Читать книгу - "Рассвет с Рыцарем-Волком - Элис Кова"

Она была полна решимости найти духа самостоятельно. У бабушки было два. Она хотела найти одного. Возможно, чтобы передать мне… Эта мысль вызывает во мне чувство вины.

— Она зашла так глубоко, что дошла до границе Фэйда. Я подозреваю, что она сделала что-то, что как-то насторожило Конри — по крайней мере, возбудило его любопытство. Он послал рыцаря через Фэйд за информацией.

— Кого?

— Бардульфа.

Я разражаюсь безумным смехом. Оглянувшись на обугленный участок земли, где он стоял всего час назад, я смеюсь еще сильнее. Я смеюсь до тех пор, пока не прохриплю:

— Ублюдок.

— Подходящий титул для него.

— Вот тебе и чувство вины за его смерть. — Я поворачиваюсь к Эвандеру и оставляю остатки переживаний по поводу убийства человека позади себя на выжженной траве.

— Я рад, что это сделала именно ты.

— Теперь и я тоже. — Мысли о матери заполняют мой разум. — Зачем ему понадобилась она? Мама бы на него не напала.

— Конри воспринимает ведьм как духов — как инструменты, которые можно использовать. Но если они не с ним и его планами…

— Тогда они против него, — мягко говорю я.

— Бардульф сбежал через Фэйд, прежде чем мой отец смог его убить.

— И в процессе он рассказал Конри о тебе и твоем отце. Что кто-то из стаи выжил. — Я стараюсь сосредоточиться на нем, а не на откровениях о моей матери. Меня передергивает. Но ничего не меняется. Мама по-прежнему мертва. Горе давно поселилось в моем сердце. Любая месть, о которой я могла бы мечтать, уже свершилась. Кроме, может быть, Конри, того, кто стоит за всем этим…

— Конри сначала не поверил ему. Особенно когда он послал еще одного рыцаря через Фэйд и не нашел никаких следов пребывания лыкин или ведьм.

— Почему?

— Твоя бабушка дала нам защиту. — На его губах заиграла теплая улыбка.

Я помню тот день… день, когда я встретила Лиама… Эвандера. Это случилось после того, как охотник пришел в нашу хижину, чтобы сообщить о смерти матери. Судьба свела нас вместе, и из одного из худших дней в моей жизни выросло нечто прекрасное.

После того как мы оплакали и упокоили маму, бабушка сказала, что мы едем в хижину охотника. Им нужна наша благодарность за то, что они пытались спасти маму и принесли нам весть о ее смерти. Лучшим способом дать им это было наше благословение.

Я даю слова своему осознанию.

— Бабушка знала, кто вы.

— Она была умна. — Он кивает. — Отец сказал мне, что она знала, как только он пришел сообщить ужасную новость.

— Мне жаль, что я не догадалась. — Если бы я знала, то смогла бы избавить нас обоих от стольких душевных терзаний.

— Фаэлин… ты была молодой ведьмой, у тебя не было причин для подозрений, и ты не знала, что искать. — Он берет меня за подбородок и отводит назад, чтобы я посмотрела на него. — Я тоже не знал. Если бы знал, я бы тебе сказал.

— Когда ты узнал? — Мы провели вместе несколько лет после смерти моей матери. Бесконечные дни в поле. Поздними вечерами на соломенной крыше моей хижины, глядя на звезды. Мы «случайно» сталкивались в лесу, когда я собирала травы. Ранние утра и долгие ночи, любой повод увидеться, пока это не становилось настолько очевидным, что мы могли оставить всякое притворство.

— Это случилось гораздо позже, — подтверждает он мои предположения, убирая руку с моего лица. Эвандер откидывается назад и встает. Он приближается к вершине холма и бросает взгляд на раскинувшийся внизу лес. — Мой отец привел меня в Мидскейп, чтобы я вернул себе право первородства.

— В ту ночь, когда ты ушел. — Даже от этого слова у меня защемило сердце.

— Не совсем. — Он оглядывается на меня с извиняющимся видом. Упоминание о той ночи причиняет нам обоим немалую боль. Зная, что боль разделяют, становится немного легче ее переносить. — Я провел обряд незадолго до этого. Мы с тобой должны были встретиться в новолуние, но чтобы провести обряд, нам с отцом пришлось отправиться в это время.

— Ты пришел в Мидскейп, чтобы принести клятву великому духу-волку.

Он кивает, а затем поворачивается и в несколько торопливых шагов преодолевает расстояние между нами. Эвандер берет обе мои руки в свои и крепко сжимает их, глядя мне в глаза с таким же вниманием.

— Если бы я знал, что произойдет, какие несчастья постигнут нас обоих, я бы никогда не сделал этого. Фаэлин, если бы я мог вернуться назад, я бы никогда не пересек Фэйд и не дал клятву.

— Но ты…

— Я бы предпочел прожить всю жизнь в неведении, как обычный человек, и отказаться от магии моих предков… Я бы отказался от всей магии в мире, чтобы быть с тобой… а не там, где мы оказались сейчас.

Я крепче прижимаюсь к нему, словно пытаясь удержать обе наши магии. Мысль о том, что кто-то может отказаться от своей магии, не дает мне покоя, и я не могу ничего сделать, кроме как смотреть на него в течение долгого мгновения.

— Ты не можешь отказаться от своей судьбы, потому что… ты последний из своей стаи, — мягко говорю я.

— И она все равно умрет вместе со мной, потому что я не могу иметь детей, — почти говорит он мне.

— Есть много способов завести ребенка, Эвандер, и только один — от своей крови.

— Как бы то ни было, отец привел меня через Фэйд, и я дал клятву. Мы не могли пройти весь путь до Дена. Но благодаря связям, которые наша стая установила с духами, мы смогли вызвать великого волка из рощи Дена, — поспешно продолжает Эвандер, явно желая сменить тему. Я пока оставляю вопрос о детях в стороне. Это, понятное дело, щекотливая тема, да и не самая важная в данный момент. — Полнолуние усилило не только наши силы, но и всех остальных лыкинов. В том числе и того, кто был наиболее связан с духом волка.

— Конри. Именно так он нашел вас обоих.

— Ему было трудно игнорировать ощущение, что молодой лыкин произносит клятву, когда в Дене никого не было. После этого нужно было узнать у Авроры, кто это был.

— Ты знал Аврору?

Он покачал головой.

— Аврора могла поговорить с духом волка и узнать, какая стая только что принесла клятву.

Я понимаю, почему Конри заставляет всех лыкинов отправляться в Ден, чтобы принести клятву; он не дает стаям воскреснуть в тишине, вдали от его любопытных глаз. Его злость, кажется, сравнима с его хитростью, и очевидно, что нет пределов