Читать книгу - "Кошмары из серы - Кел Карпентер"

— Да. — Напряженность в ее глазах показало мне, насколько этот вопрос причинил ей боль, но в нем также было понимание. — У тебя всегда был выбор. Точно так же, как мы всегда наблюдали.

Я нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

Она улыбнулась, но в ее улыбке чувствовалась тревога. У меня не было того чувства, которое я испытала в Саду; неведомое чувство надвигающейся гибели, которую у меня никогда не было шанса предотвратить. Вместо этого я почувствовала… беспокойство.

— Ты увидишь, — ответила она, шагнув вперед, в пламя. Она оставила меня там решать самой, адский пес последовал за ней. Я оглянулась на Бандита и жестом пригласила его подойти ко мне. Обычно для этого требовался всего один раз, но он выглядел неуверенным, оглядывая нас, прежде чем в конце концов уменьшиться до своего обычного размера. Цербер заскулил, коснувшись его, прежде чем подойти ко мне.

Я выгнула бровь, переводя взгляд с них двоих, когда Бандит подскочил ко мне.

— Конечно, ты выбираешь чертово исчадие ада, чтобы подружиться с ним. — Бандит пошевелил бровями, бросив последний тоскующий взгляд через плечо. Я подхватила его на руки и повернулась к порталу. Если ему нужна девушка, ему придется подождать.

Мойра подошла ко мне и сжала мое плечо.

— Это был долгий день, Рубс. Тебе просто нужно продержаться еще немного, — пробормотала она себе под нос, только для моих ушей. Я кивнула, глядя на ярко-желтое пламя.

— Я беспокоюсь не о себе.

Мы все как один последовали за ней в портал. Когда мы вышли, там не было ни толпы, ни Колизея. Внезапно воцарившаяся тишина, если не считать шлепанья босых ног по гладкой поверхности, была неприятной. Высокие колонны служили лишь напоминанием о том, какой маленькой я была. Хела стояла перед нами, протягивая несколько тонких халатов. Я молча взяла один, но это не помешало ей взять меня под руку и повести по коридору. Я слегка повернула голову, чтобы убедиться, что за нами никто не появился.

— Время изменило тебя, Блу. — Это было простое заявление, но оно пробило мою броню, пусть и всего на мгновение.

— Ты понятия не имеешь, — огрызнулась я, пытаясь сбросить ее руку. Хела не отпускала. Она была напористой. Она всегда была такой. — Я месяцами надрывала задницу, чтобы выжить, в то время как ты делала что? Пряталась здесь? Играла в гладиатора в проклятом Колизее? Какого хрена?

Ее кожа прижалась к моей, а в ее глазах вспыхнули молнии. Адская гончая, следовавшая за нами, зарычала, и Бандит ответил ей тем же.

— Есть много вещей, которых ты не понимаешь, Руби. Я не могу винить тебя за это, поскольку именно мы решили держать тебя в

неведении, но я могу попросить, по крайней мере, выслушать нас.

— Ты ушла, — сказала я резко. — Ушла. Пуф. — Я щелкнула пальцами. — Ты была мне нужна, а ты исчезла за ночь, даже не оставив записки или слова прощания. Ты знаешь, как это больно? — Я грубо дернула рукой, и она, наконец, отпустила ее. — Ты не имеешь права ничего от меня требовать.

Хела шла впереди меня, гибкая и грациозная даже в доспехах.

— Ты не хочешь меня слушать? — крикнула она через плечо. — Прекрасно. — Она остановилась перед парой дверей высотой в десять футов, черных, как оникс, в центре которых красовалась серебряная пентаграмма, разделенная швом. Она взялась за ручки и распахнула их, сломав звезду. — Может быть, ты послушаешь их.

Мое сердце пропустило удар, остановившись на мгновение, которое потребовалось мне, чтобы взглянуть на четырех женщин, стоящих вокруг самого длинного обеденного стола, который я когда-либо видела.

— Ни за что, черт возьми, — выпалила Мойра. — Сэди?

— У вас двоих было слишком много неприятностей с тех пор, как вы переехали из моего дома, — с улыбкой сказала зеленоглазая тень. Кончики ее клыков играли с пухлой нижней губой. Она была воспитательницей в приюте, где мы с Мойрой познакомились.

Другая женщина усмехнулась. Эту я не узнала.

— У них было слишком много неприятностей в твоем доме. Есть причина, по которой Руби приходила каждую неделю именно ко мне. — Она улыбнулась, и это было жестоко. Ее красота была слишком велика, чтобы быть настоящей. Из-за ее белокурых волос и бледной кожи трудно было сказать, кем она могла быть.

— Это только потому, что меня там больше не было, — отрезала другая женщина. Я приняла ее. Ее черные волосы ярко выделялись на фоне бледной кожи и рубиново-красных губ. Я знала эту девушку. Мерэ. Она была одной из матерей приюта, с которыми я провела большую часть своего становления, пока не уехала в Портленд.

— О, пожалуйста, — ухмыльнулась жестокая красавица. — Хела и я — единственные, по кому она действительно скучала. — Ее проницательные карие глаза остановились на мне. — Разве не так, Руби?

— Э — э… — я подавила зевок — Я не знаю, кто вы.

— Кошмарный сон, — легкомысленно сказала не-Мерэ.

— Я бы предпочла быть кошмаром, чем призраком, — отрезала красавица. Всадники сказали, что Грех Жадности — это кошмар. Ее настоящее имя было Сарафина. — По крайней мере, меня не преследуют души, которые я отправляю за завесу.

— Что ты об этом знаешь, — пробормотала не-Мерэ себе под нос. Четвертая женщина, банши, сидевшая в углу, хихикнула, откинувшись на спинку стула и задрав ноги кверху. Тяжелые ботинки с глухим стуком ударились о длинный деревянный стол, грязь и трава комьями посыпались вниз, когда она наклонилась и, схватив горсть винограда, отправила ее в рот.

— Вы все ревнуете, но я зеленая. О, ирония судьбы, — ухмыльнулась она. Кошмарная блондинка закатила глаза, и ее фигура медленно изменилась…

— Марта? — Спросила я. Потеряла дар речи.

Остроглазая владелица моей любимой закусочной в Портленде моргнула и одарила меня улыбкой, скрестив руки на груди.

— Тебе, должно быть, очень тяжело в этих краях без бекона и кофе, — протянула она. Ее голос изменился на голос женщины, которую я знала больше десяти лет. У меня перехватило горло.

— Я оставила тебе все, — прошептала я, пятясь назад. Фигура старой женщины мгновенно исчезла, и это снова была блондинка… Сарафина стояла передо мной. На этот раз ее глаза были не столь поразительны, скорее в них появилась мягкость.

— Ты добрая девушка и сама о себе заботишься, — сказала она. — Да будет тебе известно, я никогда не сомневалась, что ты зайдешь так далеко. Я знала это с самого первого дня, как ты вошла в мою закусочную.

— Я тоже, — согласилась Хела, хотя по выражению ее лица было ясно, что