Читать книгу - "Рассвет с Рыцарем-Волком - Элис Кова"

тебе стоит больше сосредоточиться на восстановлении сил, а не на том, чтобы болтать без умолку. Не думаю, что тебе понравится выяснять, кого Конри слушает из нас двоих.

Бардульф фыркнул и сел на траву.

— Первая умная вещь, которую ты сказала. Прислушайся к собственному совету, сучка.

Я вздрагиваю, но не отвечаю на оскорбление, а продолжаю сосредоточенно смотреть на него.

— Через час отправляемся?

— Ден еще слишком далеко. — Он зевает. — Мы поспим, а после восхода солнца продолжим путь.

— Это не так далеко.

— Мы пойдем через несколько часов, — настойчиво повторяет он.

— Хорошо. — Я делаю несколько больших шагов от него и тоже ложусь. Я лежу спиной к Бардульфу и опираюсь головой на руку. Я смотрю в пустоту, ожидая, что сон придет ко мне. Но сон не приходит.

Вместо этого я коротаю время, размышляя о том, что буду делать в первую очередь, когда доберусь до Дена. Аврора — мой единственный приоритет сейчас. Будем ли мы сразу же уходить? В быстром бегстве может быть элемент неожиданности. Конри ни в коем случае этого не ожидает, и чем дольше мы остаемся, тем больше подозрений у него может возникнуть. Кроме того, похоже, что Эвандеру предстоит какое-то испытание сразу после возвращения. Мы могли бы воспользоваться хаосом…

От одной только мысли об этом у меня все внутри сжимается. Это так бессердечно. Неужели я могу оставить его, как жертвенного агнца? Он первым был бессердечным, напоминаю я себе. Но когда я это делаю, ко мне возвращается его израненное выражение лица. Боль в его глазах.

Неужели он действительно использовал меня?

Я сдерживаю вздох. Желание встать и пойти обратно в лес почти одолевает меня. Я зажмуриваю глаза, как будто могу как-то избавиться от этого желания, отгородившись от мира.

Но в темноте за веками в мой разум закрадывается новое желание. Оно крадется, как муравей, переползая через край корзины для пикника, разведывая, приглашая друзей. Дрожь пробирает меня, накрывая плечи неподвижностью. Я тяжел, как облако над луной. Мое сознание ясное, как сумерки.

Мне было приятно отдаться ему… действительно было приятно. Прошло столько времени. Как же хорошо снова отдаться ему… Мое дыхание сбивается, застревая в горле. Я почти чувствую, как его пальцы пробегают по моему плечу и руке. Чувствую его дыхание на своей шее.

Сдайся…

Голос в моем сознании больше не принадлежит мне. Я нахмуриваю брови. Что-то не так.

Расслабься. Ты хочешь этого.

Нет. Не хочу. Я заставляю себя открыть глаза, и мир снова рушится вокруг меня. Вместе с ним приходит осознание присутствия кого-то за моей спиной. Я быстро сажусь, поворачиваясь.

Бардульф приближается.

— Что тебе нужно? — Я огрызаюсь, потирая руки. Это помогает избавиться от склизкого чувства, которое закралось в меня, как зимний холод. И тут я осознаю, что плащ сполз с моих плеч. Или, может быть… ощущение пальцев на моей руке. Неужели он снял ее? Я не свожу глаз с Бардульфа, осознавая, насколько он угрожающий, и целенаправленно возвращаю плащ на место.

— Ты выглядела так, словно тебе снился кошмар. — Он приседает. — Я волновался.

Нет, не волновалась.

— Я в порядке.

— Ты уверена? Ты выглядишь бледной. — Он протягивает руку, чтобы коснуться моего лица, и чувство возвращается с такой силой, что едва не выбивает из меня дух. Я отворачиваюсь, и лицо Бардульфа превращается из маски беспокойства в гораздо более искреннюю хмурость.

— Я сказала, я в порядке. Возвращайся туда, где ты спал, и оставь меня в покое, — огрызаюсь я, надеясь, что у меня не останется места для неверного толкования.

— Я сказал, что беспокоюсь о тебе. — Он говорит медленно, как будто я как-то неправильно его поняла. — Позволь мне утешить тебя.

Чувства возвращаются. Оно бьется об меня, давит на плечи, словно пытается сломать мои кости и проникнуть в мой мозг. Стремительность нападения почти достигает моей головы. Я почти расслабляюсь, когда он снова тянется ко мне.

Почти. Я опираюсь на пятки, отталкиваясь от земли. Его лицо снова искажается от ненависти.

— Как ты…

— Тронь меня, и ты будешь страдать, — угрожаю я.

— Ну же. — Он хихикает. Поведение Бардульфа снова меняется так же легко, как качается маятник. Он смещает свой вес с уклончивой ухмылкой. Он выглядит как мужчина, пытающийся соблазнить и потерпевший неудачу. От этого зрелища меня тошнит. — Давай не будем играть в скромность. Я наблюдал за тобой с Эвандером, я знаю, какое ты сексуальное создание. Я могу наполнить тебя лучше, чем он.

— Еще одно слово, и меня вырвет на тебя. — Я добавляю кляп для пущей убедительности. Маска снова спадает с его лица. Единственная неизменная эмоция Бардульфа сейчас — это голод в его глазах. — Нет такого мира, в котором я бы когда-нибудь, когда-нибудь захотела тебя.

— Но ты уже хочешь меня. — Он произносит слова, как заклинание. Еще один импульс магии. Становится совершенно ясно, что он делает.

Я плотнее прижимаю к себе плащ и пытаюсь защититься от натиска его магии. Он пытается использовать чары со всей изощренностью мясника, орудующего топором. Это и есть те грани силы Конри, о которых он говорил? Это и есть те чары, которыми обладают рыцари? Эвандер владеет каким-то более высоким мастерством, или он говорил правду и не использовал его, чтобы заманить меня в свои объятия? Я никак не могла этого пропустить.

— Я больше не буду повторяться. — Я стою во весь рост. — Я не хочу тебя. Я никогда не хотела тебя. И никогда не захочу. А теперь убирайся с моих глаз.

— Это из-за плаща. — Он тоже встает. — Вот как ты сопротивляешься.

— Не подходи ко мне. — Я протягиваю руку, как будто только это его остановит. Конечно, это не помогает, и он делает шаг ближе.

— О, теперь я знаю все, не так ли? — Он усмехается и делает еще один шаг. Я делаю два шага назад. — Я расскажу Конри о твоем волшебном плаще и о том, как ты легла под Эвандера.

— Я сказала, не подходи ближе. — Если он не остановится, мне придется выполнить свои угрозы. Мое сердце снова начинает колотиться. О чем я думала, когда пришла сюда с Бардульфом одна? Я явно ни о чем не думала. Я была просто обижена и глупа, и теперь мне придется защищаться.

— Я выдам тебя Волчьему Королю, если ты не доставишь мне удовольствие. — Он ухмыляется. Так ясно, что он полностью рассчитывает на то, что я уступлю. Ублюдок.

— Никогда.

— Старые боги! С Эвандером ты согласна, а со мной — нет? С этим жалким, хнычущим подхалимом? — Руки Бардульфа сжались в