Читать книгу - "Дилемма дебютантки - Валери Боумен"

Эйден погладил ее щеку, плечо, потом рука спустилась к бедру.

— Должен тебя предупредить, — с улыбкой, продолжая ласкать ее губы, сказал он. — В постели главный я.

Предвкушение дрожью отозвалось во всем ее теле.

— Иного я и не ожидала, — ответила Джессика.

— Вот и прекрасно! Для начала раздвинь пошире ноги!

Плотно сжатые челюсти, требовательно звучавший голос, блеск сине-зеленых глаз — все это лишь усилило болезненную пульсацию у нее между ног.

Джессика безропотно выполнила его приказ. Ей наверняка не захотелось бы подчиняться ему в другой ситуации, но сейчас она уже поняла, что все ее желания будут исполнены, если следовать его приказам.

Он бесстыдно развел ей ноги коленом, провел рукой вниз по животу, к пушистому холмику, и после паузы, которая Джессике показалась бесконечной, медленно ввел палец внутрь, между нежными складками. Она застонала, закрыла глаза и непроизвольно сжалась. Ей было так хорошо, что, казалось, это и есть пик наслаждения, но тут его палец шевельнулся, медленно вышел из нее, а потом так же медленно опять вошел.

— О, боже, Эйден! — выдохнула Джессика.

Боль внизу живота стала почти невыносимой, а его действия все только усугубляли.

— Тебе нравится? — пророкотал он у нее над ухом.

— О, да…

Глаза у нее были закрыты, и все мысли сосредоточились на восхитительной пульсации между ног. Приподняв бедра, чтобы оказаться как можно ближе к нему, она едва не сходила с ума от движений его пальца.

Вдруг все прекратилось, и она услышала жаркий требовательный шепот над ухом:

— Хочешь еще?

— Да… Пожалуйста, Эйден.

Выгнув спину, она бесстыдно выпятила груди. От прохладного воздуха соски сморщились, а ей казалось, что сама она полыхает внутри. Господи, да! Она будет его умолять, просить — сделает все, если он сумеет облегчить эту мучительную боль у нее между ног.

Эйден тем временем ввел в нее второй палец, и она едва не задохнулась. Вдавив пятки в матрац, она удерживала бедра на весу, подставляя себя его искусным прикосновениям. А он продолжал свою сладкую пытку: вынимал пальцы и снова вводил в нее, медленно — ох, как медленно! — пока она в полуобморочном состоянии не рухнула под ним на простыни.

— Чего ты еще хочешь, Джессика? — голос его охрип от желания.

— Тебя! Всего! Быстрее!

Теперь руки ее была закинуты за голову, она тянула простыни на себя, а бедра двигались сами собой, вслед за его искусной рукой.

— Эйден… — захныкала Джессика.

Она не знала, чего попросить, но понимала, что его пальцы ведут туда, куда ей отчаянно хотелось попасть.

Когда оба пальца вышли из нее, прекратив свое мучительное движение, она чуть не закричала от разочарования, но потом один палец вернулся и нащупал набухший бугорок, особенно чувствительный и болезненный, — прямо над тем местом, где входил в нее. Эйден поводил вокруг него пальцем, а потом нажал на него. Большой палец тем временем спустился чуть ниже и принялся массировать круговыми движениями девственный вход в ее тело.

Джессика стиснула зубы. О боже! Откуда он знает, где ее трогать? Об этом что, известно всем мужчинам?

Ее бедра оказались в его власти, повторяя круговые движения вслед за его пальцами, а потом она согнула ноги в коленях и напряглась, чтобы встретить шквал новых ощущений, которые он разбудил в ней ласками самого тайного местечка.

На лбу выступил пот.

— Эйден, я… я… — она не понимала, чего хочет, и не знала, как закончить фразу, но чувствовала, что боль стала непереносимой.

Бедра ее мелко задрожали, и она нутром почувствовала, что ее разорвет на части, если он сейчас уберет из нее пальцы.

Но он не остановился. Сводившие с ума пальцы продолжали свое движение. Эйден описывал мелкие кружочки вокруг крошечного бугорка, мягко касаясь его, и она сжала ноги, удерживая его руку. Словно догадавшись, что пора ей дать то, чего она так жаждет, он нажал на то самое место, где рождались новые ощущения, заставлявшие выкрикивать его имя, метаться по кровати, пока волна за волной на нее накатывало чистейшее блаженство, заполняя ее и разливаясь по всему телу. Она достигла пика наслаждения. Зубы так впились в нижнюю губу, что она почувствовала вкус крови, глаза оставались закрытыми, дыхание застряло в горле.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы начать нормально дышать, и еще больше — чтобы связно мыслить. Когда, наконец, она открыла глаза, его лицо нависало над ней: лоб блестел от пота, зубы были крепко сжаты, но на губах все равно играла та самая самодовольная улыбка, какую она терпеть не могла. И о чем это могло говорить? Таких улыбок она видела у него множество.

— Тебе понравилось? — наклонился он к ее ушку и чуть куснул за мочку.

— Да, но ведь должно быть что-то еще…

— Конечно! До конца еще далеко, — жарко прошептал Эйден.

Джессику опять охватила дрожь предвкушения. Она все еще не пришла в себя от того, что произошло с ее телом, и не могла даже представить, что ее ждет еще.

А Эйден уже опять целовал ее, ласкал ей соски, вызывая сладкую боль. Поразительно! Неужели можно еще что-то желать так быстро после того, что он делал с ней?

Когда Эйден сдвинулся совсем вниз и его голова оказалась у нее между бедер, Джессика подумала, что сгорит от стыда.

— Что… что ты делаешь?

Его губы изогнулись в прямо-таки дьявольской улыбке, и, поцеловав внутреннюю поверхность ее бедра, он загадочно проговорил:

— Мне очень хочется узнать, какая ты на вкус. Если тебе понравилось то, что я делал пальцами, подожди — и увидишь, как я делаю это языком.

Джессика ахнула. Дыхание застряло в горле. Потом, когда Эйден начал лизать ее там, она вообще перестала соображать. Она и не представляла, что такое возможно. Шершавость его языка там, внутри, и касание бедер его щетиной создавали невероятные ощущения…

— О-о-о…

Она опять ощутила в тайном местечке палец, но теперь он действовал настойчивее: обводил вход в ее тело, давил, словно хотел прорваться внутрь.

— О, боже, Эйден!

Джессика почувствовала, что язык ласкает ее в том самом месте, где только что находился палец, и опять ее пятки погрузились в матрац. Как ему удалось сотворить с ней такое опять так быстро? И так действенно?

Она стонала, хрипела, кричала, а он лизал ее долгими чувственными прикосновениями. Затем кончик его языка нашел тот самый сладкий бугорок и принялся ласкать его мелкими круговыми движениями. Она вцепилась ему в волосы, пытаясь удержать на месте его горячий влажный рот, ее бедра ходили ходуном в такт движениям его