Читать книгу - "Кулинарная школа в Париже - Софи Бомон"

суетится, подготавливая все необходимое. В отличие от нее, он выглядел совершенно спокойным. В коробках, конечно же, были разные сыры, но все они были накрыты глиняными клошами, так что ничего нельзя было разглядеть. Но можно было почувствовать их запах. По крайней мере, некоторых из них. Мысли Габи путались. Что задумал Макс? Получил ли он ее посылку? Собирался ли он сказать ей что-нибудь? «Не при всех», – подумала она. Нет. Может быть, он вообще ничего не скажет. Может быть…

* * *

Все остальные столпились вокруг, восклицая, болтая, задавая вопросы. Но Габи стояла так, словно не могла пошевелиться. Сильви вздохнула. Дело было не только в Габи; Макс тоже вел себя немного странно. Обычно его приготовления не были столь тщательными. Обычно он просто рассказывал истории о каждом виде сыра. Кроме того, обычно он никогда не приносил так много сыров. Здесь их было не меньше пятнадцати. Как он мог рассказать о таком количестве, не говоря уже о том, чтобы выделить время для дегустации? Она поймала взгляд Дэмиана. Он тоже выглядел озадаченным. Сильви просто надеялась, что не будет неприятностей, никаких сцен. Ей это было не нужно, хватало других проблем.

* * *

– Мы можем говорить о сыре по-разному, – начал Макс по-английски. – Мы можем говорить о происхождении, о terroir, о процессе производства. Мы можем объяснить вам различия между коровьим, козьим и овечьим молоком. Мы можем рассказать, какой сыр делали римляне, а какие – древние египтяне и шумеры. Или я просто могу поведать вам вот что. – Он щелкнул пультом дистанционного управления, и на экране появилось изображение. На нем был мальчик лет тринадцати-четырнадцати, держащий в руках огромный круг сыра с такой же огромной улыбкой. Очевидно, перед ними был молодой Макс, догадалась Кейт. Он не сильно изменился, разве что стал выше ростом. – Я мог бы рассказать вам о собственной истории с сыром. Таков был мой план. Но вчера вечером я передумал. – Он снова щелкнул пультом, и изображение исчезло. С едва заметной улыбкой на лице он продолжал: – Я решил рассказать о двух вещах, которые лежат в основе сыроделия. И в основе жизни. – Он замолчал, и в наступившей напряженной тишине Кейт с некоторым удивлением заметила, что Сильви и Дэмиан выглядят такими же озадаченными, как и все остальные. Она перевела взгляд на Габи и увидела, как та стиснула руки на груди, намеренно избегая встречаться взглядом с Максом, хотя он, судя по всему, смотрел именно в ее сторону. «О боже, – подумала она, – что здесь происходит? Что задумал Макс?»

– Ты собираешься назвать эти вещи сразу или нам нужно угадать? – Итан разрушил чары; в его манере растягивать слова слышалось нечто большее, чем просто нетерпение.

Макс улыбнулся, на этот раз шире, но не ответил ему прямо.

– Любовь. Ошибки. – Он снова сделал паузу и на этот раз обвел взглядом всех, а не только Габи. – Вот что порождает вкусный сыр. Иногда по отдельности, иногда вместе. Любовь. И ошибки.

На этот раз Кейт отчетливо услышала, как Габи судорожно вздохнула.

* * *

Любовь. И ошибки. Слова повисли в воздухе между ними. «Но вчера вечером я передумал», – вот что он сказал. Вчера вечером. Она представила, как Макс подходит к почтовому ящику, находит посылку, смотрит на нее. Может, он все-таки не нашел? Он определенно не позвонил. И не написал сообщения. Он просто заявился сюда на свою запланированную демонстрацию, не предупредив ее, не сказав ни слова. У нее помутилось в голове. Кровь закипела в жилах. Она почувствовала гнев. Печаль. Ощутила себя одураченной… Но она не могла перестать слушать.

– Без любви единственный сыр, который бы нам достался, – фабричный из пластика, – продолжал свой рассказ Макс. – Без ошибок многие отличные сыры не существовали бы. Любовь – вот что превращает ферментированное молоко в прекрасный, вкусный сыр. Ошибки – вот что заставляет нас запомнить, что совершенный процесс не всегда является гарантией получения хорошего сыра.

Он подошел к столу и приподнял крышки первых двух клоше, демонстрируя их содержимое: рокфор с зелеными прожилками и мягкий сыр в форме сердечка с белой корочкой, как у бри. Указывая на мягкий сыр, Макс произнес:

– Это Coeur de Neufchâtel, сердце Нёшателя. Это единственный сыр в такой форме, удостоенный AOC. – Он щелкнул пультом дистанционного управления, и на экране появилась картина, изображающая группу девушек в средневековых нарядах на лугу, а вдалеке были видны приближающиеся всадники. – Он был создан во время Столетней войны молодыми женщинами из городка Нёшатель в качестве тайного подарка своим английским возлюбленным. И если бы его обнаружили, – улыбнулся он, – они могли бы съесть улики.

Все рассмеялись, даже Габи, очнувшаяся от оцепенения.

– Возможно, это просто легенда, – продолжил Макс, глядя прямо на нее. – Но любовь – она реальна; любовь, которая делает этот сыр таким, какой он есть. А теперь, – он повернулся к рокфору, – давайте послушаем часть про ошибки. – Еще один щелчок, и на этот раз на экране появился рисунок углем, изображающий мужчин в овчинных тулупах, сидящих на корточках вокруг костра в пещере и поедающих ломти хлеба с сыром. – История гласит, что более тысячи лет назад одни пастухи приготовили сыр из молока своего стада и оставили его созревать в пещере. Но забыли о нем, а также о кусочках черного хлеба, которые ели. Когда они вернулись, хлеб заплесневел, как и сыр. Хлеб они выбросили и собирались поступить так же с сыром. Но все же решили попробовать его…

– А остальное, как говорится, уже история, – подала голос Габи, наконец обретя дар речи.

Настала очередь Макса рассмеяться в голос.

– Вот именно, – кивнул он, и по искре в его глазах она поняла, что он делает. Точно так же, как она создавала произведения искусства для него, пытаясь объяснить, загладить свою вину, достучаться до него, он сейчас делал это для нее. Потому что понимал, что означали ее работы. И теперь – теперь он надеялся, что она тоже поймет.

* * *

– Что из этих вещей важнее – любовь или ошибки? – тихо спросила Сильви Макса, указывая на сыр. Все будет хорошо, решила она, почувствовав облегчение. Неприятностей не должно было случиться. Должно было произойти… Что-то другое. И это не ее дело, но она все равно улыбнулась, увидев выражение лиц двух молодых людей. Любовь. И ошибки. Что ж, последние, в чем бы они ни заключались, судя по всему, сейчас что-то меняли, а первая вспыхнула заново. Это ее порадовало. Даже если для нее сейчас ошибка была едва ли не