Читать книгу - "Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор"

ежедневно следить за количеством грачиных гнезд и не тратить попусту время, я решил совместить приятное с полезным и стал выбирать себе работу в западной части фермы, ближайшей к владениям Дунов. При любом удобном случае можно было отлучиться и проверить заветное дерево.

Как-то раз Том приехал на своей знаменитой кобыле, чтобы еще раз продемонстрировать ее уникальные способности перед Энни. Он усадил свою драгоценную невесту в седло, предварительно дав лошади указания вести себя как можно тише. Эсквайр пребывал в отличном настроении, поскольку ему удалось совершить выгодную сделку — он приобрел солидный участок земли за смехотворную цену у старого сэра Роджера Бассета, который ляпнул о цене просто так, рассчитывая, что у Фаггуса не окажется при себе денег. Вся сделка свершилась в трактире за стаканом кларета, и старый Бассет, дав спьяну слово, уже счел неблагородным отказаться от него в присутствии нотариуса. Правда, адвокаты Бассета уверяли, что человек, совершивший уголовное преступление, не имеет права на покупку земель, но Фаггус заверил их, что у него уже готовы все документы для получения королевского помилования и очень скоро он будет равноправным членом общества.

И теперь он рассказывал Энни, что, поскольку сам пострадал в свое время по милости адвокатов, то теперь имеет полное право за их счет восстановить свое славное имя. Он собирался отправиться в Лондон, чтобы привести в порядок документы и получить официальное помилование. А что касается его чувств, то дорогая, любимая Энни и так далее, и тому подобное, — и он заговорил о таких вещах, которые мне слышать было не положено.

Поэтому я побрел прочь в поля, с грустью размышляя о том, что мои любовные дела пока что зашли в тупик. Я, конечно, радовался за сестру, но что-то подсказывало мне, будто и у нее не все так просто, как может показаться со стороны.

Я работал в небольшой ясеневой рощице, срезая ножом подходящие для хозяй-ства ветви и молодые деревца. Древесины нам требовалось много — она шла и на ручки к лопатам, граблям, мотыгам и на щеколды к дверям и на многое другое. Разумеется, время от времени я оставлял свое занятие и бежал к своему убежищу, откуда просматривалось дерево в долине Дунов, и пересчитывал грачиные гнезда. Я делал это всякий раз, когда мне надоедало срезать ветки, и чтобы не отдыхать просто так, я снова и снова считал гнезда.

Вскоре я позабыл о Томе и Энни, и думал только о Лорне, домечтавшись до того, что начал придумывать имена нашим будущим детям. Я представлял себе, как и чему буду обучать их, чтобы они не осрамили свою мать. Однако работа моя при этом не останавливалась, наоборот, я старался выбирать самые удобные ветви и связывал их более аккуратно. Дело в том, что свежесрезанный ясень не годится в дело, надо выждать, пока он просохнет, поэтому в хозяйстве всегда должно быть вдоволь древесины про запас.

Такая работа мне нравилась, и я продолжал ловко орудовать ножом. А солнце постепенно клонилось к горизонту, окрашивая холмы красноватым светом. Ветви склонялись передо мной, сухие листья ласково шелестели на ветру, остроконечные, как звездочки. Землю покрывал целый ковер опавшей коричневатой листвы, сквозь который кое-где пробивались зеленые заплаты лишайника и торчали распушившиеся камыши.

Рядом протекал ручей, такой маленький, что не имел своего названия и был едва заметен. Он то расходился на несколько узеньких ручейков, образуя что-то наподобие островков, то опять сливался в единый поток. А по обоим берегам возвышались настоящие заросли папоротников, напоминавших сказочные веера волшебниц.

Их листья, кружевные и воздушные, отражались в воде, и не было на свете для меня сейчас милее зрелища, чем их трепещущие резные руки, словно растопырившие свои пальцы и любующиеся собой в ручье, как в зеркале. Наверное, никто, кроме создавшего их Господа и не обращает внимание на такую красоту!

Так я проработал несколько часов, и пора было идти домой к ужину. Кроме звука журчащей воды да криков фазана, за весь день я не услышал ни звука. Солнце скрылось за вершинами деревьев Бэгвортского леса, все вокруг стало серым, словно, устав от дневных забот, природа готовилась к отдыху. Еще раз полюбовавшись этим видом и осознав, что только любовь к девушке могла пробудить во мне чувство прекрасного, я решил отправиться домой и тоже немного отдохнуть.

Я аккуратно вытер нож, поскольку привык, чтобы инструменты у меня всегда содержались в идеальной чистоте, и подумал, стоит ли еще раз взглянуть на грачиные гнезда или оставить проверку до следующего дня. В течение уже четверти часа я не производил никаких звуков, потому что сортировал срезанные ветки и молодые стволы, и, как вскоре выяснилось, именно это и спасло меня от верной погибели.

Потому что когда я готовил последнюю вязанку, с запада на холм поднялись три человека, и поскольку небо там еще горело закатом, я увидел, что все трое были вооружены. Но они не просто прогуливались, а по всей вероятности, выслеживали кого-то, и я уже было подумал, что они ищут меня. А что, если Дуны пронюхали про мои тайные посещения их владений и теперь разыскивают непрошеного гостя?

Но и на этот раз мне повезло. Я услышал шелест листвы под их ногами, увидел шляпы, а сам в это время находился в неглубокой канаве, сзади же чернела спасительная ясеневая рощица. Я не успел бы добежать до нее, но инстинктивно рухнул в густой папоротник и замер, как безжизненное бревно. Я видел, как поблескивают стволы карабинов и боялся только, что эти трое — лишь часть группы, вышедшей на поиски добычи. Незнакомцы подошли к холму, на котором мне приходилось бывать вот уже сколько раз, и огляделись вокруг.

Глупо было бы утверждать, что человек никогда не испытывал в жизни страха. Наверное, такие люди просто не хотят в этом сознаваться. А если подобные смельчаки и существуют, то я их, во всяком случае, пока что не встречал. Ужас, который пронизал все мое существо, не поддается описанию. Мне показалось, что страх пропитал даже мои кости. Я лежал ни жив ни мертв, прикрываемый только папоротником, и прекрасно видел три лица, но, что еще хуже, — три ствола.

— Тут кто-то работал, — раздался грубый голос Карвера Дуна. — Чарли, пойди проверь, свидетели нам не нужны.

— Дайте руку, тут очень крутой спуск, — ответил