхание. — Когда мы вернемся в Преступный Мир, тебе следует… обратиться к одному из медиков.

Он закатывает глаза и делает еще два шага, прежде чем ответить. — Я весь в синяках, а не переломах.

Я стискиваю зубы, не желая произносить следующие слова, которые слетают с моих губ. — Торговец, который похитил тебя, планировал продать тебя той женщине, — говорю я ему.

Регис останавливается на следующей площадке лестницы. — Он… собирался продать меня?

Когда он оглядывается, я киваю. Регис поворачивается и через мгновение снова начинает идти. На этот раз его движения гораздо более скованны и неровны, как будто они внезапно стали особенно болезненными.

— Он не… — заявляет Регис. Это не вопрос, но я отвечаю на него так, как если бы это был вопрос.

— Нет.

Мы поднимаемся по последним ступеням и останавливаемся у входа в туннель.

— Пока я был без сознания, со мной ничего не случилось. — Еще один не заданный вопрос. — меня накачали наркотиками, — бормочет он. — Меня точно, чем-то накачали. — Я практически слышу, как мысли кружатся в его голове, когда руки по бокам сжимаются и разжимаются в кулаки. Он покачивается на месте.

— Регис… — Его плечи поджимаются,